Надя горевала. Она будто стала меньше ростом и напоминала ей аленькую девочку, страдающую от непоправимости сделанного. Она обняла Евгению и судорожно, как в детстве обиженный Никита, прижалась к ней. Кому же бедной Наде ещё пожаловаться? Не эгоистичной же, замкнувшейся в себе матери? Что можно дождаться от неё вместо материнского сочувствия? Разве что, скрытого злорадства: отказалась от родной, и выбрала чужого, неизвестно кого!
- Эдуард тебя обижает? - спрашивает подругу Евгения.
- Он пьёт мою кровь! - безрадостно шутит Надя. Я тебе никогда не жаловалась, но, кажется, я опять ошиблась! Что скажут люди? Второй брак, и опять неудача? Видимо, всё дело во мне самой! В легкомысленности, с какой я отношусь к жизни!.. Но я же не знала, что так получится!
- О чём ты беспокоишься?! - успокаивает её Евгения. - Что подумают другие! На всех не угодишь. Ты же не просто так...
- Просто так! - перебивает её Надя. - Вдруг во мне проснулась какая-то идиотская бесшабашность: впервые на меня ТАК смотрел мужчина. Он вдруг будто остолбенел. И сказал нерешительно, словно боясь поверить: "Наташа!.."
- Ты об Эдике?
- А о ком же ещё? Разве тебя не удивило, что я вдруг за один день, круто переменила свою судьбу? Он всю жизнь вспоминал эту Наташу, с которой, считает, по глупости расстался. И женился на другой - из принципа! И потому никого в жизни больше не любил, всё ждал чего-то...
- Ты думаешь, с Володей была бы счастлива?
- При чём здесь Володя? - отмахивается Надя, начисто забыв, что если бы не её регистрация с Эдиком в пятницу, она вышла бы за Вовика в субботу. - Эдик так всю жизнь и прожил в уверенности, что он упустил в своей жизни великую любовь. Потому и за меня ухватился - на горе, я оказалась шибко на неё похожей. Теперь-то я думаю, что его расставание с Наташей не ошибка, а её сознательный побег от него. Побег, который через много лет бумерангом зацепил меня.
- Выходит, моя подружка несчастлива? А я только успела порадоваться!
Увы, всё, что может сделать для неё Евгения. Посочувствовать. Но Наде пока хватает - лицо её освещает благодарная улыбка.
- Спасибо, что выслушала. Что упрекать не стала.
- Упрекать? Я?!
- Ну, мама же упрекает: мол, сама виновата, никто не гнал тебя шею... Выговорилась, вроде легче стало. Надо и поработать!
Она пододвигает к себе бумаги, и Евгении ничего другого не остаётся, как покинуть её кабинет.
Домой она приходит в мрачном настроении. Просто не от чего радоваться. Надежда влипла со своим замужеством. А Евгения вообще у разбитого корыта. Один только Зубенко благоденствует. Безнаказанный. Надо попортить ему кровь. Он же считает её лопухом. Трусливым и безвредным. Который побоится на него замахнуться...
И она набирает под горячую руку номер Зубенко. Он мог быть где угодно: на дежурстве, у друзей, у бабы, но лопухам везёт в такие вот минуты: он оказывается дома!
- Ты ещё на свободе, падла? - спрашивает она, с удивлением вслушиваясь в собственный, кажущийся чужим, голос, который произносит ненавистное ей прежде слово.
- Кто это? - строго осведомляется Сергей; он не Лопухина, он не боится.
- Единственная, кто знает правду.
- Какую интересно правду? - злорадно интересуется он. - Что ты, Женечка, можешь знать обо мне?!
- Гораздо больше, чем ты думаешь.
- Милая моя, слово к делу не пришьёшь!
- Но слово-то было!
- Было. Я и сейчас могу подтвердить, но только тебе одной, что Мария получила по заслугам. И рука моя не дрогнула! И кошмары меня не мучают! Ты довольна?
- А пистолет твой нашёлся?
- Пистолет?.. Так это ты? А знаешь, что у меня до сих пор не сгибается сломанный палец? На правой руке! И я чуть не лишился звёздочки...
- Значит, верховный суд всё-таки есть? Он не воздал тебе по заслугам, но какие твои годы?!
Он грубым, хриплым голосом тихо смеётся.
- Ты не представляешь себе, какой криминогенный у нас город! Например, какой-то маньяк, кстати, как раз в районе, где ты живёшь, убивает женщин. На сегодняшний день уже пять трупов! Представь, они возвращались с работы. Ничего не предвещало такой страшной гибели, по улицам ещё ходил народ, но он как-то исхитрился!.. Ты не боишься ходить одна?
- Не боюсь!
- И те, жертвы, тоже не боялись. Надо же, какое совпадение! А ведь народ недаром говорит: береженого Бог бережет!
- Зря ты стараешься меня запугать. Начхать я хотела на твои угрозы!
