С тех пор Олег часто стал появляться в Светиной квартире. Они вместе смотрели первомайский "Огонек", где Светлану то и дело показывали крупным планом и где гостями "Огонька" были Юрий Гуляев, Аркадий Райкин, Людмила Зыкина и многие другие известные артисты. Света восприняла встречу с Олегом как высочайший подарок небес. Им всегда было о чем поговорить. Они никогда не надоедали друг другу: им было интересно вдвоем и радостно. Тем не менее Свете казалось, что Олег продолжает любить свою жену, потому что уж больно он часто вспоминал ее в контексте сравнения со Светой.
Однажды они стояли в длинной очереди, поджидая, когда появятся свободные места в кафе "Ивушка", которое было весьма популярным, так как располагалось в центре Москвы. Олег сказал:
Ты знаешь, Юлька в таких случаях всегда устраивала мне скандал, что я не умею даже в ресторан пройти без очереди, а ты так терпеливо стоишь и ждешь.
А для меня самое главное, что мы вместе и рядом и моя рука - в твоей, а когда мы попадем в кафе, раньше или позже, для меня не имеет никакого значения. Ведь оно для нас не самоцель, мы идем туда, чтобы вместе провести время.
Света действительно была на "седьмом небе" только потому, что он стоял рядом и держал ее за руку, и она могла с ним так стоять бесконечно долго, радуясь этой близости к любимому человеку.
Были и другие высказывания Олега, и опять он всегда подчеркивал, что Юлька в такой же ситуации поступила бы совсем иначе, и не лучше, чем Светка. Но в этих рассуждениях Света слышала не удовлетворение от того, что она в схожих обстоятельствах поступала лучше, чем Юлька, а сожаление, что Юлька поступала не так, как она. Поэтому Свете не очень нравилось, когда он делал эти сравнения.
Однако к ней он был внимателен, и сверх того: узнав, что у Светы протекают сапоги, он тотчас же завел ее в обувной магазин и, несмотря на ее протесты, заставил примерить лучшие из сапог, французские, и тут же их купил. Заодно, узнав ее размер, он прихватил красивые босоножки, хотя Света умоляла его не покупать их, потому что у нее есть, и не одни", но Олег ее не послушался. Такие вопросы он решал самостоятельно и Светины протесты полностью игнорировал. Он вообще старался быть полезным везде, где только мог. Света впервые почувствовала о себе какую-то заботу, и она не могла не оценить ее. Олег стал для нее воплощением всех положительных качеств, которые можно предположить в мужчине. Как же Света была счастлива рядом с ним, это был полет в бездну любви и признательности, когда неясность обволакивала ее душу, являясь источником ласки и участливого отношения к человеку, который стал для нее идеалом. За ласковость, сквозившую в каждом слове, обращенном к нему, Олег стал называть ее Лисенком.
Когда до конца отпуска Олега осталось не больше двух недель, он сделал Светлане предложение, но довольно-таки своеобразного характера. Прежде всего, он поставил ей условие: жить на Севере, и это было естественно, ведь и с женой он разошелся из-за ее нежелания оставить Ленинград. Кроме того, он сказал, что если она согласится стать его женой и уехать вместе с ним в Полярный, то он не станет поступать в Высшую Ленинградскую академию, из чего Светка сделала вывод, что в академию он хочет поступать не ради академии, а чтобы помириться с женой.
Света поехала бы за Олегом куда угодно, хоть к черту на кулички, если бы он был рядом с нею, но она не почувствовала себя готовой жить на чуждом для нее Севере, в пустой квартире: она будет по-прежнему одна, но только еще более одинока, так как потеряет все, что имеет теперь,- круг своих друзей и знакомых, привычную устойчивую жизнь, работу, а взамен, как сказал Олег, она будет иметь деньги и два месяца в году, которые они будут проводить вместе. Мамоне Света никогда не поклонялась, а два месяца их совместного пребывания была очень небольшая плата за десять месяцев одиночества и ожидания. И в любом случае Света не могла уехать вот так сразу, вместе с Олегом, потому что была материально ответственна и ей необходимо было сдать библиотеку новой заведующей, а для этого нужно было время - как минимум, месяца два. Конечно, она могла приехать позже, согласившись на все его условия, но она не могла понять, какая связь может существовать между их браком и поступлением Олега в академию, ведь в последнем случае их совместная жизнь поворачивалась к ним светлой стороной, потому что они в течение длительного времени могли быть рядом, да и после окончания академии Олега могли оставить в любом военном ведомстве, но Олег сказал:
- Я - фанатик, я не могу без моря, я буду плавать и после окончания академии.
