— Мне очень жаль, — с чувством проговорил полицейский, — но я не могу пустить вас в вашу квартиру.
Ник никак не могла припомнить его имени. Она знала, что оно было простым — Джон или Джим. Ник покопалась в памяти, надеясь, что ее осенит, но этого не произошло.
— Офицер, — обратилась она к полицейскому, взяв его под руку и отводя на несколько шагов от Фернандо.
— Можете называть меня Билли.
— Хорошо. Билли…
— С вами все в порядке? — озабоченно спросил Билли.
— О, Боже! Я не знаю, в порядке я или нет. Не спрашивайте меня…
— Извините, — сказал Билли, вскидывая руки вверх, как бы признавая тем самым отсутствие профессионализма в своих действиях. — Могу я что-нибудь сделать Для вас? Только что-нибудь другое: в квартиру я вас впустить не могу. Думаю, вы меня понимаете.
— Разумеется. Но кое о чем я все же хочу вас попросить.
— Сделаю все, что смогу.
— Я должна покормить своих рыбок.
— А-га, а-га, — пробормотал Билли, закивав головой.
— Я хочу попросить, чтобы вы вошли в квартиру, а я скажу вам, где найти корм для рыбок, и вы кинете небольшую шепотку корма — совсем небольшую — в аквариум. Вы сможете это сделать?
— Да. Конечно, — с готовностью ответил полицейский. — Где корм?
— Так, — сказала Ник, стараясь сосредоточиться. Она представила себе, как Апрель и Май апатично плавают на поверхности, умирая медленной смертью. Тут Ник вспомнила, что корм для рыбок у нее кончился. В воскресенье вечером купить его негде. Ник сгорбилась и заплакала.
— Что? — забеспокоился Билли. — В чем дело?
— О, Боже, — проговорила она, всхлипывая. — О, Боже. Который час?
— Десять минут двенадцатого.
— Фернандо, — обратилась Ник к охраннику. — Могу я воспользоваться внутренним телефоном?
— Конечно, — ответил Фернандо. — Мне так кажется. Я прав? — спросил он у Билли.
— Разумеется, она может звонить кому захочет, — заверил его полицейский. — Ее квартира опечатана, вот и все.
— Кому вы хотите позвонить? — спросил Фернандо.
— Мистеру Казура, — ответила Ник, приосанившись и вытирая глаза. Она взглянула на Билли. — У него тоже есть рыбки.
Фернандо снял трубку и подал ее Ник. Раздалось несколько гудков.
«Он спит».
Наконец послышался голос:
— Да?!
— Мистер Казура! Ах, мистер Казура, это вы?
— Кто говорит? У нас что, теперь женщина — охранник? Как вас зовут?
— Мистер Казура, это Ник.
— Ник! С тобой все в порядке?
— Я разбудила вас, мистер Казура?
— Я только что видел тебя в новостях. И вот ты звонишь. Что-нибудь случилось?
— О, Боже, новости. О, Боже…
— Это правда, Ник? То, что они говорят?
— Нет, мистер Казура.
— Я так и знал.
— Мистер Казура?
— Я слушаю.
— Могу я занять у вас немного корма для рыбок?
— Корма для рыбок? Это все, что тебе нужно?
— Да.
— Для маленьких Марта и Апреля?
— Да. Для Апреля и Мая. Да.
— Конечно. Поднимайся ко мне.
— Сейчас. — Ник повернулась к Билли. — Я должна подняться в квартиру мистера Казуры. Сейчас же.
— Восьмая Д, — сообщил Фернандо.
— Я должен подняться туда вместе с вами, — ответил Билли. — Таков приказ.
— Пойдемте! — воскликнула Ник, подбегая к лифту.
Полицейский поспешил за ней. Она нажала на кнопку восьмого этажа. Они поднимались в молчании. Ник знала, что Билли смотрит на нее, но не сводила глаз со светящегося табло с номерами этажей. Она открыла дверь на восьмом этаже. Мистер Казура поджидал ее в дверях; на нем был поношенный свитер и пижамные штаны. Он держал в руках баночку с кормом для рыбок.
— Кто это? — спросил мистер Казура, указывая на Билли, стоявшего возле лифта.
— Моя квартира опечатана, мистер Казура. Мне не позволено подниматься без сопровождения.
— Вот корм. Для Апреля и Мая. Когда ты кормила их последний раз?
— Три дня назад.
— Ах, дорогая. Хотя может быть, все и обойдется.
Ник взяла у него баночку.
— Спасибо, мистер Казура.
— Я уже благодарил тебя за цветы?
— Да, благодарили.
— Элли они бы понравились. Ты единственная, кто нам что-то прислал. Почти все наши друзья либо умерли, либо очень заняты. Наверное, так. Ну и вот. Я видел тебя по телевизору и разволновался. Но ведь ты в порядке, Ник? — Казура взял ее за руки и заглянул ей в глаза.
— Да, — ответила Ник, попытавшись улыбнуться. — Мне уже лучше.
