Знаменитая своими подачами, легендарная цепкая рука осторожно спустилась вниз и забралась мне под трусики. Мы замерли. Наконец его пальцы стали нежно исследовать мои складочки и вдруг — ах, эти потрясающие молниеносные атаки Большого Спарки! — большой палец ворвался в меня, как палец Джека Хорнера в рождественский пудинг.
Путь на голгофу был открыт. Мы посмотрели друг другу в глаза, а потом, не зная, как еще выразить свое одобрение, я покрутила средним пальцем огромное кольцо с черным ониксом.
Несколько минут мы сидели неподвижно. Я не знала, что делать, а Джо Боб боялся уступить хоть дюйм из уже завоеванного пространства. А может, он тоже не знал, что делать с пальцем, достигшим заветной цели. Наконец он осторожно пошевелил им. Я одобрительно улыбнулась, и он от избытка чувств наклонил голову и впился губами в мой сосок. Я не знала, что делать со своими руками, но он помог мне: оторвавшись от моей груди, он решительно положил мою руку на выпуклость в брюках, которая, как я уже догадалась, была не грыжей, а чем-то намного более важным для наших занятий.
— Потри его! — выдохнул он, и я с восторгом принялась за дело. Ах, как это было приятно! Наверное, с неменьшим наслаждением тер свою лампу Аладдин… Неожиданно Джо Боб выпрямился, палец выскочил из меня, как пробка из бутылки шампанского, раздался треск — это хлопнула резинка моих трусов. Тугая шишка у меня под рукой мгновенно превратилась в мармелад.
— Что-то не так? — испугалась я.
— Режим! — простонал Джо Боб и схватил часы. — Тренер меня убьет! Скоро одиннадцать!
— Но как он узнает? — почему-то с обидой спросила я.
— Он объезжает наши дома, смотрит, на месте ли машины и горит ли в спальнях свет, — бормотал Джо Боб, натягивая рубашку.
— Ну и что? Пусть смотрит.
— Он вышвырнет меня из строя перед началом игры, — мрачно заявил Джо Боб и включил зажигание. Мы помчались по неровной дороге в грохоте пустых пивных банок, выскакивавших из-под колес, и в облаке пыли. Даже знаменитый Джо Боб Спаркс не смел нарушать режим.
Мы остановились у зарослей магнолий, и Джо Боб с самым несчастным видом погрозил мне пальцем.
— В чем дело?
— Голубые яйца, — простонал он.
— Что? — крикнула я, но он уже умчался в своем ревущем «Ударе Спарки».
Я побежала домой. Голубые яйца? Перед зеркалом в прихожей я остановилась: ничего себе! Мундир застегнут не на те пуговицы, помада размазана, как у клоуна, из хвоста выбился клок волос, тени на веках расплылись, делая меня похожей на енота.
На краю кровати в махровом халате сидел майор. Я не сразу заметила его, стараясь как можно тише прокрасться в спальню.
— Поздновато! — весело сказал он.
— Да, — согласилась я. — Мы ездили после матча в «Росинку», но там было столько народу, что пришлось ждать несколько часов, пока Джо Боб получит свое молоко.
— Конечно, конечно. — Он помолчал. — Ты позволила целовать себя?
— Папа! — Я протянула ему руку с кольцом и выпалила: — Да! Мы хотим стать женихом и невестой.
— Черт побери! Ты спятила?
— Нет. Мы очень нравимся друг другу.
Он встал и направился к двери.
— Что ж, если хочешь всю жизнь быть женой продавца обуви — твое дело. В конце концов, может, это и есть твоя мечта…
— Кто говорит о замужестве?
— Достаточно посмотреть на тебя, чтобы понять — это твоя цель.
Я нахмурилась. А это идея! Вся школа ахнет, когда лучший полузащитник «Халлспортских пиратов» и самый ловкий чиэрлидер поженятся!
— Он не собирается торговать обувью! Джо Боб будет тренером. А если даже торговцем? Это лучше, чем делать бомбы на твоем паршивом заводе.
— Эти бомбы, милая леди, позволяют тебе носить дорогие тряпки!
Ага, отца задели мои слова! Но, по-моему, дело не в том, что отец Джо Боба торгует обувью. Дочери обычно выходят замуж за тех, кто похож на их отцов. По крайней мере, так меня учили на уроках психологии. А если они выбирают других, значит, осознанно или нет, отрекаются от отцов. Не было никого, менее похожего на высокомерного майора, чем Джо Боб Спаркс. Разве что Клем Клойд? Но он возникнет в качестве потенциального зятя позже. Детский роман не так наивен и чист, как кажется: он подсознательно зависит от родителей обеих сторон.
— Я не просила рожать меня! — заявила я, оскорбленная упреком. — Не родили бы — и некому было бы покупать эти тряпки!
