Разрушенная клятва - Софи Ларк

Freedom. От врагов к возлюбленным. Бестселлеры Софи Ларк

Sophie Lark

Broken Vow

Copyright © 2023 by Sophie Lark

© Коношенкова А., перевод на русский язык, 2025

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025

1. «Boss Bitch» – Doja Cat

2. «California Dreamin'» – The Mamas & The Papas

3. «Please Mr. Postman» – The Marvelettes

4. «Devil's Advocate» – The Neighbourhood

5. «My Truck» – BRELAND

6. «She's Country» – Jason Aldean

7. «Dirt On My Boots» – Jon Pardi

8. «Maniac» – Conan Gray

9. «Sunday Best» – Surfaces

10. «Say Something» – Justin Timberlake

11. «All of Me» – Brooklyn Duo

12. «First Day of my Life» – Bright Eyes

13. «Electric Love» – BØRNS

Я сижу в своем угловом кабинете и оформляю документы на покупку земельных участков для «Саут-Шор Девелопмент». Людям кажется, что работа юриста состоит из бесконечных прений, но на самом деле в зале суда и на переговорах мы проводим лишь незначительную часть времени. Подавляющее большинство рабочих часов проходит у меня в этом кабинете, пока я составляю, читаю или редактирую документы.

Я совсем не против проводить здесь время одной. Это мое святилище, где все мне подвластно. Мой стол стоит ровно так, как я того хочу, с видом на раскинувшиеся передо мной башни Марина-Сити, Мичиган-авеню и реку Чикаго.

Все в моем кабинете выполнено в бледных оттенках олова и латуни, а также кремовых и голубых тонах – цветах, которые меня успокаивают.

На стене висят три акварели Сутянь Сюэ, а в углу стоит скульптура Жана Фурье. Его работа называется «Структурные элементы» и представляет собой строение атома, но мне она больше напоминает солнечную систему.

Мои коллеги заканчивают работу и покидают рабочие места. Парочка из них по пути заглядывает ко мне, чтобы пообщаться: спросить что-то по работе или просто обсудить какую-нибудь ерунду. Моя ассистентка Люси предупреждает, что закончит со стопкой договоров аренды, которую я ей передала, завтра с самого утра, а Джош Хейл сообщает, что на прошлой неделе я заняла второе место в игре Pick‘em [1] и выиграла баснословную сумму в двадцать долларов.

– Ни за что бы не подумал, что ты интересуешься футболом, – замечает он со снисходительной улыбкой.

– Я и не интересуюсь, – мило отвечаю я. – Просто люблю выигрывать деньги.

Мы с Джошем не друзья. Более того, мы прямые конкуренты. Самый пожилой партнер фирмы собрался на пенсию, и, когда Виктор Вайс уйдет, вероятнее всего, на его место возьмут меня или Хейла. И мы оба это понимаем.

Но, даже если бы мы не метили вдвоем на место партнера, я бы все равно его презирала. Мне не по душе люди, которые прикидываются дружелюбными, а сами разнюхивают информацию, которую смогли бы использовать против тебя. Я бы уважала Джоша больше, будь он честным говнюком, а не притворным душкой.

Все в этом парне раздражает меня, от тесного костюма до пахучего парфюма. Он напоминает мне какого-нибудь телеведущего. Внешне, пожалуй, Райана Сикреста [2], а по характеру, скорее, Такера Карлсона [3] – вечно мнит себя раза в два умнее, чем на самом деле.

Вот и теперь Джош не может устоять перед возможностью что-нибудь выведать и внимательно осматривает мой кабинет, пытаясь разобрать заголовки документов, лежащих на моем столе. В упорстве ему не откажешь.

– Ну все, пока, – говорю ему я, недвусмысленно намекая покинуть мой офис.

– Не перетрудись, – отвечает Хейл, делая пальцами жест, будто стреляет в меня.

После его ухода тяжелый запах одеколона висит в воздухе еще минут двадцать. Фу.

Последним уходит дядя Оран, старший партнер фирмы и сводный брат моего отца, а также мой самый любимый родственник. Именно благодаря ему я и стала юристом.

На всех семейных праздниках я загоняла дядю в угол и начинала расспрашивать о всяких странных и интересных судебных делах – например, о мужчине, который подал в суд на компанию «Пепси» за то, что та отказалась предоставить ему реактивный штурмовик стоимостью в двадцать три миллиона долларов в обмен на пепси-баллы, или тот случай, когда компания «Проктер и Гэмбл» пыталась оспорить в суде, что чипсы «Принглз» состоят из картофеля.

Дядя Оран – прекрасный рассказчик, способный выжать драму даже из самого запутанного дела. Он объяснял мне все о прецедентах и законодательных актах, а также о том, насколько может быть важна даже самая крошечная деталь… какая-нибудь запятая, поставленная не в том месте и способная сделать недействительным весь контракт.

Дядя восхищает меня как своими остроумием и очарованием, так и тем, как он похож на моего отца, при этом так сильно от него отличаясь.

Они оба носят дорогие, подогнанные по фигуре костюмы, но дядя Оран одевается как какой-нибудь профессор «Тринити-колледжа» из Дублина – в твидовые и шерстяные комплекты с деревянными пуговицами и заплатками на локтях, в то время как мой отец выглядит как американский бизнесмен. Они оба высокие, с густыми седыми волосами и длинными худыми лицами, но у дяди Орана внешность типичного «черного ирландца» [4], с темными глазами и оливковым оттенком кожи, а глаза моего отца пронзительного василькового цвета.

Больше всего меня завораживает акцент дяди Орана. Он подрастерял его за годы жизни в Америке, но этот ирландский говор все равно проступает в его речи, как позолота. А еще дядя любит хорошие ирландские пословицы: «Забытые долги не становятся оплаченными» или «Слава не бывает дурной, если это не некролог».

Он ровно такой, каким был бы мой отец, если бы вы вырос в Ирландии в какой-нибудь альтернативной реальности, где не нашлось место Чикаго.

Этим вечером дядя стучится ко мне со словами: «Ты же знаешь, что у тебя не почасовая оплата, Риона? Иногда ты можешь позволить себе пойти домой и по-прежнему иметь возможность покупать такие дорогие туфли».

Речь идет о паре темно-красных лодочек французского бенда «Номасей», которые аккуратно стоят в сторонке под моим рабочим столом. Я снимаю их, когда знаю, что буду долго сидеть, чтобы на носках не образовались