Пригнувшись за крылом "роллс-ройса", Джек с удивлением смотрел, как бродяжка взбежала по ступенькам дома напротив "Авто-Брэннер", позвонила и вошла, встреченная пожилой дамой, что жила там. А спустя пять минут появилась снова, уже без сумки, сбежала вниз по ступенькам и продолжила путь.
Джек приподнялся, положил ключ и двинулся было через дорогу, собираясь проверить, все ли в порядке с милой леди, но вовремя остановился. В конце концов, не его дело, кто ее навещает Если он не увидит мадам Зельду в два часа, когда она обычно отправляется за покупками, тогда и зайдет.
А пока его ждет работа. Благодарение Господу, у него есть занятие, которое всегда его радует, что бы ни происходило вокруг. Да и парни требуют внимания, а то готовы целыми днями глазеть по сторонам в надежде заметить хорошенькую девчонку, позабыв, зачем их наняли в "Авто-Брэннер". Джек вздохнул. Да, помощники зачастую причиняют беспокойство, отвлекая его от работы. Хотя иногда им действительно требуется квалифицированный совет, к которому, к слову сказать, они относятся с уважением.
Ровно в два часа на улице появилась мадам Зельда. Джек Брэннер вытер руки тряпкой и направился к ней.
- Добрый день, мадам, - вежливо произнес он, слегка поклонившись.
- Здравствуйте, молодой человек, - приветливо отозвалась та. Высокий механик нравился ей, и она часто с удовольствием наблюдала из окна, как он работает.
- Как поживаете, мадам Зельда? Позвольте сделать вам комплимент. Вы сегодня прекрасно выглядите.
- Что ж, благодарю, - усмехнулась леди. Но, полагаю, вы едва ли интересуетесь пожилыми дамами. Говорите, говорите, молодой человек, что у вас на уме.
- Я.., я хотел узнать, знаете ли вы что-нибудь о той бездомной бродяжке, что заходила к вам сегодня утром... - неуверенно начал Джек и запнулся. Молчание и пристальный взгляд мадам Зельды несколько смутили его. - Я имею в виду ту, в бесформенной сине-зеленой ветровке с большой спортивной сумкой...
- Я поняла, о ком вы говорите. Но она не бродяжка и не бездомная.
Джек выдохнул.
- Что ж, приятно слышать. Я немного беспокоился. Мы беседовали с ней несколько минут на прошлой неделе, и она показалась мне неприспособленной для жизни на улице. Слишком хрупкой...
- Это очень мило с вашей стороны, мистер Брэннер, но не беспокойтесь. С ней все в порядке.
Джек вежливо попрощался и вернулся к "роллс-ройсу". А мадам Зельда пошла своей дорогой, загадочно улыбаясь.
И вот наконец пришел тот день, когда Кэтрин в первый раз осталась ночевать в доме на Вестернбридж. Мадам Зельда открыла дверь и впустила ее внутрь.
- Вот и вы, мадемуазель Катрин, - приветливо сказала она, обходя большой горшок с белой азалией. - Заходите. Ма maison est votre maison. Мой дом - ваш дом.
- О, только пока я плачу за аренду, - улыбнулась Кэтрин. - А что здесь делают все эти цветы? - Она обвела рукой холл, заставленный цветочными горшками.
- Здесь самое солнечное место в доме после того балкона, который в вашей квартире, - ответила мадам Зельда.
Кэтрин моментально поняла намек.
- Не понимаю, почему бы тогда не расставить их на балконе. Мне цветы никак не помешают. А вы можете ухаживать за ними, пока я на работе.
- Превосходно! - Мадам Зельда улыбнулась, продемонстрировав прекрасные ровные зубы, указала Кэтрин на горшок с экзотической лианой, а сама взяла бегонию. - Идите вперед, я следую за вами, мадемуазель.
Поднимаясь по ступенькам, Кэтрин думала, как это здорово, что ей досталась эта маленькая квартира неподалеку от работы, да еще так недорого. Сегодня утром, когда она заносила свою сумку, мадам Зельда дала ей ключ, и сейчас Кэтрин сама открыла дверь и вошла.
Поставив лиану на пол у двери, она прошла вперед, повернулась и обвела глазами комнату.
Тяжелая громоздкая мебель оставляла мало места для передвижения, но куда и зачем ей двигаться? Маленький телевизор стоял на столике напротив обитого синим довольно потертым бархатом дивана, большой письменный стол занимал место рядом с балконной дверью, еще две кушетки располагались у противоположных сторон гостиной. Да, тесновато... Ладно, ничего, как-нибудь привыкну, решила Кэтрин. В крайнем случае, попрошу что-нибудь убрать или передвину.
И с этой оптимистичной мыслью она подошла к балкону и выглянула наружу. Мастерская еще работала, но красавца механика не было видно. Слава Богу, хоть сегодня она не встретилась с ним. Хотя в один из последующих дней это наверняка случится. Они же теперь, как-никак, соседи...