Так или иначе, но Света не дала прямого и ясного ответа на его предложение, она решила потянуть время или даже схитрить: пусть он поступает в академию, а потом будет видно, если судьба - то они будут вместе, а если не судьба,.. Она забыла, что судьба была не очень благосклонна к ней. Но она не стала рисковать всем, что было ей дорого помимо него, и ловить судьбу за хвост, каким бы заманчивым этот хвост ни был, только ради того, чтобы стать женой Олега,
И Олег уехал один, чтобы через месяц ехать в Ленинград для сдачи экзаменов в академию. Перед отъездом он пытался вручить Свете тысячную купюру на домашние расходы, Света никогда не видела такой купюры и даже не знала, что такие существуют, она наотрез отказалась ее взять, как ни просил ее Олег об этом и как ни уговаривал. Надо сказать, что Олег вообще был очень щедрым и любил разбрасываться деньгами: за такси, когда накручивало два рубля, он бросал десятку "без сдачи", в ресторанах и кафе оставлял огромные "чаевые", которым дивились даже официанты, и, когда однажды Света указала на его излишнюю расточительность, он ответил:
- Дай мне хоть один раз потратить все отпускные. Последний раз танцевали они под новые, накупленные
Олегом стереозаписи в полумраке Светиной маленькой, но уютной комнатки, и Олег уехал. Они переписывались, пока Олег был на Севере, и потом, когда он поступил в академию и, как холостяк, жил в общежитии. Но пришло время, когда Светка не получила ответа на свое очередное письмо. Она написала внеочередное - Олег опять не ответил: напрасны были Светины ожидания, переживания в счет не шли. Лишь перед Новым годом Олег поздравил ее открыткой, в которой не было привычного "целую" и в которой он пожелал ей "счастья в ее жизни". Света написала ему еще одно горькое письмо, там были такие строки: "Как видно, ты нашел свое счастье, если желаешь его мне отдельно от себя..." Но ответа она опять не получила и больше уже никогда не получала от него ни открыток, ни писем. Спустя два года Света поставила цветы в свою зеленую вазу из чешского стекла, стоявшую на тумбочке, и как же она была удивлена, когда, выливая воду из вазы после того, как цветы завяли, она увидела, как вместе с водой оттуда выскользнула тысячерублевая купюра,- видно, Олег незаметно положил ее туда, когда Света не захотела ее принять. Это было последнее напоминание Олега о себе, но Света помнила его постоянно. Как-то после долгих колебаний Света позвонила его сестре, с которой ей приходилось разговаривать раньше, когда Олег у нее гостил, и из разговора с ней узнала, что Олег вернулся к жене. "Все правильно,- этого и надо было ожидать,-подумала Света без всякой обиды.- Я всегда чувствовала, что он любил только Юльку, а я была для него просто хорошим парнем..."
С тех пор прошло восемь неспешных лет, Света уже излечилась от своей бесталанной любви, хотя до самой встречи с Геной память о ней жила где-то по соседству с ее сердцем.
И вот теперь этот человек сидел напротив Гены, но сегодня занимал в ее сердце не столь много места, как Гена, потому что время - самый надежный лекарь, и все-таки, все-таки...
Вся ее "обыкновенная история" промелькнула перед ней в те две-три минуты, пока она сидела на скамеечке, пытаясь успокоиться. Наконец это удалось ей настолько, что она почувствовала в себе готовность опять начать свое приватное шествие, не увенчавшееся достижением цели. Она поднялась и неторопливым шагом направилась к входу в столовую, а затем - к своему столику. Она шла и смотрела не на Олега, который сидел к ней лицом, а в спину Гены и прощалась с ним и с тем, что еще, быть может, можно было бы склеить, если бы Гена сегодня проявил активность и самостоятельность, но теперь и сама его инициатива была обречена, и сожаление об этом, и жалость к Гене и самой себе охватила душу Светы, она с болью смирялась с тем, чего изменить уже было не в ее силах. Она только сейчас поняла, что надежда на примирение подспудно жила в ней до сих пор. Она смотрела в спину Гены до самого последнего момента своего шествия, ей так хотелось, чтобы он оглянулся, но он не оглянулся, он еще не знал и не чувствовал, что теперь его самые смелые начинания, если он их планировал, обречены на неудачу. Опоздал Гена, опоздал... Ее судьба была расторопнее. Напрасно он пришел в столовую не поздно и не рано, чтобы обедать в одно время со Светой, он все правильно рассчитал, но лучше бы он совсем не приходил на обед, как было совсем недавно, лучше бы не приходил... Ее судьба опять подкинула ей непредвиденный подарок, тот, который был бы не лишним совсем недавно, но который был так некстати сейчас, это золотое яблочко на серебряном блюде, которое Света не могла не принять.
