— Крути свою запись где хочешь, мне уже терять нечего.
— А я так не думаю. О ляльке своей подумай, дура! Но если желаешь, чтобы мы оставили тебя в покое, плати сто пятьдесят тысяч откупных!
— Рублей?
— Баксов, дура!
— У меня нет таких денег!
— Тогда будешь раздвигать ноги и работать! Смотри, без глупостей! Мы следим за каждым твоим шагом…
Послышались частые гудки. Я выронила трубку, словно при замедленной съемке осела на пол и обхватила голову руками. Слез и рыданий не было — в голове одна лишь звенящая пустота.
Перед глазами предстала юная симпатичная девчушка в рваных джинсах, которая садилась в поезд дальнего следования. Поезд следовал в столицу нашей родины. Я купила билет в плацкартный вагон, потому что купейный был просто не по карману. Зачем я ехала в Москву? Я и сама не могла ответить на этот вопрос. Но знала одно: что в своем заштатном городишке я долго не протяну.
Я верила, что впереди меня ждет блестящая артистическая карьера, ведь я так здорово умела перевоплощаться! Моей жизненной хватке и энергии мог позавидовать любой. Мне было раз плюнуть перевоплотиться из эдакой
девочки-простушки в роковую женщину-вамп, а затем опять стать глупой и несмышленой девчонкой. Мне казалось, что жизнь — это театр, и я переносила образы придуманных героинь в жизнь.
Меня никогда не устраивала роль добропорядочной супруги, в душе я всегда была сумасшедшая грешница, покоряющая восхищенных поклонников. Именно такой полюбил меня Матвей — уверенной в себе, талантливой, неотразимой. Когда он увидел меня впервые, я лихо выбивала на столе задорный степ. Помнится, он даже раскрыл рот от удивления. А на кого я похожа сейчас? На безропотное, запуганное животное!
Деньги и роскошная жизнь привели меня к полнейшему духовному краху. Теперь меня можно сравнить с зажравшейся холеной сукой, которую запросто облапошит любой, потому что ее мозги высохли от безделья и малоподвижности. Я была настолько глупа, что не сумела разглядеть в жалком блондинчике подосланного врага, а в своей подруге — продажную тварь.
Страх заставлял давать бандитам информацию о моем муже. А теперь уже ничего нельзя вернуть! Мой супруг мертв. Единственным, чем я смогу облегчить свои душевные страдания, это отомстить!
Нет, надо взять себя в руки! Хватит ныть и скулить! Я буду прежней бесстрашной и отчаянной девушкой, так лихо отплясывающей на столе. Только есть одно «но»! У меня израненная душа и скорбящее сердце! Неужели, чтобы возродиться, мне потребовались смерть мужа и столько гадких унижений?!
Я никого не боюсь! Я объявляю войну этим бандитским мордам! Забитой и запуганной дурочки больше нет! Во мне море злости, ненависти и энергии!
Я подошла к зеркалу. Седые волосы… Нужно ли их красить? Думаю, не стоит. Это будет напоминанием о собственной ничтожности и грязном прошлом!
На следующий день я рассчиталась с няней, домработницей и поваром. Держать столько прислуги в доме больше ни к чему. Отправив всех на вольные хлеба, я наконец-то осталась одна. Я хорошо понимала, что присутствовать на похоронах Матвея опасно. Я с ребенком теперь совершенно беззащитна.
Матвея проводят в последний путь служащие банка. Сейчас самое главное — это отвезти мою девочку в безопасное место. Нужно исчезнуть из города и придумать схему ответного удара. Здесь, в этом особняке, я уязвима, как нигде. Пройдя еще раз по комнатам, я с болью в сердце осознала, что каждый предмет здесь напоминает о Матвее. В доме еще витал запах мужского дорогого парфюма, повсюду были разбросаны его вещи.
Зайдя в кабинет мужа, я открыла сейф и достала содержимое. Пять тысяч долларов, двадцать тысяч рублей — не густо… В принципе хватит, чтобы отправиться в бега. В крайнем случае можно заложить мои драгоценности. Собрав в чемодан необходимые детские вещи и достав пистолет, принадлежавший Матвею, я разбудила малышку, и мы поехали в аэропорт.
Оставив машину на стоянке, я спустилась в камеру хранения, положила в ячейку пистолет и взяла билет в далекое Приморье.
В самолете, уложив ребенка на пустое кресло, я заказала двести граммов коньяка и принялась размышлять. Самое главное, что малышка теперь в безопасности. Эти бандитские морды поймут, что я исчезла, только на похоронах Матвея, поэтому у меня еще есть немного времени, чтобы как следует подготовиться к возмездию.
Прибыв в Артем, я добралась до дома матери и нажала кнопку звонка. Дверь распахнулась. Мама изумленно взглянула на меня, затем на ребенка и заплакала:
— Что случилось, Жанна? Ты ужасно выглядишь… Господи, почему ты седая?!
Я передала дочь на руки матери и зашла в квартиру.
— Матвея убили.
— Как? Почему? За что?!
— Я его убила, мама!
— Что ты такое говоришь, доченька…
— Я убила Матвея.
— Как? Сама? Своими руками?
— Нет, конечно, но я этому поспособствовала.
— Господи, доченька, да что же это такое делается! Ты киллера заказала, что ли?
— Боже мой, мама! Нет, конечно! Просто, все, что я делала в последнее время, привело к тому, что Матвея убили.
— Значит, ты не убивала? И зачем меня пугаешь?
— В том-то и дело, что я, мама, кругом виновата! Настолько виновата, что ты себе и представить не можешь! Завтра я улетаю обратно. Береги внучку. — Я высыпала из сумочки все деньги, которые у меня были, оставив себе на обратный путь.
— Что это?
— Деньги. Все мои сбережения. Прости, больше нет. Я могу больше не вернуться, понимаешь?
— Что ты такое говоришь, Жанночка?
— Бог даст, я обязательно прилечу за дочерью, но может случиться и так, что мы больше не увидимся.
— Пресвятой боже… За что нам это?! Останься, прошу тебя!
— Не могу, мама, прости. Я должна.
— Но ведь Матвея теперь не вернешь, подумай о ребенке.
— Именно о нем я больше всего думаю.
Весь день прошел в слезах и уговорах остаться дома, но остановить меня было просто нереально. С тяжелым сердцем я отправилась в обратный путь.
В Москве я обратилась в риелторскую фирму, надо было снять какой-нибудь угол. Чтобы сэкономить средства, пришлось выбрать небольшую квартирку в Медведкове. Я отчетливо понимала, что в нашем особняке мне больше показываться нельзя, по крайней мере, сейчас. Квартирка оказалась грязной, со старой, обшарпанной мебелью и целой армией проворных тараканов. Они ползали повсюду, чем приводили меня в состояние жуткого ужаса.
Еще в самолете я заметила, как реагируют на меня пассажиры. Недоуменные взгляды, полуулыбки… Женщина вроде молодая, но седая… Не крашеная ли?.. Почему в такой цвет? Я бы тоже десять раз оглянулась, увидев подобную даму. Нужно что-нибудь придумать, дабы не шокировать окружающих и не привлекать к себе внимание. Может быть, стоит надеть кепку или панаму, ведь лето же на дворе? Ну, панама — это как-то чересчур, а вот кепка в самый раз.
