— Она все время в облаках витает, не представляю, как она по улицам ходит.
— Не будь высокомерным. Ты должен свыкнуться с мыслью, что не так уж много девушек, которые могут сравниться с тобой умом, иначе закончишь жизнь старым холостяком.
Сэнди прервал их разговор. Он легко танцевал, для Марджори это было облегчением, но на мгновение она ощутила, что ей не хватает преклонения Уолли перед ней, его робкой руки на талии. С Сэнди Марджори чувствовала себя, как с подругой. Она опять кинула взгляд на вход.
Около бара они столкнулись с уже изрядно подвыпившими Филом и Розалиндой Бойхэм. Последняя была совершенно явно беременна, и Марджори, удивившись, что-то сказала по этому поводу.
— Не беспокойся, — замотала головой Розалинда, — я как машина для производства детей, ничто этому не мешает. Они у меня появляются как новые «форды», правда, Фил?
— Как пончики, — высказал свою версию Фил Бойхэм.
— О Господи, что происходит с женатыми людьми на помолвках? — пожаловалась Марджори Сэнди, когда чета Бойхэмов неуверенно провальсировала мимо них, едва не расплескав содержимое своих стаканов. — Мне иногда кажется…
Вот и он.
Он стоял при входе, в дальнем конце зала, высокий, светловолосый, одетый в черное, оглядываясь вокруг с величием огромного кота. Его заметила не только она. Все присутствующие обратили на него свои взгляды. Марджори знала, что у четырех из присутствующих здесь был с ним роман, теперь все уже были замужем. Без всякого сомнения, были и другие. Среди мужчин он тоже был легендой, они смотрели на него не менее внимательно, чем женщины. Он вошел в комнату, игнорируя очередь к помолвленным. Ему навстречу бросилась девушка и, схватив его за руку, стала что-то быстро говорить. Несколько танцующих пар остановились и тоже подошли к нему. Очень скоро, окруженный людьми, он пропал из виду.
В этот момент Марджори поняла, что взгляды были обращены и на нее, Сэнди не составил исключение, в его взгляде ощущалось скрытое удовольствие. Она поняла, что, вытянув шею, смотрела в сторону Ноэля. Невероятно смутившись, она чуть было не расплескала свой коктейль, поспешно повернувшись.
— Что-то много народа, да? — произнес Сэнди. Грустно улыбнувшись, она отпила из стакана. Сэнди продолжал: — Он прекрасно выглядит, я надеюсь, ты сможешь найти к нему подход, говорят, он сущий ребенок.
— Да, Сэнди.
— А что случилось с его рукой?
Удивившись, она поняла, что с лета совершенно не думала о его пороке, скорее, даже не замечала его.
— Пустяки, как ты только заметил издали? Давай потанцуем.
Вскоре она увидела длинную, затянутую в черное руку, прикоснувшуюся к плечу Сэнди.
— Я разобью вашу пару?
— Да, конечно. Осторожно, она хрупкая, — произнес Сэнди, уступая ее.
— Я знаю, — ответил Ноэль, — хрупкая, как хромистая сталь.
Какое-то время они танцевали молча.
— Спасибо, — промолвила Марджори, — конечно, хромистая сталь.
— Как ты?
— Безумно счастлива, а ты?
— У меня все дела, а Макс здесь?
Она устремила на него пронзительный взгляд.
— Макс?
— Доктор Шапиро, специалист по желудку.
— Иди ты к черту.
— Что ты, такие вечеринки для того и существуют! Встречаются неженатые люди, вдруг с ужасом понимают, что время проходит, и в панике начинают искать себе партнера. Больше половины семей зарождается на помолвках. Я думал, что ты сегодня здесь встретишь Макса.
— Ну, раз он не пришел, тебе придется терпеть мое общество, Ноэль Эрман.
— Кому, мне? Никогда не слышал о тебе.
Раздался громкий голос саксофониста.
— Привет, Ноэль. — Ноэль, улыбаясь, закивал. Музыканты доиграли мелодию и без интервала начали другую: «Поцелуи дождя».
Марджори заметила, что на них смотрят. На площадке для танцев осталось мало народу, люди стояли вокруг.
— Ты все еще работаешь у Сэма Ротмора?
— Да. Это не отдых. Сэм заставляет отрабатывать те деньги, которые платит, поверь мне. Никаких посиделок во время работы. Он суровый парень. Меня это не беспокоит, он мне симпатичен, заставляет меня шевелиться.
— Я понимаю, он так тебя загружает, что ты не можешь позвонить мне.
— Нет, нет, Сэм тут ни при чем.
— Кто же тогда?
— Никто.
— Послушай, меня не волнует, позвонишь ли ты мне когда-нибудь еще или нет.
— Я в этом и не сомневаюсь.
Заиграли другую мелодию, темп изменился. Мурашки пробежали у Марджори по спине. Это был вальс «Южного ветра».
— Ну разве ты понимаешь, черт возьми, их секреты, — пробормотала она.
Ноэль крепче прижал ее к себе.
— Приятная мелодия, — произнес он. — Не слишком необычная, но милая.
На Марджори нахлынули щемящие сердце воспоминания: Самсон-Аарон, ночной аромат деревьев в «Южном ветре» под светом луны, горячие поцелуи, от которых она чувствовала слабость в коленях, запах масляной краски за кулисами… Еще две пары кружились в танце. Кольцо любопытствующих и шепчущихся росло.
— Все, хватит, — пробормотала она и начала пробираться к выходу, все еще держа Ноэля за руку.
— Что случилось? — спросил он.
Она продолжала проталкиваться сквозь толпу любопытных, уводя его за собой.
— Я не знаю, мне вдруг показалось, что я исполняю танец семи девушек в чадре. Здесь так накурено! Давай пройдемся по холлу, выберемся отсюда.
— Ноэль! Подожди! — Среднего роста женщина в каракулевом пиджаке и шапочке русского стиля из такого же меха торопливо подошла к ним, за ней шел грузный мужчина в расстегнутом пальто из верблюжьей шерсти. Оба держали стаканы с виски. — О, его величество, все-таки осчастливило нас своим присутствием! — воскликнула женщина преданно глядя на Ноэля. Лицом она походила на двадцатилетнюю девушку, но в ее каштановых волосах блестела седина. — Мы с Хорасом, отчаявшись тебя увидеть, уже собирались уходить, устали от этой мышиной возни. Братишка, какая у тебя хорошая партнерша.
— Марджори, познакомься, это моя сестра Моника, а это — Хорас Зигельман. — Ноэль как-то удивительно по-простому вдруг стал разговаривать с ними.
— Привет, Марджори, — она пожала ей руку, у нее было хорошее настроение, лицо излучало доброту. — Я слышала о вас, вы еще приятнее, чем я думала.
Хорас Зигельман, приятный мужчина, немного смуглый, с копной черных волос, дружески похлопал Ноэля по спине.
— На этот раз ты нашел себе отличную девушку, может, остановишься на ней? — спросил он резким и громким голосом.
— Вот что я тебе скажу, Хорас, мне не хватает обаяния, как насчет того, чтобы преподать мне урок? — сказал Ноэль.
— Хватит болтать, потанцуй со мной, — вмешалась сестра Ноэля, кладя ему на плечо руку. — Мардж, дорогая, ты ведь не возражаешь? Я к нему раз в десять лет могу обратиться с такой просьбой, понимаешь. По правде говоря, если бы я не выпила пять виски с содовой или шесть, Хорас…
— Семь…
— …да, семь, я бы не решилась подойти к нему. Он с презрением относится к своей глупой сестре, но несмотря на это я люблю этого зверя.
— Любовь моя, я не презираю тебя, просто по некоторым вопросам наши мнения не совпадают.
— Ну, давай же потанцуем.
— Вы с Хорасом отличные танцоры, почему бы вам не станцевать румбу?
Моника весело улыбалась, но ее огромные голубые глаза, казалось, были печальны. Она была необычайно привлекательна; как и в Ноэле, в ней было нечто магнетическое. Марджори подумала, что она разбила сердце не одного мужчины. Только ее меховой наряд был немного неуместен и неестественен.
— Саул, пожалуйста, хотя бы разок потанцуй со своей подвыпившей сестрой. Отметим важный день в жизни Билли, — заключила она, допив виски и передав пустой стакан мужу.
— Торопись, Ноэль, следующий поезд в Порт-честер отправляется в пять часов, — вмешался Хорас. — С удовольствием останусь с Марджори, со мной ей не будет скучно.
Ноэль мрачно посмотрел на Хораса и Марджори.
— Конечно. — Он последовал на танцевальную площадку за сестрой, и они автоматически закружились в танце, как супруги, широкий каракулевый пиджак Моники так и развевался во все стороны.
— Сейчас ей будет очень жарко, — заметил Хорас, — потом она простудится, пересаживаясь из поезда в поезд, они обычно переполнены, она всегда там простужается…
— Она такая милая, — сказала Марджори.
Хорас расплылся от удовольствия, с гордостью наблюдая за Моникой.
— Вы ее не знаете. Надеюсь, что в скором времени вы зайдете к нам в гости. Таких, как она редко встретишь. Вы хотите потанцевать? Я могу снять это пальто.
— Нет, нет, спасибо, мистер Зигельман, я уже натанцевалась.
— Хорас. Мы можем перейти на ты. Я чувствую, что мы будем видеться чаще. — Он многозначительно одарил ее игривой улыбкой. — Этот Ноэль, он отличный парень, да? Бьюсь об заклад, что он самый одаренный человек, которого я когда-либо встречал. Я всегда говорил, что если он однажды женится на рассудительной девушке, которая немного утихомирит его, то к нему очень быстро придет известность. Он неуправляемый человек, такие люди бывают объектом зависти до каких-то пор. Я ему больше не завидую. В какой-то степени я к нему привык. Я не могу утверждать точно, но мне кажется, что последние несколько лет он грустит, чувствует одиночество, понимаете, не может добиться желаемого.