— Чем крепче корни дерева, тем сильнее дуст на него ветер, — изрек мистер Казура. — Ты знаешь, кто это сказал?
— Кто?
— Так сказала Элли. Незадолго до смерти. Ты знаешь, я был немного… не в себе. И она сказала: «Чем крепче корни дерева, тем сильнее…» Не знаю, где Элли вычитала это изречение. Так вот, дорогая, у тебя должны быть очень крепкие корни.
— А новости, — спросила у соседа Ник, — действительно были чудовищными?
— Много шума. И больше ничего. Покорми своих рыбок.
— Да. Да. Сейчас покормлю. Спасибо. — Она быстро и крепко обняла старика.
— Я знал, что для чего-то проснулся сегодня утром, — сказал мистер Казура. — Покорми своих рыбок. — Он повернулся и скрылся за дверью своей квартиры.
Ник подошла к Билли, который не давал закрыться двери лифта. Он нажал кнопку первого этажа.
— Не могу отвезти вас на ваш этаж, мисс Столлингс. Мой напарник дежурит возле вашей двери. Никто не должен подниматься на шестой этаж, кроме тех, кто там живет. Вам придется подождать в фойе.
Он выпустил Ник из лифта, и она передала ему баночку с кормом для рыб.
— Просто киньте небольшую шепотку — даже меньше чайной ложки — в аквариум, — просила Ник, ужасно волнуясь. — Вы представляете себе, сколько это — чайная ложка?
— Ну, конечно, — заверил ее Билли.
И он поехал наверх. Ник мерила шагами фойе, то и дело проходя мимо стола Фернандо, и пыталась представить себе, что сейчас творится в ее квартире. Какой там стоит запах? Может быть, ее посадят в тюрьму, квартиру конфискуют, и она никогда больше туда не попадет? В нее ворвутся государственные служащие, свезут куда-нибудь ее вещи, выльют из аквариума воду вместе с рыбками?
Фернандо читал «Пост». Фотография сверху изображала драку возле офиса доктора Клейна. Подзаголовок гласил: «Предполагаемая любовница жертвы нападает на репортера нашей газеты». Был запечатлен момент, когда Ник пыталась вырвать камеру из рук репортера, снимавшего ее голой через окно. На переднем плане стоял Эрни Моран с открытым ртом и вытянутой рукой, похожий на баскетбольного рефери, назначающего штрафные броски. Фернандо заслонил газету своим корпусом, прежде чем Ник успела прочесть сопровождающий текст.
«Не читай этого».
— Можно просмотреть эту газету, Фернандо? — спросила Ник. Ее охватило равнодушие, словно она собиралась прочесть статью о постороннем человеке. Фернандо растерялся, но, пожав плечами, протянул ей газеты.
«Эта драка случилась возле офиса врача Николетты Столлингс, у которого указанная особа лечилась от шока и нервного истощения. Нервный срыв произошел после того, как нью-йоркские детективы допросили мисс Столлингс в полицейском участке о смерти Джеффри Уайта, известного филантропа из Уэстчестера…»
«Филантропа?»
«Источники, близкие к полиции, сообщают, что расследование продолжается и подробности выясняются. Детектив Томас Керриган категорически заявил, что никакие обвинения еще не выдвинуты. «Мы проверяем и перепроверяем все обстоятельства. Вот что мы делаем», — сказал детектив. Вопрос о возможной причастности мисс Столлингс, которая, по сообщению ряда источников, находилась с мистером Уайтом в момент его смерти, детектив Керриган оставил без комментариев, но добавил: «Скоро у нас будет для вас кое-что». (О подробностях дела Уайта читайте на страницах 4–5)».
«Еще целых две страницы?»
Ник, шелестя газетой, открыла ее на четвертой странице. Там, после дайджеста новостей, была помещена старая фотокарточка Ник — та самая, которую уже использовали «Горячие новости». На двух указанных страницах были набраны вразброс мелкие статейки о Ник. Одна из них представляла собой ее краткую биографию. Театральные работы Ник там вовсе не упоминались. Целенаправленно создавался образ третьеразрядной телеактрисы.
Другая заметка знакомила читателей с партнером Ник по «Орлиному эскадрону» Джорджем Блоком, с которым она как-то целовалась, когда он по ошибке зашел в ее передвижную артистическую уборную, размещавшуюся на трейлере. Все трейлеры, выстроившиеся в ряд в глубине автостоянки «Универсал», были одинаковыми. Ник тогда переодевалась, и на ней не было ничего, кроме отрезанных до колен джинсов. Джордж покраснел и извинился. Ник сделала вид, что пытается прикрыться, но жестом пригласила его войти и вскоре обнаружила, что целуется с ним. Целовался он неумело, а играл, как выяснилось впоследствии, еще хуже. Любовная интрижка не имела продолжения. Ник давно пришла к выводу, что парень, не доставляющий удовольствия поцелуями, мало на что способен и в постели.
