Керриган не сдавался.
— А что вы скажете о браслете?
— Каком браслете? — спросил Фаннинг. Никто не обращал на него никакого внимания.
Эрни Моран снова отвел Ник в сторонку. Его лоб покрылся испариной, и она поняла, что он едва держится на ногах от усталости.
— Вы сказали мне, что никогда не видели этого браслета раньше, — прошептал он. — Это правда?
— Да, — заверила его Ник.
Эрни Моран вернулся к Керригану, Ник следовала за ним. Он достал из кармана телефон и быстро набрал какой-то номер.
— Кому вы звоните, Эрн? — спросил Керриган.
— Я иду по тонкому льду, — признался Эрни Моран. — Как любит выражаться мисс Столлингс, у меня такое чувство… — Кто-то снял трубку. — Миссис Уайт, пожалуйста. — Он подождал еще несколько секунд. — Скажите ей, что это детектив Керриган. — Моран протянул телефон Керригану.
— Сейчас вы можете проиграть дело, Эрн, — предупредил его детектив.
— Только в том случае, если моя клиентка лгунья, — отозвался Эрни Моран, глядя на Ник.
— Да, миссис Уайт. Мне очень жаль, что вынужден вас побеспокоить. — Керриган вопросительно посмотрел на Эрни Морана.
— Спросите ее, — подсказал ему адвокат, — дарил ли ей муж золотой браслет с выгравированной надписью.
Губы Керригана сжались, и Ник затаила дыхание.
— Миссис Уайт… мы бы хотели узнать, дарил ли вам муж золотой браслет с надписью «Воспоминание о прошедшем лете останется с нами»? — Керриган слушал. — Вы в этом уверены? — Он кивнул и поднял брови. — Да, вы нам очень помогли. Да. Это все, что я хотел узнать, миссис Уайт. Мы вам позвоним. Спасибо. — Детектив вернул аппарат Эрни Морану.
— Я всегда считал подобные телефоны ненужными, — признался Эрни Моран. — Но не знаю, как обошелся бы без него сегодня. — Он повернулся к Ник. — Джеффри Уайт подбросил браслет в вашу квартиру, мисс Столлингс. Чтобы представить вас законченной лгуньей.
— Ну что ж, считайте, что он меня одурачил, — проговорил Керриган. — Он покивал головой, думая о чем-то своем. — Знаете, что я вам скажу? Я, конечно, не судья, но, похоже, процесса не будет. И слава Богу. Мы закроем это дело.
Трое мужчин — Керриган, Эрни Моран и Феррис Фаннинг — смотрели на Ник, которая начала оседать на мраморный пол.
Все они кинулись помогать ей, хватая кто за локоть, кто за запястье. Ник подняла голову, обвела их взглядом и слабо улыбнулась.
— Что? — спросил Керриган.
Она повернулась к Эрни Морану.
— Вы действительно профессионал, не так ли?
Он пожал плечами, продолжая ее поддерживать.
— С вами все в порядке? — спросил Фаннинг. — Может быть, принести воды?
— Меня больше не мучит жажда, спасибо.
— Что я могу сказать? — пробормотал Керриган, держа в руках страховой полис. — Пошлю эти документы своему начальнику. Тот передаст их своему — и это дело, я уверен, станет достоянием истории.
— Я могу твердо рассчитывать на это? — спросил Эрни Моран.
— Что касается меня, то я избавился от нотры. Я — счастливый человек.
— Отлично, но сколько времени пройдет, прежде чем ваши начальники вынесут окончательное решение? — настаивал адвокат.
— Может быть, пара дней, — предположил Керриган.
Моран покачал головой.
— Детектив, моя клиентка претерпела жуткие муки от людей, толпящихся снаружи. Почему бы не объявить о невиновности мисс Столлингс прямо сейчас?
Керриган с сомнением усмехнулся.
Моран продолжал:
— Послушайте, представители прессы вели себя безобразно. Представляю, как они начнут отыгрываться на вас, когда выяснится, что вы, полицейские, подставили им невиновного человека, беззащитную женщину. Что произошла утечка информации из конторы медэксперта, а может быть, и из этого участка. Мы с мисс Столлингс готовы посмотреть на это сквозь пальцы, но… попробуйте связаться с вашим начальством прямо сейчас. Можете воспользоваться моим телефоном, если хотите. Пожалуйста.
Керриган покачал головой и усмехнулся. Он посмотрел на толпу репортеров, потом на Ник и Морана и, наконец, обратился к Фаннингу:
— Мне нравится, как этот парень произносит слово «пожалуйста». Кстати, Эрн, что это? — спросил он, указывая на повязку, украшавшую лысину Морана. — Последний крик моды?
— О, — вздохнул детектив, теряя власть над собой и кивая, пока его лицо покрывалось румянцем. Керриган подошел к служебному телефону и набрал номер. Ник, Моран и Фаннинг ждали. Никто не говорил ни слова. Они услышали, как Керриган сказал:
— Тогда дайте мне шефа.
