не очень, но, плевать. Какая есть.
— Считаешь, что, если бы я хотел, не нашел бы других, более интересных вариантов поиздеваться над тобой?
— Тогда, почему? Зачем тебе все это? Я имею ввиду зачем тебе встречаться со мной?
— Потому, что ты меня любишь.
— Тебя множество других омег любит, — на моих губах появилась кривая улыбка. — Иди к ним.
— Они не знают меня так, как знаешь ты.
Эти слова заставили меня поднять голову и посмотреть на Брена. В то время, когда у меня сердце выпрыгивало из груди и я не находила себе места из-за нервозности, он выглядел более чем спокойным. Даже ленивым. Альфа расслабленно сидел в моем кресле, подперев голову кулаком.
— Так дай им узнать тебя.
— Они почему-то сразу пугаются, — на его губах появилась еле уловимая ироничная ухмылка. От нее мгновенно повеяло чем-то жутким и, несмотря на то, что она практически сразу исчезла, у меня по коже все так же скользил холодок. — А ты, судя по всему, из бесстрашных. Неожиданно. Умеешь удивлять, Элис.
— Я лучше предпочту любить тебя на расстоянии, — сказала, качнув головой и после этого опять опуская ее. Смотреть на Брена мне было тяжело. — К отношениям с тобой я не готова.
— Значит, все-таки боишься?
— Нет, но я понимаю, что тебе нужно. Особенно в эти две недели вне колледжа. Вот только, я тебе этого дать не могу.
— Почему?
— Я не готова, — щеки запылали. Да я вся загорелась стыдом так, словно кто-то подо мной поджег кровать и сейчас она пылала адским пламенем. — Но… если мы уже разговариваем об этом… — я набралась той храбрости, которой не ожидала от себя и спросила: — А я тебе нравлюсь, как девушка?
— Если бы не нравилась, я бы сейчас тут не сидел.
Сердце забилось еще быстрее, но в тот же момент медленно разрушаясь.
— Ты никогда не смотрел на меня, как на девушку. Скорее, как на нечто раздражающее.
Порой Брендон вел себя так, словно я прокаженная и иногда поступал чрезмерно жестоко. Так, как никто другой. Но при этом он был единственным, кто ни разу не назвал меня «недоразвитой». А ведь порой мне хотелось, чтобы это слово слетело с его губ. Мне казалось, что так я могла бы любить его меньше.
— О том нравишься ты мне, как омега или нет, я впервые задумался только вчера, пока листал твои тетради.
— И к какому выводу ты пришел? — спросила, пересохшими губами.
— Ты знаешь ответ. И, Элис, я альфа. Мне нужна самка. Одна. Инстинкт собственничества и желание пометить. Когда их много, со временем это начинает сильно раздражать и совершенно не удовлетворяет. Это одна их причин, по которым я хочу попробовать отношения.
Дыхание застряло в горле. Я об этом подозревала, но не была уверена — Брендон сильный альфа. Даже лишком. Чего только стоило его пробуждение. Животного в нем куда больше, чем человеческого и я понимала, что скорее всего инстинкты берут верх. Остальные с ними могут справиться, но уже давно врачи говорили, что в этом плане Брендону куда тяжелее.
— Получается, ты хочешь удовлетворить себя, выместив на мне свои инстинкты альфы? — поджав под себя ноги, я уже думала отложить планшет, но не смогла. Цеплялась за него, как за спасательный круг.
— Типа того. Ты омега. Ты должна хотеть инстинктов альфы. Поэтому я предлагаю равноценный обмен.
Мне хотелось сказать, что я не совсем омега, но промолчала. Я и так была напряжена до предела и о своем внутреннем уродстве хотя бы сейчас не хотелось вспоминать.
— Тем более, как оказалось, ты не из пугливых. Это привлекает.
— Для тебя это, как сделка, а не отношения.
— По сути — да, но я не предлагаю ничего, что выходило бы за грани отношений. Стань для меня единственной. Может, у нас что-нибудь получится. Не узнаем, пока не попробуем.
— Для тебя все настолько просто, — мои губы дрогнули. Кажется, расползлись в нелепой, но нервной и грустной улыбке, насквозь пропитанной внутренним жжением.
— Почему должно быть сложно? — он спрашивал это настолько просто и безразлично, словно для него эта ситуация была такой же ровной, как и все предыдущие дни.
А вот мне казалось, что я стояла на краю пропасти.
У меня имелось множество фраз, которыми я могла ответить на этот вопрос. Из них можно было создать целые пункты, расписанные на несколько страниц. Например, мои чувства это не то чем можно так просто играть. Они слишком сильны. Наверное, даже намного сильнее меня и, если их разбить, в первую очередь рухну я.
Но даже, если я это озвучу, Брен не поймет. Для него чувства чужды. Существуют лишь инстинкты и он по ним идет, а все остальное лишь бред. Я слишком хорошо его знала, чтобы надеяться на что-то иное.
Поэтому озвучила лишь факты, которые он обязан принять:
— Я могу оказаться в особом отделении детдома. Пока мне не исполнится девятнадцать, за меня ответственны родители, а они ясно дали понять, что среди нас воспринимают исключительно семейные отношения.
— Ты настолько плохого мнения о них?
— Нет, наоборот. Я не хочу в детдом, но в первую очередь не желаю соглашаться на твое предложение по той причине, что мне просто не хочется создавать какие-либо проблемы для родителей. Они воспитали меня и дали сытое детство. В обмен на пребывание в этом доме поставили лишь пару ограничений. Как я могу переступить даже через одно из них?
— Родители не отправят тебя в детдом, — мрачно сказал Брен. — Ты идиотка, если так считаешь.
Его слова не просто укололи. Скорее врезались по сознанию огромным камнем.
— А ты прямо точно уверен, что этого не произойдет?
— Ты уже взрослая омега. Но если что, я возьму на себя всю ответственность.
— Это не меняет того факта, что я просто не хочу их разочаровывать.
Скоро я покину этот дом. Это произойдет, как только я закончу омежью школу, но мне хотелось бы уехать отсюда на позитивной ноте, а не разрушая то хрупкое понятие семьи, которое у меня имелось. Тем более, Диланы являлись моими единственными родителями и мне бы хотелось сохранить с ними хорошие отношения. Если получится, хотя бы по праздникам с ними видеться.
— Я уже говорил, что, если ты этого хочешь, мы никому не скажем. Подойди ко мне.
— Зачем?
Альфа раздраженно выдохнул, а потом сам поднялся с кресла. Смотря на то, как он подошел к кровати,