Она кладет трубку и думает: "Надо срочно поменять замок! Он толком не закрывается, заедает." Сейчас, конечно, уже все магазины закрыты, но где-то в ящиках кухонной стенки должен быть новый замок. Красивый и блестящий. Год Назад его забраковал Аркадий: слишком сложный в установке. Тогда он не поленился поехать в хозяйственный магазин, чтобы выбрать другой, попроще и подешевле.
Неужели этот рассчитан на какие-то особые руки и мозги? Наверное, повсюду их устанавливают обычные отцы семейств. Неужели у нее, у инженера, не хватит ума в нем разобраться? Она раскладывает замок на кухонном столе и внимательно изучает инструкцию, к которой приложен чертеж замка. Если вспомнить, чертежи - это как раз её хлеб!
Глаза боятся - руки делают! Для начала, похоже, придется извлечь старый замок. А у него как назло не выкручивается болт. Резьба сорвана, ставит она диагноз и, безуспешно провозившись с отверткой, включает электродрель. Правда, сверло все время соскальзывает, не желая останавливаться в одной точке.
Приходит к себе в квартиру муж Кристины.
- Соседка, помочь?
- Спасибо, не надо, - отказывается Евгения. - Я уже разобралась!
- Смотри, чтобы обиды потом не было: шел мимо, не помог!
Лифт снует туда-сюда, народ возвращается с работы, а она все никак не справится со старым замком. Зачем отказалась от помощи соседа? Решила без посторонней помощи обойтись! В чужих-то руках все легче...
- Бог в помощь! - говорит прямо над ухом знакомый голос.
Евгения от неожиданности подпрыгивает, едва не воткнув сверло в палец. Оказывается, не такая уж она бесстрашная, какой хотела выглядеть перед Зубенко!
- Аристов! Опять ты подкрался!
- Я и не думал красться. Приехал на лифте, как и все. Это ты так увлеклась работой, что ничего не слышала. От Зубенко закрываешься?
Она обалдело смотрит на Толяна.
- А ты откуда знаешь? Шпионишь?
- Какое у тебя извращенное представление насчет обычного прохождения информации... Отойди-ка!
Он отстраняет её и сам берется за замок. И минуты не проходит, как он снимает его.
- Что ты собираешься ставить на его место? Покажи.
Толян бросает беглый взгляд на замок и хмыкает:
- Чем он тебя привлек: размерами или блеском?
В его голосе слышится обидный подтекст.
- Между прочим, я тебя не звала!
- Как же ты собиралась его ставить?
- Так, - пожимает она плечами, - стамеской бы отверстие расковыряла и как-нибудь впихнула...
- Ох, беда с вами, Лопухина! Надо же было вначале его разобрать, вынуть сердцевину. Остальная часть накладывается поверх и прикручивается.
Руки его, не переставая двигаться, разбирают замок, устанавливают. Он лишь немного поработал стамеской, никак не используя электродрель.
- Кесарю кесарево, а слесарю - слесарево, - говорит он, заканчивая работу и стоит в коридоре, пока Евгения сметает в совок стружки.
Но как только они закрывают дверь, как Аристов хватает её за руку и рывком подтаскивает к себе.
- Быстро, глядя мне в глаза, отвечай: чем ты так разозлила Сергея, что он хрипит от ярости?
- Ничем особенным, - пожимает плечами Евгения. - Просто один мой знакомый отобрал у него пистолет.
- Табельное оружие.
- Ну, и со своим знакомым попинал его маленько.
- Господи, и ты ему об этом сказала?
- Конечно. Пусть не думает, что за Машу некому отомстить.
- Так, а пистолет где?
- У меня, - с заминкой произносит она. - В стенке, среди книг.
- Неси сюда!
- Толя...
- Я сказал, неси!
Он забирает у неё из рук пистолет и прячет его во внутренний карман куртки.
- Аристов, - Евгения приваливается к стене и закрывает глаза, - я забыла поблагодарить тебя за то, что ты поставил замок.
Они сидят на кухне по обе стороны от стола. Агрессивность Толяна сошла на "нет", и он грустно посматривает на неё.
- А я-то думал, - вздыхает он, - как тебе удалось так быстро измениться? Раз, и другой человек. Впечатление оказалось обманчивым: ты так же наивна, как и была. Только шуметь стала больше. И торопиться.
- Я так долго спала, что теперь поневоле приходится торопиться.
- Но в этой спешке ты, согласись, кое-что упускаешь, делаешь поспешные выводы. Помнишь, твой тезис: Сергей Зубенко убил свою жену. Ошибочка вышла!
- Кто это тебе сказал?
- Имею информацию. После твоего категорического утверждения я, как говорится, держал руку на пульсе. Вывод следствия однозначен: жена Зубенко покончила жизнь самоубийством! Версия убийства не подтвердилась.
- Я бы и сама так подумала, если бы не далее, как сегодня Зубенко потешался надо мной, что никто ничего не докажет!
