Нежный румянец на щеках ее сгустился, и она старалась вырваться от него. Но он еще крепче стал ее держать.
— Или лучше сказать, обещайте быть моей женой! — продолжал он с торжествующей нежностью. — Мария, не к чему вам вырываться; я не выпущу вас, не получив ответа. Возлюбленная моя! Я никогда больше не стану вас дразнить или обманывать. Вы доверились неизвестному Уильяму Лидни. Он был под гнетом неприятностей и не мог ни объясниться, ни объявить, кто он. Я говорил вам, что ваше доверие не будет обмануто. Меня зовут Джоффри Дэн. Отец мой, капитан Гэрри Дэн, не умер от падения. Он вернулся в свой собственный дом. Он — лорд Дэн. Это он теперь у вашего отца. Мария, дадите ли вы мне обещание теперь?
Она не совсем понимала. Может быть, что она вовсе не понимала, но в голосе его звучала такая истина и сила, что Мария закрыла глаза и вздохнула с чувством какого-то неизмеримого счастья. Он принял ее в свои объятия и сорвал с ее губ поцелуи, которых так давно жаждал. Оба они и не подозревали, что зеленые глаза мисс Тифль подглядывали из оранжереи.
Это продолжалось не более минуты; мгновения тайного блаженства редко продолжаются долее, должно быть, судьба завидует им. Пришла леди Аделаида, и Мария исчезла за высоким тропическим растением, готовясь умереть со страха при приближающейся сцене гнева. Изумление ее еще более увеличилось, когда она увидела, что леди Аделаида подошла с протянутой рукой к ее возлюбленному и назвала его «Джоффри». Они вместе пошли в кабинет. Лорд Дэн, потеряв терпение, опять позвонил.
— Отчего не идет Джоффри? — сказал он с досадой. — Я хочу, чтобы вы его видели. Ваша дочь будет богаче с ним, чем была бы с Гербертом. Джоффри получил от матери огромное состояние, да и я не растратил и половины моего дохода. Так что, кроме доходов с Дэнского имения, мой сын будет богат.
— Это самое лестное и великолепное предложение для нее! — вскричал обрадованный Лестер. — И если бы только Мария могла послушаться рассудка… У нас в последнее время в Дэншельде появился дурной и вкрадчивый человек… Как! — вдруг вскричал Лестер сердито, вздрогнув при виде входящего Лидни. — Вы опять здесь! Какой дерзкий! Как вы смеете…
— Извините, лорд Дэн, но я говорил именно об этом человеке… о Лидни…
Лестер остановился, потому что лорд Дэн взял под руку «дерзкого человека» и подвел к нему.
— Позвольте на минуту, Джордж Лестер. Вы расскажете мне о Лидни, когда я кончу представление. Мой сын Джоффри Дэн.
Смущение Лестера было даже смешно.
— Он ваш сын? — пролепетал он.
— Мой родной и единственный сын, Джоффри Уильям Лидни Дэн. Ах, Лестер! Вы и Дэншельд обвинили его в разных оскорбительных поступках, но Мария видела его таким, каков он есть — человеком честным и достойным. Я думаю, вы отдадите ее ему, несмотря на предложение мистера Герберта Дэна.
Лестер молчал. Он посмотрел на Марию, которую притащили в комнату почти против ее воли посмотреть на Джоффри Дэна. Как он мог ошибиться в этом благородном лице? Сказать по правде, оно с самого начала произвело на него благоприятное впечатление, пока обстоятельства и Герберт Дэн не сбили его с толку.
— Мария сама будет выбирать, — сказал он ласковым тоном.
Многие из нас становятся ласковыми, когда их вынуждают к смирению.
Джоффри Дэн улыбнулся, Мария потупила голову, а лорд Дэн начал говорить с нею шепотом, что заставило ее опять развеселиться. Вдруг он встал и сказал, что так как все приведено в порядок, то он должен ехать.
— Куда? — спросил Лестер.
— Куда? Показаться повсюду с моим сыном, сделать несколько визитов, прежде чем стану принимать в замке всех. Я должен сделать это осторожно, Лестер, а то робкие люди примут меня за привидение. Герберт счел меня за привидение намедни. Я вышел тогда в первый раз, мне захотелось подышать свежим воздухом, и я отправился к развалинам. Когда я смотрел в окно, я увидел Герберта и догадался, что он принял меня за призрак. Когда он выходил, я вошел в ближайшее отверстие и, если бы я не показался ему после как живой, он стал бы верить в привидения. Ты готов, Уильям? Прежде всего поедем к Уильфреду Лестеру.
— К Уильфреду Лестеру? — невольно повторил отец этого несчастного молодого человека.
— Да, сэр, к Уильфреду Лестеру, — отвечал лорд Дэн, обернувшись и говоря суровым тоном почти бессознательно. — Если его родные оставили его на произвол судьбы, то пора судьбе помочь ему. Я намерен перевезти его и жену его в Дэнский замок сегодня, и они останутся там гостями моими и Уильяма, пока не будут обеспечены. Дэншельд увидит, что у Уильфреда есть, по крайней мере, один надежный друг. Хорошенькая Эдифь! Она охотнее целовала капитана Гэрри Дэна, чем вы, мисс Мария. Я слышал, что они умирали с голода, Джордж Лестер; я слышал… Лучше мне не продолжать. Слава Богу, я вернулся домой поправить все это.