Детектив переминался с ноги на ногу, качал головой, обхватив трубку широкой ладонью, и долго говорил. Его лицо оставалось бесстрастным. Наконец Керриган повесил трубку и вернулся к Ник и адвокатам.
— Знаете что? — обратился он к Ник. — Вы можете идти домой.
— В свою квартиру?
— Может быть, еще и рановато, но — счастливого Рождества. Я скажу своим парням, чтобы они распечатали вашу квартиру. Вы мой должник, Моран. Мне понравилась ваша хватка. Если бы шеф не видел ее в новостях, он никогда бы не согласился сразу закрыть дело. Но он согласился. — Детектив хлопнул в ладоши. — Ну а теперь… мне надо подняться наверх и начать разбираться с настоящими преступлениями. — Керриган пошел к лестнице, но остановился и повернулся к Ник. — Знаете, в моем отношении к вам не было ничего личного, мисс Столлингс.
— Перестаньте, — отозвалась Ник, у которой все еще дрожали ноги. — Вы начинаете мне нравиться.
Керриган посмотрел на Морана.
— Простите мне мои слова… о том, что вы носите на голове.
— Откуда вам было знать? — успокоил его Эрни Моран.
— Да, выходит так, что я никогда ничего не знаю, — проговорил Керриган, повернулся и быстро удалился, выйдя через передний подъезд. Вокруг него тут же столпились журналисты. Ник массировала мышцы на икрах, чтобы восстановить кровообращение.
— Итак, — заговорил Фаннинг, — я чувствую себя здесь лишним…
— Ах, мне так жаль! — воскликнула Ник, словно только что заметила на вечеринке гостя, которого игнорировала. — С вашей стороны было очень любезно прийти сюда.
— Не стоит благодарности, — неуверенно проговорил Фаннинг. — Я пришлю вам счет за потраченное мною время.
Ник была удивлена, но прежде чем она успела что-либо возразить, Фаннинг протянул Эрни Морану руку и сказал:
— Позвольте засвидетельствовать мое почтение. — Он повернулся и направился к двери.
— Он не тратит даром своего драгоценного времени, — заметил Эрни Моран с кислой миной.
— Как мне вас отблагодарить? — спросила Ник.
— Я кое-что должен Джоанне. Возможно, теперь мы квиты.
— Мудрый Эрн, — сказала Ник, качая головой и глядя на свои ноги. — Я рада, что встретила вас.
— Я уже давно не чувствовал себя мудрецом, поэтому я тоже рад. Несмотря на то, что вы позвонили Феррису Фаннингу.
— Я решила, что вы мне не доверяете; к тому же я подумала, что вы страшно разозлитесь из-за того, что я съездила к миссис Уайт.
— Ну, поездка в Гастингс — хотя это была невероятно глупая идея — пошла на пользу делу. И, если честно, я тоже допустил немыслимую глупость. Только что.
— В чем она заключалась?
— Речь идет о браслете. Джеффри Уайт мог купить этот браслет в пятницу, сделать гравировку и обработать вещицу так, чтобы она выглядела старой. Я не подумал об этом, когда настоял на телефонном разговоре Керригана с миссис Уайт. Если бы она ничего не знала о браслете, дело могло принять совсем другой оборот. Боже всемогущий, — простонал Моран, — я, кажется, очень устал.
— Вы были великолепны, — признала Ник. — Более чем великолепны.
Казалось, адвокат ее не слышал.
— А что касается моего офиса… — проговорил он вдруг и замолчал.
— Что?
— Он никогда уже не будет для меня таким, как прежде. — Эрни Моран отвел от нее взгляд.
— Мне очень жаль, — сказала Ник.
— Опять вы извиняетесь. — Он вытер пот со лба. — Есть одна вещь, которую вы можете для меня сделать.
— Назовите ее.
Моран смерил взглядом толпу, теснившуюся у подъезда.
— Вы должны выйти и стоять рядом со мной, пока я буду делать заявление для прессы.
Конни Куэвас стояла первая, у самой двери. Ник снова охватила паника.
— О, Боже, нет! Давайте воспользуемся задним…
— Послушайте, — прервал ее адвокат. — Вы должны снять подозрения со своего имени. Газеты сразу оставят эту историю. Если вы ничего не скажете, большинству зрителей запомнится то, что они видели в последнем выпуске новостей, то есть вчера вечером и сегодня утром.
Моран уверенно вел Ник к двери. Идти ей не хотелось, но она чувствовала, что адвокат прав.
Моран открыл дверь, что вызвало стихийное передвижение группы репортеров: их каблуки застучали по тротуару, подходя как можно ближе к крыльцу. Они выкрикивали ее имя, вытягивали вперед и вверх камеры и фотоаппараты. Эрни Моран изобразил на своем лице широкую улыбку, обнял Ник за плечи и поднял руку, требуя тишины.
