В наступившей тишине кто-то кашлянул. Жеребец испуганно отпрянул, натянул поводья и попытался встать на дыбы. Женщина, наклонившись, что-то тихо прошептала ему на ухо, и лошадь моментально успокоилась.
- Чертов конь, - пробормотал с досадой Трент, - он угробит ее еще до того, как они доберутся до места.
- Не думаю, - спокойно возразила Валентина, услышав не предназначающиеся для ее ушей слова командира. - Мы прекрасно с ним поладим, как только останемся вдвоем.
- Да, кстати, - Ричард решился подойти на шаг ближе, - несколько моих ребят могли бы первый день ехать с тобой. Может, так было бы проще, а потом они вернулись бы...
- Послушай, мы уже много раз обсуждали это. - Голос был все еще спокойный, но стало заметно, что разговор по-настоящему начинает раздражать ее. - Я еду одна. И работаю одна. Может, в другом случае я бы и согласилась, но только не сейчас. Твои ребята просто должны быть наготове, чтобы выступить сразу после выстрела. Мы не можем рисковать, не зная, наблюдают ли бандиты за лагерем и за тропой или нет. Пусть я буду для них сама по себе. Если они меня заметят, то могут решить, что я просто спешу по своим делам и никакой опасности для них не представляю.
- А тот участок, где тебе придется спешиться и идти пешком? Как тогда?
- После того как я спешусь, ни одна живая душа меня больше не увидит. Это я тебе гарантирую. Давай просто придерживаться плана, который мы так тщательно обдумали. - Черный Джек снова начал волноваться, но на этот раз уже не от испуга, а от нетерпения. Заставив его стоять смирно, Валентина наклонилась и протянула руку командиру. - Пожелай мне удачи.
Ричард Трент взял протянутую руку и посмотрел ей в лицо. Он познакомился с женщиной всего двадцать четыре часа назад, но за это время проникся к ней симпатией и доверием. Она была права. Умом он понимал это. Но это была его земля, защищать людей было его обязанностью, его работой. Все внутри его противилось тому, чтобы отпустить ее одну прямо в логово бандита.
- Дьявол, если б я мог приказать тебе остаться и поехать сам!
- Но ты не можешь. У тебя нет власти приказывать специальным агентам. Мне тем более. - И тихо добавила:
- Пожелай мне удачи, Ричард, она мне очень понадобится.
- Удачи, - мрачно кивнул он.
- Спасибо. - О'Хара улыбнулась и ободряюще похлопала его по плечу. - Ждите меня через три дня. Нет, - тут же поправилась она, - ждите нас с Кони через три дня. Мы обязательно вернемся.
Слегка коснувшись шпорами блестящих боков коня, Валентина пустила его сначала шагом, потом перевела в галоп. Развернувшись в седле, она обернулась, чтобы последний раз взглянуть на лагерь, и тут только сообразила, что не видела среди провожающих Рейфа Кортни.
- Странно, - удивленно пробормотала она, - я думала... - Отмахнувшись от вопросов, на которые у нее не было ответов, она отпустила поводья и предоставила лошади возможность бежать, как ей хочется. - Вот так, дружок, пусть они думают, что мы просто едем по своим делам.
- Три дня, - бормотал Трент, глядя вслед удаляющейся всаднице. - Бог вам в помощь, обоим.
Черный Джек, словно поняв его слова, стремительно помчался по дороге, подняв целую тучу пыли, и, повинуясь еле заметному движению седока, резко, не снижая бешеной скорости, свернул на тропу, ведущую в горы.
Не успела улечься пыль от копыт жеребца, как вторая лошадь появилась из-за деревьев. Конь в нетерпении перебирал ногами, сгорая от желания ринуться вперед, но подчиняясь натянутым поводьям. Гладя его по шелковому загривку, Рейф внимательно следил за стремительно удаляющейся фигурой.
- Истая ирландка! - в сердцах пробормотал он. - При такой езде ты сломаешь шеи себе и своему коню еще до того, как доберешься до места. Свою - это уж точно, а возможно, и мою тоже. - Эль Мирло фыркнул и нетерпеливо дернулся, решительно не понимая, чего ожидает седок. Рейф медленно тронулся. Он был опытным наездником, легко держался в седле и любил быструю езду. Просто время для встречи с Валентиной еще не пришло, он хотел дать ей возможность подальше отъехать от лагеря.
Глава 4
- Глупая женщина, - снова пробормотал он, сворачивая на горную тропу, но тут же устыдился, поняв, что не прав. Если за ними наблюдали, то, пожалуй, никому в здравом уме не пришло бы в голову связать эту лихую наездницу с командой рейнджеров. Просто сумасбродка, ради удовольствия бешено скачущая по горной тропе. Потом, проскакав так несколько миль и отъехав на достаточное, расстояние от лагеря, она спокойно свернет на нужную тропку и начнет восхождение.
