— У папы дрожат руки, когда он читает мне сказки, — однажды сказал Кермиту Шишарик. — Неверное, он болеет.
Когда они с Кермитом разговаривали, Шишарик говорил за обоих, если только не видел, что Кермит оказался в машинке с картинками. Тогда Кермит говорил сам. Но у Шишарика в доме не было машинки с картинками, и у них в доме он сам никогда не говорил.
Шишарику хотелось, чтобы родители достали ему машинку с картинками, чтобы Кермит мог говорить сам, если захочет. Но его родители не любили машинку с картинками. Как-то раз они с Кермитом играли его кубиками с греческими буквами, и тут приехала Большая Бабуля. Она ругалась с его родителями из-за машинки с картинками, а Шишарик с Кермитом затаились и слушали.
— Мне и в голову не могло прийти, что среди моих родственников будут такие интеллектуалы, которые не позволят собственному ребенку смотреть телевизор, — сказала Большая Бабуля. — Ничего удивительного, что ему потребовалось столько времени, чтобы начать говорить. Детям нужно слышать устную речь, прежде чем они начнут говорить.
— Он слышит достаточно устной речи, — сказала Джейн, сердясь. Она собиралась плюнуть на все семейные дела и на пару часиков съездить к Клодии.
— Да, но как часто? — спросила Аврора. — У меня такое впечатление, что вы оба только тем и занимаетесь, что сидите над своими классическими текстами. Уж если вы не собираетесь разговаривать со своим собственным ребенком, вы могли бы хоть телевизор ему купить, чтобы он слушал, как говорят на его родном языке.
— Я бы рискнул, но Джейн не хочет, — сказал Тедди.
— А в чем тут риск? — поинтересовалась Аврора. — Я вот смотрю телевизор. Вы что, считаете, что я — умственно отсталая?
— Нет-нет, вы — не умственно отсталая, но ведь вам и не два годика, — сказала Джейн с некоторой злостью в голосе. — Я не хочу, чтобы Шишарик рос, глядя на все это безобразное насилие и все прочее, что теперь показывают по телевизору. Даже мультфильмы — это мусор, в котором сплошные драки и убийства.
— Ну нет, я не согласна, — запротестовала Аврора. — Пока что нам с Джонатаном одинаково нравится Кермит. По-моему, я и дня не пропускаю, чтобы не посмотреть мультики про него. То, что он говорит, вряд ли можно считать мусором и сплошным насилием.
— Исключения есть, но их слишком мало, — проворчала Джейн.
Шишарик думал, что еще немного, и мама превратится в зверя, но тут зазвонил телефон, и он побежал ответить. Папа объяснил ему, что когда все были заняты, отвечать на телефон было его делом. А сейчас он почти всегда старался сам отвечать на все звонки, даже если его Большие и не запирались в спальне. На этот раз звонила Клодия.
— Шишарик, привет! А мама дома? — спросила она.
— Я теперь живу в городе лягушек, — сказал ей Шишарик, но все же отнес телефон маме, и та начала говорить тихо-тихо. Большая Бабуля поднялась, собираясь уехать, и они с папой и Кермитом стали спускаться по ступенькам к ее машине.
Большая Бабуля подняла его на руки, несколько раз поцеловала. Она так вкусно пахла, что Шишарик ничего не имел против этого. Она поцеловала и Кермита.
— Мне нравится Большая Бабуля, — сказал Шишарик Кермиту. Они проводили Бабулю и отправились во двор, чтобы побыть вдвоем. Они сидели в траве, на Шишарике были только трусики, и трава щекотала его.
— Жалко, что она не привезла нам книжек со сказками, — сказал Кермит. — Пойди попроси ее.
Шишарик побежал к Большой Бабуле — она все еще стояла у своей машины и разговаривала с папой.
— Кермиту хочется, чтобы ты привезла нам какие-нибудь новые сказки, — сказал Шишарик, дергая бабулю за юбку. — А то у нас нет новых сказок.
— Конечно, вам нужны новые сказки, — сказала Большая Бабуля. — Обещаю, что позабочусь об этом, и очень скоро, Джонатан.
— Она зовет меня Джонатан. Это она придумала для меня, — сказал Шишарик, возвращаясь к Кермиту на колючую траву на лужайке.
— Жалко, что у меня нет самолета, — сказал Кермит. Когда их возили куда-нибудь на машине, они всегда смотрели на небо, надеясь увидеть в нем самолет.
— Нравится это ей или нет, но телевидение — это часть нашей культурной жизни, — сказала Аврора. — Ничего плохого не будет, если он будет смотреть немного мультфильмов — ни тебе, ни Джейн это — не повредит. Вам обоим не повредило бы иногда просто посмеяться.
— Вряд ли Джейн будет смеяться над тем, что показывают по телевидению, — сказал Тедди. — Раньше ей хотя бы нравилась Кэрол Бэрнетт, но ее теперь на телевидении нет.
Авроре показалось, что Тедди выглядел немного измученным. В глазах его не было никакого огня. Даже того огонька не от мира сего, который появлялся в них, когда терял уравновешенность. Сейчас он неуравновешенным не выглядел — это был просто грустный человек. Он всегда был милым, но слабым человеком, вот как сейчас.
— Что случилось? — спросила она, надеясь, что этот внезапный вопрос может заставить его рассказать о своих бедах.
— Да ничего особенного, — сказал Тедди. — Видимо, это просто жизнь.
Джейн уже спустилась по ступенькам и помахала им, выходя на тротуар.
— Она уезжает, — сказал Шишарик Кермиту. — Пусть она никогда больше не приходит. Она трясет меня, когда злится.
Иногда он любил мамочку больше всего на свете, но никогда не забывал, что она умеет превращаться в зверя, и вот это было страшно. Один раз она стала такой страшной, схватила Кермита и выбросила его из окна. Шишарику пришлось мчаться вниз по ступенькам и подбирать его. Кермит не ушибся, но Шишарик этого не забыл и маму не простил. Вот папуля никогда не сердится так сильно, что мог выбросить Кермита из окна. Когда сердился папуля, он только начинал дрожать и говорить писклявым голосом.
— Наверное, она просто поехала к Клодии, — сказал Тедди. Бабушка не спрашивала, но он и сам почувствовал, что ему нужно было как-то объяснить молчаливый уход своей жены.
— Ах да, это же ее подруга, — сказала Аврора. — Ты из-за нее так опечален?
— Нет! — торопливо ответил Тедди. — Не имею ничего против того, чтобы она виделась с Клодией.
— Тед, ты уверен? — спросила Аврора. — Теоретически я с тобой согласна. Я глубоко убеждена в том, что каждый человек принадлежит сам себе, и если кому-то нужно иметь что-то с другими людьми — это его личное дело.
— Наверное, то, что ты делаешь с другими, — это твое личное дело, — сказал Тедди, впервые за все время, что бабушка была у них, улыбнувшись.
Аврора тоже улыбнулась, с некоторым облегчением. Он хотя бы был не настолько печален, чтобы не обращать внимания на какие-то аспекты человеческой комедии.
— Однако существует теория и практика, — сказала она. — На практике человек всегда борется со своими собственными бесами. Мне же достались очень властолюбивые бесы, каких бы восхитительных теорий я ни придерживалась на этот счет. У генерала тоже свои теории. Теоретически в отношении свободы личности мы с ним полностью совпадаем, а вот на практике он бесится, как демон, стоит ему только заподозрить, что у меня появился любовник. А такое случается, — добавила она спустя минуту. — Даже в самые светлые свои моменты Гектор мог бы признать, что его игра проиграна и мне нужен любовник, на что я имею полное право. И все же на практике он беснуется и ничего не желает признавать. Мало того, говорит, что размозжил бы мне череп клюшкой для гольфа.
— Да, но мы-то помоложе, — отметил Тедди. — Джейн не оставляет меня без внимания, ничего подобного. И я ничего не имею против Клодии. Мне иногда кажется, что она нравится мне даже больше Джейн.
— Она приятная девушка, — согласилась Аврора. Она была знакома с Клодией — небольшой девчушкой с мягкими голубыми глазами. Правда, они встречались всего один раз.
— Джейн иногда бывает слишком упряма, — сказал Тедди. Ну, вот вроде этого телевизора и всего такого прочего. Она ведь тоже сумасшедшая. Нет, я не хочу сказать, что она доходит до бешенства, но она может рассердиться со страшной силой, — добавил он, заметив в глазах бабушки беспокойство. — Не уверен, что мы с Джейн так и жили бы вместе, не появись на сцене Клодия. Хотя не сказал бы, что у нас плохие отношения.
— Конечно, нет, — сказала Аврора. — Я всегда считала смешным, когда у людей возникает желание раздавать клятвы, которые, если понимать их буквально, означают, что за всю жизнь не посмотрят ни на какого другого обнаженного человека.
Тедди снова улыбнулся. На этот раз в его глазах мелькнул какой-то огонек.
— А мы с Джейн так и не поженились, — сказал он. — Я совершенно уверен, что в ее жизненные планы входит видеть обнаженным более одного человека.
— Я это одобряю, но и при всем одобрении я немного беспокоюсь за тебя. Что поделаешь! Мне так хочется, чтобы у тебя с Джейн и у Джонатана все шло как можно лучше. Джонатан такой славный, Джейн хорошая, но не сказать, чтобы я была уверена, что у вас все идет хорошо.