Он вышел с сдерживаемым гневом. У дверей, когда он садился в карету, к нему подошла мисс Бордильон. Удивительное происшествие, быстро распространившееся по Дэншельду, дошло и до нее.
— Так это правда? — воскликнула она, и слезы выступили на ее кротких глазах, когда прежний близкий ее знакомый Гэрри Дэн сжимал ее руку. — Я думала, что это люди рассказывают какой-то сон.
— Я говорил вам, что наступит время, когда вы опять будете принимать меня, — сказал Уильям, когда она повернулась к нему. — Надеюсь, что дом ваш будет открыт для Джоффри Дэна, мисс Бордильон, хотя он был закрыт для Уильяма Лидни.
— А Мария как же? — спросила она, не успев еще собраться с мыслями.
— О! У меня было серьезное намерение убежать с Марией, — отвечал он смеясь, — но мистер Лестер избавил меня от этой необходимости. Он сказал мне, что я и так могу ее взять.
Мисс Бордильон посмотрела вслед карете, когда она отъехала, и на улыбающееся лицо нового наследника, когда он сидел напротив отца.
— Никогда больше не разубедят меня в моем собственном здравом смысле, — сказала она торжественно. — Мой ум полагался на него, мое сердце говорило за него, я знала, что он не авантюрист.
Леди Аделаида не показывалась. Мужество изменило ей. Стыд и страх давили ее, и она уединилась в свою комнату. Тифль, поджидавшая удобного случая, вошла к ней.
— С прискорбием должна я сообщить вам, миледи, но мой долг прежде всего, — начала она тихим, лукавым голосом. — Я сейчас ходила в оранжерею, искала садовника и думала, что он там, когда увидала… мне стыдно повторять это вашему сиятельству, клянусь, я так вся и вспыхнула.
— Продолжайте, Тифль, без всяких пустяков, что такое случилось?
— Миледи, там был Лидни… он и мисс Лестер. Он — ваше сиятельство извините, что я выговариваю такое слово, — он целовал ее!
Леди Аделаида томно подняла брови.
— Так как мисс Лестер должна быть его женой, Тифль, я полагаю, это не значит ничего.
— Его женой? — вскричала Тифль, вытаращив от удивления свои зеленые глаза. — Как, извините, миледи, женою каторжника?
— Тифль! — сказала леди Аделаида резким тоном упрека, надменно указывая пальцем на дверь. — Сделайте одолжение, припомните, что вы говорите о мисс Лестер.
Тифль вышла, точно пораженная громом, и наткнулась на служанку, которая сказала ей, что ее хочет видеть Шад.
— Видеть меня? Дерзкая гадина! — отвечала Тифль с гневом. — Этой Грэнни Бин вечно нужно лекарство для ревматизма!
Однако она вышла, и Шад, смиренно прижавшись к грязной каменной стене, заговорил с ней вполголоса:
— Грэнни велела мне сейчас бежать сказать вам, что лорд Дэн воротился.
— Воротился откуда? — спросила Тифль. — Где он был?
— Не тот, который в замке, он уже больше не лорд Дэн, а тот, другой, опять ожил — который упал с утеса. Он переедет в замок, а того-то выгонит оттуда. Грэнни велела еще сказать вам, что Лидни…
— Ну, — нетерпеливо сказала Тифль, — вытаращив глаза, — говори скорее.
— Лидни был здесь, посмотреть, чтобы ничего не сделали дурного, а не помогать им, как думали. Он сын того, другого, и зовут его Джоффри Дэн. Он будет после него лордом Дэном.
Тифль поняла смысл слов, поняла, до чего довела ее собственная политика, и чуть не упала в обморок.
Известие о воскресении Гэрри Дэна разнеслось по Дэншельду и о том, что ему было бы приятно принять в своем замке всех, и знатных и простых, богатых и бедных. Бедные рыбаки были приглашены точно так же, как дворяне, особенно браконьеры и контрабандисты. Нижний конец залы был занят дэнской прислугой, в их красивой ливрее, белой с пунцовым и серебром. Брефф и Рэвенсберд стояли позади лорда Дэна; трудно сказать, кто из них имел более гордый вид.
Как быстро явились посетители, это стоило бы рассказать; все спешили приветствовать лорда Дэна. Он стоял, протянув руки, с ласковым взглядом, с тихим и задушевным словом для всех. Его сын стоял по правую его руку, и он представлял его поочередно каждому. Тут были и Герберт Дэн, и Уильфред Лестер, и лорд Дэн обращался с ними с заметным уважением. Надо вспомнить, что публика ничего не знала об участии Уильфреда Лестера в ночной экспедиции. Присутствующие, всегда готовые увлечься общим чувством, увидали, что сквайр Лестер пожимал руку своему сыну, и все толкались, чтобы сделать то же самое.