Стараясь все время держать маленькую фигурку в поле зрения, Рейф пустился по другой тропе, о которой сказал ему Джо Коллинз, прекрасно знающий местность. Если кто-нибудь наблюдает за ними, они просто увидят другого наездника, но уже не такого отчаянного и рискованного. Они даже могут подумать, что это любовники, спешащие разными тропами к заранее условленному уединенному убежищу. Ничего подозрительного и необычного.
Он снова вернулся мыслями к Кони, жизнь которой, а может быть, и жизнь Джорданы зависят от терпения и умения холодной, расчетливой профессионалки. Он знал этот тип женщин, не раз встречал его в жизни. Бесстрастные, бесполые создания, для которых победа - все. В жизни и любви они были так же холодны и бессердечны, как и в работе. Поклоняясь только успеху и власти, они и в сексе, презирая романтические чувства, искали того же. Подобные дамы вот уже много лет его не увлекают. Не попадется он на эту удочку и сейчас.
Но я все время буду рядом с тобой, О'Хара, и ни на шаг не отступлю, молча пообещал он себе. Я сделаю это ради Кони. Дорожка превратилась в узкую, еле заметную между высокими скалами тропу, и он потерял наездницу из вида. Но для человека, привыкшего к горам, найти след лошади не представляло особого труда. Нужно просто очень внимательно смотреть на землю. Целиком уйдя в это занятие, Рейф не заметил бесшумно приблизившегося и преградившего ему путь Черного Джека.
- Вы заехали слишком далеко, мистер Кортни. - Холодный голос Валентины застал его врасплох. - Я буду вам очень признательна, если вы немедленно повернете назад. Дорога каждая минута, вы и так заставили меня потерять время.
- Даже не пытайтесь отговорить меня, - процедил он голосом, не оставляющим сомнений в его решимости. - Знайте, О'Хара: ничто и никто не заставит меня повернуть.
Глаза Валентины стали еще холоднее.
- Я могу и сделаю это одна. Никто не справится с заданием лучше меня.
- Возможно, леди, так оно и есть. Очень даже возможно. Только мы будем там вдвоем. Это мою крестницу взял в заложницы Браун, и, когда вы исполните то, что должны, я буду рядом.
Валентина прикусила губу. У нее не было ни времени, ни желания спорить с ним.
- Так вы отказываетесь вести себя разумно?
- На мой взгляд, я именно так себя и веду.
- Ну что ж, только учтите - если отстанете, я не буду ждать. Если попадете в беду, не только не остановлюсь, но даже не оглянусь. - Она понимала, что такому человеку, как Рейф Кортни, просто смешны подобные угрозы и что они уж никак его не остановят, но все-таки стоило попробовать.
У него заходили желваки на скулах, глаза сузились - эта женщина начинала всерьез доставать его, но голос остался спокойным.
- Уж как-нибудь справлюсь сам, обещаю.
- Не рассчитывайте на то, что лошадь сделает за вас всю работу. У вас действительно прекрасный конь, настолько хороший, что Патрика Маккаллума стоило бы отдать под суд за то, что он превратил его в мерина, но, когда дорога станет по-настоящему опасной, все будет зависеть только от вас. На такой тропе конь будет настолько хорош, насколько хорош наездник.
Рейф коротко кивнул.
- Обещаю, где вы проедете на Черном Джеке, там проеду и я на Эль Мирло.
- Отлично. - Валентина круто развернула коня, и тот, подчиняясь легкому прикосновению каблуков, легко, как горный козел, поскакал вверх. Она ни разу не оглянулась, но в этом и не было необходимости. Звонкий цокот копыт все время слышался позади нее.
Рейф Кортни был действительно хорошим наездником, и лошадь отвечала своей отличной репутации, но дорога им предстояла очень трудная и по-настоящему опасная. А ведь дальше должно быть еще хуже, не говоря уже о том, что самый опасный участок пути из соображений секретности им придется пройти пешком. Отмахнувшись от этих мыслей и решив расправляться с проблемами по мере поступления, Валентина сосредоточилась на дороге, не забывая все время успокаивающе шептать на ухо лошади. Весь остаток дня прошел в молчании. Куда направляла жеребца Валентина, туда ехал и Рейф. Он не мог уже не только говорить, но даже думать о чем-то, не относящемся к дороге. Все его силы уходили на то, чтобы удержать на тропе лошадь и самому удержаться в седле. Только редкий звук шуршащих под копытами камней нарушал тишину.
Солнце, похожее на раскаленный огненный шар, было в зените, и жара стала невыносимой. Чем выше они поднимались, тем тяжелее становилось дышать. Пот застилал глаза, рубашки прилипли к телу. Оба всадника были с ног до головы покрыты красноватой пылью, поднимаемой копытами лошадей. Валентина, надвинув пониже шляпу и смахивая соленый пот с ресниц, продолжала и продолжала ехать.
