ГЛАВА 1
— Мы заблудились.
Лана подошла ко мне сзади.
Я указала трясущейся рукой на крест, вырезанный на белой коре дерева, и добавила:
— Мы, блядь, ходим кругами!
Лана промолчала. Через гул насекомых я слышала её дыхание, которое было ровным, несмотря на то, что мы уже прошли восемь миль тем осенним днём, нашему путешествию не было видно конца. У меня разболелась голова, а в боку болело так, будто кто-то воткнул туда раскалённый прут. Положив свой рюкзак на землю, я опустилась на поваленное дерево, на этот раз не проверяя его на наличие муравьиных гнёзд либо гремучих змей, закрыла лицо руками и расплакалась. Слёзы, трясущиеся плечи, прерывистые всхлипы. Я даже не волновалась о том, что она обо мне подумает.
— Тина…
Она тоже положила свой рюкзак и уселась возле меня на бревно. Её голос прозвучал немного растерянно. Спустя минуту она неловко похлопала меня по плечу. Я отвернулась от неё и попыталась вытереть лицо рукавом. Пока Лана возилась со своим рюкзаком, я наблюдала за ней через мокрые ресницы. Вынув свою флягу, она открутила крышку и протянула её мне. Взяв флягу, я отхлебнула тёплой, затхлой воды и вернула её Лане. Опять вытерла лицо. Превосходно. Теперь я засопливила. Не то чтобы это имело значение сейчас, когда у меня и так не осталось ни капли достоинства. Первые свидания, они такие. Но всё-таки, какая хренова садистка тащит человека в турпоход на первом свидании? Перемотаю плёнку в конец: мы пожмём на прощанье руки возле дверей моего дома в Браунстоуне (если, конечно, останемся в живых после этого путешествия в ад), она пообещает позвонить, а я так же неискренне скажу, что буду с нетерпением ждать её звонка. Я больше никогда не увижу её. И это было единственным плюсом во всей этой кошмарной затее. Достав из своего рюкзака салфетку, Лана намочила её водой из фляги.
— Посмотри на меня, — сказала она.
Я посмотрела. Она вытерла моё лицо влажной салфеткой, заставив меня замереть от неожиданности. С серьёзным выражением лица Лана внимательно осмотрела меня своими чёрными глазами. Я закрыла глаза, и она осторожно стёрла с моих век остатки слёз.
— Так лучше?
Подняв ресницы, я заставила свои непослушные губы сформировать ответ:
— Да. Всё прекрасно.
— Я думала, ты — писательница-путешественница?
— Я — не исследовательница! Я пишу о комфортабельных гостиницах с чистыми простынями и горячей водой. Для меня трудности путешествия — это двухзвёздочный ресторан!
Уголок её рта приподнялся, словно против собственной воли она нашла мои слова немного комичными. Да что тут, блядь, вообще могло быть смешного?
— Послушай, мы не заблудились.
Я раскрыла рот, и она добавила:
— Я не утверждаю, что знаю, где мы находимся. Но я могу вывести нас отсюда, если хочешь. У меня есть компас, мы пойдём на запад и через пару часов вернёмся к цивилизации.
Я сглотнула. Во-первых, в Нью-Джерси не существовало места, которое хоть отдалённо напоминало бы “цивилизацию”, но дело было не в этом.
— И, чтобы ты знала, мы не ходим по кругу, — сказала Лана. — Взгляни ещё раз на эту зарубку на дереве. Она не свежая. Посмотри на её края. Они округлые, но изношенные. Это не твоя метка. По крайней мере, не та, которую ты оставила сегодня.
Я смотрела на неё и непонимающе моргала.
— Мне кажется, эту зарубку ты сделала одиннадцать лет назад.
ГЛАВА 2
Возвращусь на пару дней назад, на вечеринку в честь дня рождения моей лучшей подруги Робин, на Манхеттен. Робин превзошла саму себя: над столом болтались китайские фонарики, отбрасывая колеблющиеся тени на стены, а мы все мучились с китайскими палочками, поедая превосходную утку по-пекински от шеф-повара Хо. Я выпила на четыре коктейля больше, чем нужно, и Робин стала меня подзузюкивать.
— Тина, расскажи историю про дом с черепами! Давай!
Рассмеявшись, я покачала головой.
— Давай, — подначивала Робин. — Лана жаждет её услышать. Ау, Лана! Скажи Тине, что ты жаждешь услышать историю про дом с черепами в Нью-Джерси.
Напротив сидела очень привлекательная девушка, на пару лет старше меня, светловолосая и черноглазая. Она криво улыбнулась мне в ответ на слова Робин. Это была Лана — коп, с которой Робин постоянно пытается меня свести.
— Полицейская? — всегда с сомнением переспрашиваю я. — Даже не знаю.
— Она — детектив, а не патрульная, — обычно отвечает Робин. — Она не выписывает штрафы.
Штрафы всегда были для меня больной темой.
— Вообще-то, полицейские не в моём вкусе, — обычно говорю я.
— У тебя все не в твоём вкусе, — отвечает Робин. — И ты тоже в ничьём вкусе, в том-то и проблема. Одна из проблем.
На этом диалог обычно завершается, но сегодня Лана сидит напротив и может сама говорить за себя.
— Конечно, Тина, — сказала она. — Я с удовольствием послушаю.
У неё был приятный голос, вообще не похожий на тот голос копов, которым они просят показать права, пришлёпнув штрафной талон к ветровому стеклу машины. Ещё у неё были очень белые зубы и очень милая улыбка. Интересно, она знает, что Робин хочет нас подставить? Ну…свести, разумеется. Наверное, знает, и сопротивляется изо всех сил, как и я. По крайней мере, целый вечер она держала дистанцию. Я одарила Робин взглядом, сулящим всевозможные виды расплаты, о которых я не вспомню, когда протрезвею. Она ведь только рассмеялась и налила мне очередную порцию “скорпиона”.
— Давай, Тина, — подбодрил меня кто-то ещё.
Кто-то, кого я не знаю. Робин знает всех, и все знают Робин. Большинство из них не знает Робин так долго, как я — то есть, с тех пор, как мы с ней были самыми непопулярными девушками в школе Тринити. Я со вздохом поддалась всеобщему влиянию — кстати, не в первый раз.
— Мне было двенадцать, и летом мы с подругой приехали на несколько недель в Сосновую
