Весь следующий день, занимаясь делами, она ни на минуту не могла забыть о том, что сегодня ужинает с Клайвом. Только бы Уитни не задержал ее слишком долго. После полудня он настоял на том, чтобы она сделала перерыв в работе. Пусть это не Испания, где с двенадцати до четырех часов дня все магазины и учереждения закрываются на отдых, здесь тоже слишком жарко для работы. Это явное и неожиданное внимание к ней было, по мнению Дженис, вызвано тем, что ее внезапная болезнь или переутомление были бы не в интересах начальника. К шести часам она завершила свою работу, надеясь, что он ее не задержит.
— Вы все закончили? — спросил Уитни, просматривая документы.
— Да. Абсолютно все.
— Налейте себе мартини и отдохните в кресле несколько минут.
Через несколько минут он внезапно спросил, свободна ли она сегодня вечером, и тут же, не давая ей ответить, заявил, что хочет, чтобы она сопровождала его вечером на обед к своим друзьям. От неожиданности она издала легкий звук разочарования и сказала, что не ожидала быть необходимой ему сегодня вечером, поэтому договорилась о встрече. Она чуть не проговорилась о сообщении Клайва, что мистер Уитни вечером будет занят.
— Похоже, вы не теряете даром времени, — заметил Уитни. — Полагаю, это опять Диксон.
— Да, думаю, вы не будете против? — скромно ответила она.
— На этот раз я возражаю. Вы нужны мне сегодня вечером, а с ним встретитесь в другой раз.
Немного помолчав, она ответила холодным тоном:
— Хорошо. Я буду готова к назначенному времени. — А про себя подумала, что он мог бы сказать ей раньше о своих планах на сегодняшний вечер.
— Не лучше ли вам самой позвонить и предупредить Диксона?
— Я сделаю это по телефону из своей комнаты. — Она не хотела, чтобы он слышал ее разговор, хотя он мог спокойно подслушать его по параллельному аппарату из гостиной. Однако Дженис еще больше расстроилась, когда, позвонив, выяснила, что Клайв уже ушел из офиса. Что же делать?
Вернувшись в гостиную, она сказала Уитни, что Диксона на работе уже нет. Глаза Уитни победно сверкнули, а рот искривился в язвительной улыбке.
— Ну конечно, мистер Диксон придерживается рабочих часов своих коллег в Англии и не задерживается в офисе, как его португальские сослуживцы. Не знаете ли вы номера телефона его гостиницы?
— Нет.
Он написал название его гостиницы и протянул ей листок, заметив при этом, что Диксон вполне мог по дороге домой зайти в кафе, чтобы поболтать с друзьями. Дженис взяла записку и узнала номер телефона. К счастью, Клайв был уже там.
— Будь я проклят! — воскликнул Клайв, услышав эту новость. — Он сделал это намеренно. Ну конечно, ты должна сопровождать большого босса!
— Ты сказал мне, что знаешь, куда он сегодня идет. Куда же?
— Это частный дом. Принадлежит очень известной семье Карвалью. Ну что же, ничего не поделаешь. Иди с ним и получай удовольствие. Не волнуйся, крошка. Встретимся в другой раз.
Ее слегка разочаровала реакция Клайва на происшедшее. Но он жил в Лиссабоне уже больше трех месяцев, и ему не составит труда заполнить освободившийся вечер.
Она тут же решила, что ее новое блестящее платье, скорее всего, не подойдет для сегодняшнего вечера. Наверняка мистер Уитни ожидает от нее нечто более скромное. И все же, надевая очень красивое платье лимонного цвета, она чувствовала себя обманутой даже в том, что ей так и не пришлось надеть новое серебряное платье. Мистер Уитни появился во фраке и черной бабочке, так что визит не был полностью связан только с бизнесом. Слегка перекусив в гостинице, они направились к ожидавшему их такси.
— Вам понравится дом, куда мы направляемся, особенно если вам нравится местная архитектура. Было бы точнее сказать, что когда-то это был небольшой дворец, и потомки первых его владельцев живут в нем на протяжении двухсот лет.
С улицы нельзя было ничего увидеть — только высокий белый забор с большими черными железными воротами. Их встретил слуга и провел через узкую зеленую аллею прямо к дому. Это был красивый длинный трехэтажный особняк, мягко розовевший в лучах заходящего солнца. «Величественный дом, — подумала Дженис, — но вряд ли его можно назвать дворцом». С мистером Уитни поздоровалась служанка и проводила через коридор в дальнюю часть дома. Широкая терраса смотрела на заброшенный парк с лужайками, высокими деревьями и небольшим озером с фонтаном.
— Эверард! Наконец-то вы появились! — воскликнула, приближаясь к ним и протягивая руку, стройная голубоглазая девушка с потрясающе красивыми волосами.
— Почему «наконец-то»? Я не мог прийти раньше.
— Знакомьтесь, Сельма, — сказал он, поворачиваясь к Дженис. — Это моя секретарша, мисс Боуэн. А это мисс Сельма Карвалью.
Пробормотав вежливое приветствие, Сельма взяла Эверарда под руку и с улыбкой повела в дальний конец террасы, где уже толпилось много людей. К Дженис подошел слуга и предложил напитки. Она взяла стакан с подноса и, потягивая напиток, стала потихоньку оглядываться вокруг. Маленькими группами расположились человек тридцать, некоторые заняли столики под зонтиками, другие сидели на широких каменных скамьях, расположенных по краям парка.
«Зачем, черт побери, мистеру Уитни понадобилось приводить меня сюда, — подумала она, — на этот прием, коктейль, или как там его еще можно назвать, и тут же бросить в полном одиночестве».
За ее спиной раздался спокойный голос:
— Простите, но нас пока никто не познакомил. Я увидел, что вы одна, и понял, что ваш спутник вас покинул.
Повернувшись, Дженис увидела перед собой стройного темноволосого молодого человека.
— Может быть, он и покинул меня, но только лишь на пару минут.
— Боюсь, что тут вы ошибаетесь, но это не имеет значения. Позвольте представиться, Мануэл Карвалью. — И он церемонно ей поклонился.
— А я Дженис Боуэн.
— И вы здесь, в Лиссабоне, с Эверардом?
— Да, я его секретарь, — твердо сказала Дженис, чтобы не возникло никакого недопонимания между ее положением и статусом.
— Ну теперь можно считать, что мы знакомы. Пойдемте где-нибудь присядем.
Он провел ее в дальний угол террасы к широкой каменной скамье.
— Мне не хотелось бы уходить далеко на случай, если я вдруг понадоблюсь мистеру Уитни, — сказала Дженис.
— В настоящий момент он слишком занят, — произнес Мануэл, улыбнувшись, и в его глазах зажглись искорки. — Скажите мне лучше, как давно вы в Лиссабоне?
— Только три дня.
— Вы уже что-нибудь видели из его достопримечательностей?
— Не так уж много. На самом деле я приехала сюда работать, — засмеялась Дженис.
— Ну да, конечно. Англичане всегда так серьезно относятся к своей работе или только делают вид. Я пробыл три года в Кембридже, и некоторые из моих друзей-студентов старательно делали вид, что они работают день и ночь, а на самом деле прекрасно проводили время, наслаждаясь жизнью.
— Не каждый может себе это позволить, — засмеялась Дженис.
— Если только не считать таких приятных вечеров, когда вы можете ничего не делать, а только болтать, смеяться и пить хорошее вино. Он подозвал проходившего мимо слугу с подносом напитков и предложил Дженис бокал белого вина.
— Попробуйте, пожалуйста, это вино, — сказал он ей и стал внимательно наблюдать за выражением ее лица, пока она его пробовала. — Нравится?
— Просто замечательное. Как оно называется?
— «Амаранте», вино любви. Это одно из наших лучших вин с севера Португалии.
Дженис решила изменить тему и вернуться к началу разговора. Она спросила, не брат ли он Сельмы Карвалью.
— Нет, я ее кузен. Сельма только наполовину португалка. Ее мать из английской колонии в Лиссабоне, и она вышла замуж за члена нашей семьи.
— Это ваш дом?
— Конечно. Именно поэтому, когда мои гости томятся в одиночестве, я немедленно должен подойти и исправить положение.
— Это очень мило с вашей стороны.
— Вы должны чаще приходить сюда с Эверардом. Нет сомнений, он будет использовать каждую возможность для встречи с Сельмой. Он влюблен в нее.
— Неужели? — Дженис была просто поражена этим неожиданным сообщением, которое означало, что Уитни свойственно что-то человеческое.
— За Сельмой многие ухаживают, — продолжал Мануэл.
— Да, она очень красива, я это заметила, хотя видела лишь мельком.
— Ее сестра Леона тоже хороша, хотя она совершенно другого типа. К сожалению, она не в моем вкусе, она чувствует это и не уделяет мне внимания. Жаль, что так получилось, ведь наши отцы хотели нас поженить и таким образом объединить две ветви семьи. Посмотрите, вон там стоит Леона и разговаривает с каким-то англичанином.
Взглянув в сторону, куда указал Мануэл, Дженис увидела темноволосую девушку в длинном узком платье из белых кружев, с длинным боковым разрезом выше колена. И тут у нее перехватило дыхание — собеседником Леоны был Клайв Диксон. Что же это было — совершенно невероятное совпадение или Клайв специально явился сюда, чтобы встретиться с ней здесь?
