- Тогда пойдем ко мне в кабинет. Хотя вы с Сэмом - соперники, я не вижу причины, почему бы вам не рассмотреть чертежи вместе. - Эвери посмотрел на Энн и улыбнулся. - Дело - прежде всего. Что бы ни говорили поэты и прочие романтики, но именно бизнес - главный движитель прогресса. А Донна проследит, чтобы вы не скучали.
Когда мужчины удалились, Донна подмигнула Энн.
- Видишь? Я на твоей стороне. Помолись теперь, чтобы все прошло удачно. - Она потрепала Энн по руке. - Пока твой муж уединился с Эвери, я предлагаю тебе найти подходящего кавалера. У меня-то забот полон рот. Как у политика.
Улыбнувшись на прощание Энн, она оставила её, поспешив к седовласому сенатору.
Оставшись в одиночестве, Энн уселась на скамью, стоявшую в тени двух развесистых мандариновых деревьев. Потягивая дайкири, она разглядывала пеструю толпу.
Отделившийся от толпы мужчина, решительно зашагавший к ней, мало походил на остальных гостей. Несвежая рубашка, выцветшие джинсы, плетеные сандалии на ногах. Выглядел незнакомец молодо - моложе Энн, однако окладистая борода придавала ему более зрелый вид. В одной руке он держал бокал с пивом, а в другой - глубокую тарелку, доверху наполненную закусками. Усевшись прямо на траву в двух шагах от Энн, он принялся уплетать аппетитные яства.
Внезапно он заговорил с набитым ртом:
- Вэна Вейва Вогана?
Энн кинула на него удивленный взгляд.
- Да, я жена Дейва Логана.
- Абнер Джессап, - промычал бородатый.
- Что-что?
- Это я. Абнер Джессап.
- О, вы художник? - вспомнила Энн.
Джессап кивнул, продолжая жевать.
- Я была на вашей выставке в Мэнделевской галерее прошлой зимой, сказала Энн.
- Шикарная выставка, да?
- Да. Мне очень понравилось.
- Изумительный у меня талант, да?
- Ну, я не считаю себя знатоком абстрактной живописи, но...
- Знать живопись ни к чему, её нужно чувствовать нутром, - перебил художник.
- Да, должно быть, вы правы.
Он ткнул в неё вилкой.
- Еще бы! Слушайте, дамочка, если вам так понравились мои работы, почему бы вам не приобрести пару-тройку штук, а? Интерьер украсить.
Энн вспыхнула.
- Дело в том, мистер Джессап, что я сама выбираю картины для своего дома.
- Ясно - натюрморды какие-нибудь, лошади или бабочки, - сказал он.
- О вкусах не спорят, мистер Джессап, - сказала Энн, начиная раздражаться.
- Вкус у вас варварский, миссис Логан, - убежденно сказал Джессап. Он сгрыз оливку и выпил пива. - Заходите завтра ко мне в студию. Продам вам по дешевке пару полотен, а заодно перепихнемся.
Энн показалось, что она ослышалась.
- Что?
- Ну, трахнемся, попендрячимся, пожаримся, побараемся - если вам так понятнее, - сказал он, устремив на неё невинные голубые глаза. - А что, неужели не хотите?
Энн вскипела.
- Вы просто наглец, - процедила она.
Джессап скорчил презрительную гримасу.
- Пф! Вы просто ханжа, - фыркнул он. - Вон, смотрите! - Он ткнул вилкой в сторону гостей. - Видите вон ту толстуху в тошнотворной горчичной хламиде?
- Вы имеете в виду даму в золотистом платье? - строго спросила Энн.
- Ну да. Так вот, эта жирная свиноматка - настоящая покровительница искусства. Я ей загнал уже полдюжины картин на тех же условиях. Хотя у вас пизденка, конечно, не сродни её жерлу.
Энн вконец рассвирепела. Ее голос зазвенел от гнева.
- Хватит, я вас наслушалась, мистер Джессап, - сказала она, поднимаясь.
Художник громко заржал.
- Не понимаю, почему вы смеетесь? - спросила Энн.
- Расслабьтесь, киска, - ухмыльнулся он. - Я вас просто дразнил.
Не желая казаться ханжой, Энн, чуть замявшись, уселась на скамью.
- Хорошо, - сказала она. - Больше не буду обращать внимания на вашу болтовню.
- Правильно, - похвалил Джессап. - Забудьте, что вы обыкновенная hausfrau * (* домохозяйка), распустите волосы, скиньте туфли и повеселитесь вволю. Забыв про любые ограничения.
- А потом вы предложите приобрести вашу картину, - добавила Энн. Гнев её как рукой сняло. Мужчины на подобных вечеринках клеились к ней и раньше, однако Джессап из всех приставал казался ей самым безобидным и раскрепощенным. Энн нисколько не опасалась его, а потому решила, что художник может её немножко позабавить.
- Вы, конечно, пошутили насчет женщины в тошнотворном платье? полюбопытствовала она.
- Насчет того, что эта бегемотиха покровительствует Абнеру Джессапу? Голубые глаза художника озорно заблестели. - Вовсе и ничуть не пошутил, моя разлюбезная, вспыхивающая, как порох, мисс Логан. Собственно говоря, у меня много таких... спонсоров, что ли. - Внезапно он нахмурился. - А вы, должно быть, новенькая здесь, и не знаете, что творится в этих кругах. Я прав?
