— Суеверная чепуха, — проворчал Милос.
— И вовсе не чепуха. — Анна когда-то проверила на себе возможности Золотого фаллоса, но, естественно, сообщать об этом не собиралась. — Чем ты объяснишь, например, что после похищения этой вещицы из Саламба ты стал неспособным любить меня по-настоящему?
— У меня и без того голова кругом идет, — отмахнулся Милос. — Я ведь, в конце концов, президент страны.
Презрение в глазах Анны было выразительнее всяких слов, и Милос почувствовал, как в нем закипает гнев.
— Я не думал, что ты находишься здесь из-за этой про клятой штуки, которую считаешь такой бесценной, — бросил он ей в лицо.
— Сначала действительно я думала лишь о его стоимости. — Анна перешла в контратаку. — Потом я обнаружила его сексуальную силу, но было уже поздно. Морибе удалось бежать из Саламба, прихватив находку с собой. И если сейчас ты президент, то он с нею — император! Ни одна женщина не устоит перед этой чудодейственной вещью, как, собственно, ни один мужчина тоже. Это подлинное могущество!
— Если ты так глубоко веришь в этот отросток Осириса, то можешь последовать за своим прежним любовником. Морибу найти совсем не сложно, а с твоими способностями не составит большого труда обвести его вокруг пальца.
— Надеюсь, что ты это не всерьез? — Анна несколько опешила.
— А почему бы и нет? Но одно тебе должно быть абсолютно ясно. — Милос заговорил неожиданно резко. — Если ты заполучишь эту вещицу в свои жадные руки, то немедленно прямым ходом вернешься сюда. Причем без всяких трюков, Анна, иначе с тобой может случиться какая-нибудь неприятность! И не думай, что сможешь где-нибудь спрятать свою волшебную палочку. Мои люди везде тебя выследят, а твой божественный император Мориба никак не сможет тебя защитить.
Анна задрожала от страха. Она знала, что Милос не произносит угроз просто так.
Погода в Лондоне была намного холоднее, чем в Ибари, однако температура в спальне Сандры Митчелл и Дональда Мак-Фея была гораздо выше, чем у Анны и Милоса. Они недавно вернулись из своего богатого приключениями путешествия в Саламба. Дональд, игрок шотландской национальной сборной по футболу, получил в своем клубе краткосрочный отпуск. Сандра же только что подписала контракт с элитарным ночным клубом в Лондоне, в котором уже на следующей неделе должна была выступать как певица и саксофонистка.
Дональду не было еще и двадцати, но его талант уже обеспечил ему достаточную популярность на футбольных полях. Он был небольшого роста и быстр, словно горный леопард. Выросший в маленькой сонной деревушке, он был не очень сведущ в сексуальности. Он был любовником без особых претензий, действовал прямолинейно, во всем полагаясь на партнершу. Однако, побывав в Саламба, многому научился. И лишь с содроганием вспоминал, как его там совратила Анна — ведь он преклонялся перед Сандрой.
Они целый день провели в магазинах, затем гуляли в парке и, вернувшись в гостиницу, почувствовали себя совсем усталыми. Сандра предложила перед обедом немного отдохнуть. Сделала это она не без задней мысли. Но, очутившись в спальне, поняла, что Дональду не до любовных утех. Тем не менее спросила:
— Ты не хочешь со мной немного поваляться?
— О, Сандра, у нас еще будет время, — взмолился Дональд.
— Что ж, отложим, — бодро согласилась она, хорошо зная своего друга.
Благодарный Дональд обнял, осыпая поцелуями, и неожиданно возбудился. Ну а про Сандру и говорить было нечего. Она выскользнула из его объятий и потянула Дональда в ванную. Едва он встал под душ, как она быстро разделась и оказалась рядом. Под горячими водяными струями Сандра продолжила свою игру: намыливала ему спину, будто невзначай скользила руками по животу. Он слабо сопротивлялся, ласки подруги были приятны.
Потом они укутали друг друга купальными простынями и со смехом побежали в спальню.
В постели Дональд снова обнял Сандру. Она удовлетворенно улыбалась, ее глаза лучились, поощряя его. Дональд кончиком языка пошевелил в ее ухе. Она замурлыкала, словно кошка, но когда он готов был уже приступить к главному, Сандра попросила:
— Пожалуйста, любимый, потерпи еще чуть-чуть.
Дональд не отступал, и вскоре они слились в сладострастном порыве. Они больше не могли контролировать себя. Сандра едва подавила крик, когда оргазм пронзил все ее тело.