Прошел не один час после их предыдущей вечерней встречи, прежде чем Кэтрин поняла, что он не заигрывал с ней. Парень предлагал ей помощь! Это, конечно, говорило о многом, как о нем, так, к сожалению, и о ней.
Она вся внутренне сжалась при тягостном воспоминании. Да, приходилось признать, что никто не воспринимает Кэтрин Иствуд как женщину, даже посторонние, совсем не знающие ее люди. "Свой парень" - лучшее, что она услышала о себе за последнее время.
За спиной раздалось тяжелое пыхтение. Она повернулась и увидела входящую с двумя очередными растениями хозяйку. Кэтрин на время отвлеклась от самобичевания, подошла, забрала у нее горшки. После трех рейсов в холл первого этажа все цветы заняли свои места на балконе, а благодарная мадам Зельда предложила своей квартирантке выпить по чашке чаю.
- Спасибо, звучит заманчиво, - согласилась Кэтрин.
- Давайте, я приготовлю все на вашей кухне и заодно покажу, где что лежит, - предложила хозяйка, прошла в крошечное помещение слева от гостиной и загремела посудой.
Кэтрин сбросила ветровку, с которой этим летом пока никак не удавалось расстаться, и последовала на перезвон.
Мадам Зельда сидела на табурете и ждала, когда закипит чайник. На столе уже стояли тонкие фарфоровые чашки, сахарница с серебряными щипчиками, заварочный чайник и блюдце с лимоном.
- Вот в этом шкафу вы найдете все необходимое, чтобы приготовить завтрак или ужин, - показала рукой пожилая дама, - а в буфете тарелки, ложки и чашки. На верхней полке - полотенца и салфетки. - Она легко встала, насыпала в чайник заварки, залила кипятком и накрыла крышкой. - Ну вот, почти готово, а теперь садитесь и расскажите мне о себе, Катрин.
Та немедленно ощетинилась.
- Я дала вам все свои данные, показала документы, включая чековую книжку и водительские права. Моя жизнь - открытая книга.
- О, я вовсе не имела в виду вашу кредитоспособность или справку с места работы. Меня интересует молодая женщина по имени Кэтрин Иствуд, ее надежды, мечты и чаяния... Мне интересно, почему она сняла квартиру, хотя живет в привилегированном пригороде, и чего хочет достичь с ее помощью.
Прозрачные голубые глаза мадам Зельды смотрели на Кэтрин с такой добротой и заботой, что она не выдержала и неожиданно для себя разрыдалась.
Кэтрин даже вспомнить не могла, когда последний раз плакала... Наверное, на похоронах матери. А тому уже скоро десять лет. После этого у нее вроде бы и не было поводов лить слезы.
Она выучилась, потом устроилась на хорошую работу. Сейчас ее окружали приятные умные люди, дом в Шерингтоне был благоустроенным и уютным, с отцом отношения прекрасные, финансовое положение в высшей степени благополучное. Так о чем же ей горевать?
Ах, как неловко!
- П-простите... - пробормотала она, вытирая глаза. - Так неудобно. Сама не знаю, что это на меня нашло.
- О нет, милая, знаете, конечно, знаете, тихо ответила мадам Зельда. Только пока еще не готовы говорить об этом вслух.
Она налила ароматной жидкости в полупрозрачную чашку, опустила туда ломтик лимона и подвинула к Кэтрин. Потом повернулась, достала пачку бумажных салфеток и протянула ей одну. Кэтрин благодарно кивнула, еще раз вытерла глаза, неизящно, но с удовольствием высморкалась и сказала, тихо всхлипнув:
- Все это так глупо.
- Нет, совсем не глупо, если заставляет вас плакать.
- Да и слезы проливать тоже глупо, - упрямо заявила Кэтрин.
Мадам Зельда молча подняла свою чашку, сделала маленький, почти незаметный глоток, снова поставила ее на стол. И выжидательно посмотрела на Кэтрин.
В конце концов тишина, которая нарушалась только прерывистыми всхлипываниями, стала давить на психику, и Кэтрин неожиданно заявила:
- Один парень у меня на работе, тот, который мне немного нравится, утверждает, что от меня не исходят "женственные флюиды", а другие ребята сказали, что я "свой парень". А я и так это знаю, потому что работяги из мастерской напротив никогда не свистели мне вслед, сколько бы я ни ходила мимо. Сама не знаю, почему меня это так задевает, - призналась молодая женщина.
Мадам Зельда протянула руку и похлопала по маленькой ладони Кэтрин, беспомощно лежащей на столе.
- Ну-ну, мадемуазель Катрин, все не так плохо. - И тут та разрыдалась снова, горько и обиженно. А когда немного успокоилась, хозяйка спросила:
- Что-то еще, да? Кроме глупых парней?
- Мой.., мой отец... - всхлипнула Кэтрин.