— Ну-ну, ломай себе жизнь. — Майор остановился в дверях и спокойно прибавил: — Даже если придется применить силу, Джинни, я отвезу тебя в университет в Бостон. А когда вернешься — поймешь, что эта компания — не для тебя.
— А кто — для меня? — взвизгнула я. — Никуда я не поеду! Здесь мой дом!
Он покачал головой и вышел.
Известие о том, что мы с Джо Бобом стали женихом и невестой, распространилось по школе, как чума. Все хотели посмотреть мое кольцо. Я искапала целую свечку, чтобы оно не крутилось на пальце. Ударь я кого-нибудь этой рукой — и несчастная жертва долго ходила бы с отпечатком на челюсти.
Мы стали самой популярной парой в Халлспортской средней школе. Девчонки завизжали: «Джинни! Ура!», а мальчишки засвистели в два пальца и застучали ногами, когда мы вошли на большой перемене в Халлспорт. Джо Боб улыбнулся своей идиотской улыбкой и поднял — точь-в-точь как рефери поднимает руку боксера — наши руки в победном салюте.
Перед последним уроком, когда я сидела в классе, рисуя на полях тетради по латыни женскую грудь, кто-то бросил в меня запиской. «Приходи в 14.25 в фотолабораторию», — узнала я детский почерк Джо Боба.
В 14.22 я подошла к столу и попросила разрешения выйти. Тренер Бикнелл, огромный сильный мужчина лет сорока с седым ежиком волос, косыми глазами и совсем без шеи, — его силуэт всегда напоминал мне конус мороженого с вишней вместо головы, — подозрительно посмотрел на меня и прорычал:
— Через пять минут быть в классе! Нечего там курить!
— Я не курю.
— Все вы так говорите.
Конечно, я курила иногда — просто ради удовольствия почувствовать себя взрослой и независимой, но теперь, когда я стала невестой Джо Боба, строго выполнявшего своей чертов режим, об этом не могло быть и речи.
Я изумленно уставилась на тренера. Ни один учитель не позволял себе так разговаривать с дочерью майора Бэбкока. Наверное, дело в том, что я стала встречаться с Джо Бобом.
— Хорошо, сэр, — пролепетала я и выскочила из класса.
Фотолабораторией была маленькая темная комната, служившая не столько своему назначению, сколько для свиданий таких, как мы с Джо Бобом. Она запиралась на два замка, но существовало не менее двух дюжин копий ключей, передававшихся из рук в руки. Я тихонько постучала. Дверь приоткрылась, и рука Джо Боба втянула меня в темноту.
— Что случилось? — прошептала я, когда он прижал меня к стенке. Твердый пенис уперся мне в живот сквозь ткань джинсов и юбки, слюнявые губы торопливо забегали по лицу.
— Это ужасно, — выдохнул он.
— Что?
— Тренер отстранил меня за нарушение «комендантского часа». И запретил встречаться с тобой до конца сезона.
— Ты шутишь?
— К сожалению, нет.
— О, Джо Боб, — простонала я — точь-в-точь как Вивьен Ли в «Унесенных ветром». — Что нам делать?
— Он говорит, что ты мне вредишь. И он не понимает, что я в тебе нашел.
— Ах так? — Я постаралась саркастически улыбнуться — как Элвис Пресли.
— И что ты отбираешь у меня силы.
— Но ты заставишь его взять свои слова обратно? — потребовала я.
— А вдруг он прав? Если я не смогу как следует играть в этом году, мне не дадут стипендии. А если не попаду в колледж — не стану тренером.
Я представила себя в роли жены простого торговца обувью и проговорила:
— Они правы, Джо Боб. И майор, и тренер. Мы не подходим друг другу.
— А что говорит твой отец?
— Что я зря трачу на тебя время.
— Вот как? Но ты заставишь его взять свои слова обратно?
— А вдруг он прав?
— По-моему, он не смеет указывать Джо Бобу Спарксу, как прожить жизнь. И тренер — тоже. Вот что: возьми вечером машину отца, наври, что едешь в библиотеку, а сама часиков в семь заезжай за мной.
— Отлично, — промурлыкала я, довольная перспективой обмануть отца. Джо Боб задрал мне юбку, оттянул резинку трусов и сунул туда руку. Часы приятно холодили мне тело.
— Пора возвращаться, — с сожалением прошептала я. — Тренер что-то имеет против меня. Теперь я знаю, что именно.
— Чего?
— Тренер. Велел мне через пять минут быть в классе. Я отпросилась в туалет.
— Ладно… Увидимся вечером, — он отпустил меня и похотливо улыбнулся.
Вечером я приехала в новый квартал в черном «мерседесе» с позолоченными инициалами майора на каждой дверце. Из-за самшитового дерева выскочил Джо Боб и быстро юркнул в машину.
— Куда? — спросила я. — На нашу стоянку?