Теперь и Дональд оказался на пути к высшему блаженству. Подсознательно он ощутил, что Сандра готова еще раз войти в оргазм. Их тела были полностью созвучны, движения подчинялись единому ритму. Мощный всплеск счастливой удовлетворенности они пережили одновременно.
Утомленные и опустошенные, они чувствовали, как постепенно восстанавливаются силы и возвращается действительность. Однако сладкая истома все еще растекалась по их телам.
— Неплохо бы снова принять душ, — сказал Дональд.
— В тебе нет романтики, — слегка надув губки, ответила Сандра и нежно поцеловала его в кончик носа.
Она встала и направилась в ванную. Дональд, услышав шум набегающей воды, последовал за ней.
— Знаешь, сегодня было прекрасно, как никогда раньше. — Он вздохнул.
Сандра счастливо кивнула головой.
— Не смейся надо мной, но мне кажется, что с тех пор, как эта забавная штука оказалась у нас, наша любовь попала под власть совершенно иных чар.
— И ты можешь эту часть божества называть забавной штукой? — В голосе Дональда прозвучало недовольство. — Однако я с тобой согласен в одном. Кажется, она и в самом деле обладает необыкновенными свойствами. И тем не менее, несмотря ни на что, мы обязаны вернуть эту вещь французскому археологу, ведь ему тоже удалось покинуть Саламба.
Профессор Луи Халефи был приглашен в Саламба американским горным инженером, чтобы обследовать Золотой фаллос, найденный одним из местных рабочих. Полицейские Милоса несколько раз объявляли его розыск, но в конце концов решили, что Мориба бежал из страны вместе со священной находкой. А на самом деле это сделала Сандра. Теперь она лежала на ее ночном столике в соседней комнате.
Золотой фаллос действительно окружала таинственная аура. И в самом ближайшем времени многие окажутся втянутыми в ее дьявольский водоворот.
В президентском дворце Анна дала волю своим эмоциям. Сидя за столом, на котором оставались еще следы завтрака, она бросала на Милоса гневные взгляды.
— Не понимаю, почему ты должен принимать этого проклятого швейцарца. В конце концов он же не посол и не папа римский. Какой-то владелец лавки в Альпах звонит твоему личному секретарю, и ты уже готов предоставить ему аудиенцию. Он наверняка хочет продать тебе часы с кукушкой. И вообще, что ты за президент?
Милос проворчал:
— Не смеши людей. Я же сказал тебе, что это директор одного из самых крупных банков мира. Я обязан его принять.
— Вечно у тебя нет времени для меня. Такое впечатление, что и спишь со мной больше по обязанности, нежели желанию. Однако в последнее время и это стало историческим событием. Почему этот тип не может прийти на прием в официальное время? И вообще, что ему нужно?
— Как я могу это узнать, не встретившись с ним? Ты соображаешь, что говоришь? Саламба одолжила миллионы во всевозможных банках, и большая часть их приходится именно на этот швейцарский банк.
— Ну, если он хочет поговорить о деньгах, то может обратиться к министру финансов.
— Мне кажется, что после нашей революции они стали нервничать и предпочитают иметь дело лично с главой государства. Хотят получить надежные гарантии, что их деньги защищены. Однако если они начнут требовать погашения кредитов, это обернется для нас катастрофой. Ибо я потерял бы свое место, да и ты тоже, — проворчал Милос.
Анну это не очень убедило, и она сказала:
— Наверное, мне лучше присутствовать при вашем разговоре.
— Это все равно, что сбросить атомную бомбу на дворец! — взорвался Милос. — Ты всерьез полагаешь, что экстравагантная любовница президента — лучший способ доказательства надежности вложения займов государства? Мы же имеем дело с консервативным европейским банкиром. Чтобы ноги твоей здесь не было! Пойди в город и купи себе новую шляпку, а то солнце высушит остатки твоих мозгов!
Взбешенная Анна выскочила за дверь. Милос еще долго не мог успокоиться, хотя принимать такого всесильного гостя, да еще неизвестно зачем прибывшего, следовало на трезвую голову.
Но когда Йозеф Грунвальд вошел в его кабинет, Милос удивился. Гостя сопровождала женщина, уже известная нам как Исида. Даже не в одежде жрицы, она производила потрясающее впечатление. Исида это знала и сейчас ни на мгновение не отрывала взгляда от Милоса.
Грунвальд сразу приступил к изложению цели своего визита:
