Однако она оставила ее без света, и Мари пришлось собрать все свое мужество, чтобы, нащупав веревку, в кромешной тьме, с трудом переступая со ступеньки на ступеньку, проделать нелегкий путь вверх по лестнице. Добравшись до площадки, она принялась на ощупь искать дверь. К счастью, шорох не остался незамеченным, и вскоре дверь приотворилась, явивши в полумраке ее взору высунувшуюся голову Белена. В комнате горела свеча, и пламя ее на сквозняке сразу как-то тревожно, пугающе замигало.
— Вы кого-нибудь ищете? — справился моряк.
— Господина Белена д’Эснамбюка, — ответила она.
— И какого же черта, дитя мое, вам от меня нужно? — не скрывая тревоги, поинтересовался Белен.
— Мне необходимо с вами поговорить… об одном деле чрезвычайной важности.
— Что ж, раз так, тогда милости просим! — проговорил мореплаватель, настежь отворив дверь и посторонившись, чтобы дать ей пройти.
Когда она оказалась у него в комнате, подле этого убогого стола, в этой более чем скромной обстановке, где он чертил свои карты, обдумывал планы грядущих путешествий и рисовал кили будущих кораблей, моряк на мгновенье потерял дар речи. Никогда еще не приходилось ему встречать существа такой совершенной красоты, одетого с таким безукоризненным вкусом и украшенного столь богатыми драгоценностями. Что и говорить, в своем бальном убранстве Мари и вправду была восхитительно хороша, а чахлое пламя свечи еще больше подчеркивало изысканно-жемчужный цвет ее лица в обрамлении сверкающих тысячью огней брошей и ожерелья…
— Тысяча чертей! — весело расхохотавшись, воскликнул Белен. — Сколько раз слыхал про сирен, но никогда еще не доводилось видеть их воочию! Правда, я искал их в море, а теперь вижу, они обитают на суше… Чем могу служить, мадам?
— Господин д’Эснамбюк, — слегка задыхаясь от волнения и еще не вполне оправившись после подъема по крутой лестнице, обратилась к нему Мари, — у меня очень мало времени. Мои слуги ждут меня с факелами в руках у дверей, а мы уже проделали неблизкий путь и рискуем остаться без света… Как я уже сказала, мне нужно обсудить с вами одно дело крайней важности, но эта беседа должна остаться строго между нами.
Поначалу Белен был в весьма жизнерадостном расположении духа. Однако тон, каким говорила Мари, выражение ее лица тут же разогнали его веселость. Чело его сразу омрачилось. Он собирался вот-вот отправиться в новое путешествие и прекрасно знал, что в окружении кардинала у него были не только друзья. Не проходило и дня, чтобы он не узнавал о более или менее открытых нападках. И первое, что пришло ему в голову, была мысль о приказании, которое помешает ему поднять якорь.
— Да кто вы такая? — без обиняков, опасаясь, как бы не попасть в ловушку, справился он.
— Я мадам Лешено де Сент-Андре. Полагаю, вы знакомы с моим мужем. Завтра мы отправляемся из Парижа в Дьеп, откуда вскорости отплываем на Мартинику…
— Да-да, припоминаю, — ответил Белен. — Маркиз де Белиль и вправду как-то знакомил меня с вашим супругом. Так чем могу служить?
Мари ласково улыбнулась.
— Я пытаюсь предпринять один демарш, сударь, который, должно быть, немало удивит вас. Мне и самой не по себе… Вы изрядно облегчили бы мою миссию, если бы позволили сразу же задать вам один вопрос.
— Один вопрос? — недоверчиво поджав губы и все еще настороже, переспросил он. — Боже правый, да если я смогу на него ответить, то сделаю это весьма охотно. Если же нет, вам придется довольствоваться уклончивым ответом… Его еще называют нормандским, я ведь родом из Нормандии…
— Скажите, вам дорог ваш племянник?
— Мой племянник?! Черт побери! Этот мальчишка доставил мне немало хлопот. Но, конечно же, он мне дорог…
— Готовы ли вы помочь ему?
Белен слегка вздрогнул.
— Ему грозит какая-нибудь опасность? Откуда, с какой стороны?
— Со стороны Фуке, маркиза де Белиля!
— Вот те на! А мне-то всегда казалось, будто он не питает к нему никаких чувств, кроме глубочайшего безразличия! Сколько раз Водрок просил отправить его на острова, но маркиз всегда отказывал…
— Да нет же, сударь! — нетерпеливо воскликнула Мари. — Речь идет вовсе не о Водроке, а о Дюпарке.
— О его брате?
Белен в задумчивости потеребил свою козлиную бородку.
— Так значит, речь идет о его брате Жаке! — задумчиво повторил он. — Ишь ты! Подумать только! И чего же хочет от него Фуке?
— Он хочет отрешить его от должности. Отослать назад, во Францию. И боюсь, если Дюпарке воспротивится этому решению, то Фуке посадит его на корабль силой, заковав в кандалы!
— Позвольте, мадам! — воскликнул Белен. — Если вы полагаете, будто с моим племянником можно справиться этаким манером, вас просто ввели в заблуждение. Плохо вы знаете Дюпарке! Это ведь он одним ударом шпаги сразил наповал виконта де Тюрло, этого непобедимого негодяя, с которым никому не удавалось совладать… Все, что мне известно о нем с момента его отплытия на Мартинику, — это то, что он проявил себя отменным правителем. А я не знаю ни одного хорошего правителя, у которого бы не было врагов. Совсем напротив… Но, если они задумали заковать Жака в кандалы, им придется послать туда для этой цели не один полк! Он окажет сопротивление! И черт меня побери, если я стану винить его за это!
— Позвольте сказать вам, сударь. Я глубоко уважаю Дюпарке. Мне известны все его заслуги и достоинства. Но, как вы уже сами догадались, у него есть враги, и они сделали свое дело. Всего час назад Фуке говорил, что намерен отозвать его. Мне удалось добиться от маркиза, а он друг моего мужа, обещания дать вашему племяннику отсрочку. И вы, сударь, должны воспользоваться этой отсрочкой, чтобы спасти своего племянника. Ведь у вас есть могущественные и влиятельные связи. Надо во что бы то ни стало расстроить планы Фуке!
— Меня удивляет, — слегка подумав, медленно проговорил Белен, — почему вас так интересует судьба моего племянника. Вы с ним знакомы?
— Видела однажды, в Дьепе…
— Однажды?! И этого оказалось достаточно, чтобы теперь вы так решительно встали на его защиту?
— Да, — слегка охрипшим вдруг голосом ответила она, решив, что не стоит ничего утаивать от этого старика с такой уродливой внешностью и такими располагающими манерами. — Да, это правда, я видела его всего два раза и совсем недолго, но этого оказалось достаточно, чтобы между нами возникла симпатия… Я дочь Жана Боннара, вашего бывшего корабельного плотника!
— Дочь Жана Боннара?! — вне себя от изумления воскликнул д’Эснамбюк. — Тысяча чертей! А я как раз ломал голову, куда девался этот Боннар! Представьте, не далее как вчера я говорил о нем со своими кузенами, господами де Мироменилем и де Амо, и просил их разыскать его: если у него есть желание снова поступить на службу, то для него найдется место на борту «Бегущего», который он сам же и построил!
— Мой батюшка живет на улице Кок-Эрон. И вы без труда можете его там найти. Но сейчас, сударь, речь идет о вашем племяннике…
Белен несколько раздраженно развел руками.
— Но что я могу для него сделать? Ровным счетом ничего! Мне ли тягаться с самим Фуке!
— Надо добиться, чтобы Дюпарке взял под свою защиту кардинал Ришелье. Если он будет пользоваться покровительством кардинала, Фуке уже не сможет отрешить его от должности.
— Но позвольте, мадам, я никак не могу взять в толк, какие причины могли побудить вас взять на себя труд явиться ко мне в столь поздний час, чтобы убеждать защитить моего собственного племянника! Согласитесь, что это должны быть весьма веские причины!
— Вы правы, сударь! Они и вправду очень веские!
— Вы сказали, что завтра отправляетесь в Дьеп?
— Да, сударь, мы с моим супругом отплываем на «Вере»…
— На Мартинику?
— Именно так, сударь…
Белен добродушно усмехнулся и с ехидцей окинул взглядом Мари.
— Как я понимаю, вам доставило бы удовольствие застать Жака в Сен-Пьере, угадал?
Она потупила глаза и не промолвила ни слова в ответ. Ее молчание было для него знаком согласия. Он снова с озабоченным видом потеребил бороду.
— Все это весьма неприятно, — проговорил Белен. — Жак уже достаточно взрослый и может делать все, что ему заблагорассудится, не обращаясь при этом ни к чьей помощи. Сам же я сейчас целиком занят подготовкой к своему следующему плаванию. И не хотел бы попусту тратить время. Я посоветовал бы вам повидаться с одной из наших кузин, мадемуазель Луизой де Франсийон, она в дружбе с Фуке, и к ее мнению прислушивается даже сам кардинал Ришелье. Поверьте, в таком деле она будет куда полезней меня!
— Нет, сударь, — с настойчивостью возразила Мари, — здесь придется действовать вам самому, и никому другому. Послушайте. Угроза Дюпарке исходит сейчас от Островной компании. А с Островной компанией нам не справиться. Стало быть, не остается иного выбора, кроме как сделать так, чтобы ваш племянник не зависел более от компании и членов ее правления. Получи он на Мартинике какую-нибудь судебную или любую иную должность, которая бы находилась единственно во власти короля, — и Фуке уже ничего не сможет с ним сделать. Надо, чтобы он зависел только от одного кардинала Ришелье…