- Скажем так, - произнесла Энн. - Мы с Дейвом слеплены из другого теста.
- Ха, - усмехнулся он, залпом опустошив бокал. - Хотите, расскажу про наше тесто.
Энн улыбнулась.
- Если я скажу, что да, вы опять попытаетесь меня шокировать?
- А разве вам это не нравится? - переспросил Джессап. - Когда вас шокируют.
- Я не вполне уверена.
- Что ж, давайте попробуем, - согласился художник. - Видите вон того типа в ковбойке, у стойки бара? С толстой жопой.
- Да. Это Росс Леланд, архитектор.
- Так вот, когда он напивается, как свинья, то начинает демонстрировать всем окружающим женщинам свою женилку.
- Что? - не поняла Энн, хотя и догадывалась о смысле его слов.
Пришел черед Джессапа удивляться.
- Ну - елдак, кран, кочергу, махалку, пырку. Член, в общем, по-вашему. Понятно?
- Лжете! - возмутилась Энн.
- Лгу, - неожиданно согласился Абнер, ухмыляясь. - Но вы у своего супружника спросите. Он, наверное, тоже слышал о фокусах мистера Леланда... Ух ты, кто идет-то!
Энн подняла голову. Донна Бронсон приветствовала сразу двоих гостей: смуглолицего, похожего на индуса, мужчину в тюрбане и рыжеволосую девицу в облегающем платье цвета электрик, едва прикрывающем её ляжки.
Энн уже приходилось встречать эту парочку на других вечеринках. Смуглокожего мужчину звали доктор Рамси. Он был основателем какой-то странной мистической секты, в которую входило множество людей. Рыжая Лорна, бывшая голливудская старлетка, недавно ставшая его женой, играла роль Верховной жрицы в Храме Солнца - так именовалось место сборищ поклонников необычного культа. Энн не раз читала и слышала возмутительно скандальные истории, связанные с Храмом, расположенном высоко в горах Санта-Рита.
Любопытство взяло вверх и Энн спросила Абнера:
- А что вы знаете о нем, мистер Джессап?
- Он учит тантрической йоге.
- Я понимаю, что не должна спрашивать, но все-таки - что это такое?
- По сути это овладение техникой reservatus, - пояснил Джессап. - Вы поймете, если вспомните колледжский курс латыни.
- Увы, латынь мне не преподавали, - вздохнула Энн.
Художник сокрушенно покачал головой.
- Ох, американское образование, - вздохнул он. - Немудрено, что русские обгоняют нас на каждом повороте. Это слово, миссис Логан, означает умение сдерживать себя ради того, чтобы женщина ощутила оргазм. Для этого необходимо особое духовно-сексуальное взаимодействие между мужчиной и женщиной. У восточных женщин это получается лучше, чем у наших, а вот наши мужчины, к великому сожалению, вообще не смыслят в этом искусстве - ни уха ни рыла. Понятно? Может, описать поподробнее?
- Нет, спасибо, это вряд ли необходимо, - ответила Энн, начиная жалеть, что затеяла этот разговор. - Надеюсь, на сей раз вы не водите меня за нос?
- Нет, - торжественно ответил Джессап. - Все это я узнал из уст самого Его святейшества.
- Ах, так вы с ним знакомы?
- Разумеется, - пожал плечами художник. - Я провел в его Храме целых три недели. Мы с Рамси друзья - водой не разольешь. Кстати, далеко не все его прихожане молятся и занимаются в общей толпе. Да-да, несведущие люди называют это групповым сексом, но на самом деле - это процесс овладения сложным и необходимым искусством. Он ввел особую форму поклонения для богатых бизнесменов и вообще - для занятых парней. Чтобы не гневить Бога, они вносят в казну Храма приличный взнос, а Рамси за это предоставляет жертвователю собственную келью для медитации. А - чтобы ему не было одиноко, помещает туда пару-тройку пятнадцатилетних девчонок.
- Что вы плетете, мистер Джессап! - возмутилась Энн.
- Как, миссис Логан, вы опять шокированы?
- Я вам не верю!
- Хорошо, сменим пластинку, - согласился он, обводя гостей взглядом. Видите вон ту брюнетку в прозрачном белом бикини? Она снимается в порнографических фильмах. Правда, предпочитает, чтобы вместо мужчин её обслуживали жеребцы или в крайнем случае - кобели. У нее...
- Хватит заливать! - оборвала его Энн. - Я её знаю. Она замужем, мать двоих детей и вообще - добропорядочная...
Абнер пожал плечами.
- Ладно, считайте, что я опять наврал.
- В противном случае, - сказала Энн, - выходит, что нас окружает совершенно аморальная публика.
- О, это слишком крепкое словцо. Я бы назвал этих людей иначе раскрепощенными. Кстати, свою персону я тоже к ним причисляю. Нет, миссис Логан, мы не аморальные. Просто, в отличие от пуритан и прочих ханжей, мы сбросили несколько слоев панцыря, сковывающего человека. Мы никого не трогаем, никого не обижаем. Бегаем сами по себе. Как дети.
