Часов до пяти я ворочалась, никак не получалось заснуть. И только измаявшись донельзя я, наконец, выключилась.
Глава 7
Утро принесло головную боль от выпитого вина и бессонной ночи.
В пять я уснула, а уже в девять муженек будил меня утренними ласками.
Только не это… Я честно попыталась спихнуть его с себя, чем только еще больше раззадорила Богдана. Пришлось терпеть его на себе, благо это продолжалось недолго. Закрыла глаза и всё это действо думал только об одном человеке и о нашем вчерашнем поцелуе. Ну и обо всем остальном, разумеется,
Богдан остался очень доволен мной, надо же. Видимо мысли о Максе так действую на мое желание, что даже с Богданом я умудряюсь получать удовольствие. И еще и дарить его.
Ха. Да Максу нужно объявление повесить, мол, спасаю разваливающиеся браки.
* * *
— Лиса, я вчера чего так быстро вырубился-то? — Вертелецкий ловко жарил яичницу, что меня, признаться, ужасно удивило. Где Богдан и где яичница?!
Мало того, жарил он её и мне в том числе. И даже кофе сварил, пока я с отсутствующим видом пялилась в заснеженное окно, из которого открывались чудесные виды на зимний лес. Но сейчас и это никак не тревожило душу. Больше всего на свете мне сейчас хотелось, чтобы кофе мне варил совсем другой человек.
И этот самый человек не замедлил появиться. Вошел, разнося по дому морозный запах. На щеках румянец, на ресницах еще не успевшие растаять снежинки. Выглядел как-то по-детски беззащитно и так…по-домашнему что ли. Никогда прежде не видела Макса таким.
Но он быстро развеял очарование. Только глянул на меня, и я тут же ощутила укол в сердце. Взгляд такой же, как и тогда, в ванной.
Кем он меня считает?
Я отвернулась, сердце бешено колотилось от злости на саму себя и обиды. Тоже на себя. На него-то за что обижаться?! Сама дура виновата.
Макс что-то тихо сказал моему мужу, тот нахмурился, украдкой посмотрел на меня и вздохнул. А я обрадовалась, понимая, что скорее всего какие-то дела зовут Богдана домой.
Так оно и оказалось.
— Собирай манатки, любимая женушка, домой пора. Эх, что за жизнь такая?! Только соберешься нормально отдохнуть с любимой стервой, как тут же какие-то идиоты конченные накосячат. Прибью уродов.
Зато я была безмерно благодарна эти уродам, что спасли меня от дальнейшего нахождения с мужем и Максом вдалеке от цивилизации. Кто знает, что еще могла бы принести мне очередная ночь здесь?
* * *
К обеду мы уже приехали, и муж тут же сорвался по своим делам.
А я, оказавшись дома, вновь и вновь изводила себя неприятными мыслями, которые то и дело лезли в голову. И избавления от них не находила.
Нет, надо что-то делать с этим всем. Разводиться надо, вот что делать!
Что ж я как овца на заклание пошла в это добровольное замужество черт пойми с кем? Дяди все равно уже нет, какая ему разница, сберегла я его миллионы или нет? Фирмами управляет Богдан, вот пусть и дальше это делает. Они в надежных руках. А мне ничего не надо. Вот вообще. Возьму какие-нибудь отступные, на крайний случай и на первое время, и уеду. У меня в конце концов диплом есть, что я, пропаду что ли?
Собственно, это все я и собиралась озвучить мужу уже на следующий день, так как ночевать он, так и не пришел, зато прислал мне смс, первый раз в жизни.
«Прости, кисуля, что снова коротаешь вечер одна. Дела-дела.»
Я даже прибалдела немного. Что-то я не припомню, чтобы раньше он проявлял заботу обо мне. Но окей, сделаем вид, что играем в эту игру под названием «семья».
Заняться было совершенно нечем. В обед позвонила Юлька. Пришлось и с ней играть в игру под названием «подруги». Хотя по по-хорошему давно бы нужно разорвать и эти отношения.
И эти. И те.
Тут же в голову мне пришла «гениальная» идея. А что, если познакомить их? От такой шальной мыслишки я чуть не расхохоталась, совсем потеряв нить разговора с Юлей. Представила, в какой бараний рог подруга скрутит Вертелецкого и на секунду мне его даже жалко стало. Да и вообще — он же меня потом и прикопает за такой «подарочек».
— И пойдем в маркет, лады?
— А? Что ты говоришь?
— Ты меня совсем не слушаешь! — возмутилась Юля.
— Прости, что-то голова болит, совсем не варит сегодня. Погода что ли… — пришлось врать, чтобы не показаться совсем уж невоспитанной.
— Ну ладно, тогда отдыхай. Но завтра в десять у «Тосканы». Усекла?
Торговый центр Тоскана находится черт знает где. Аж на выезде из города и добираться туда головная боль для меня. Но не хотелось еще больше обижать Юльку, и я пообещала, что ровно в десять буду как штык.
С Юлькой мы распрощались, и я спустилась обедать.
В доме, как всегда, тишина стояла почти гробовая. Оно и неудивительно. На все три этажа только я, экономка и горничная, проживающие тут же, повар и охрана. Садовник и вторая девушка, помогающая с уборкой помещений — приходящие.
Все работники вышколены до безобразия. Мне тут даже поговорить-то не с кем. Еще в самом начале своего здесь проживания я пыталась наладить дружеские отношения с экономкой Натальей, женщиной без определенного возраста. Но та лишь холодно и сдержанно поддерживала беседу. На вопросы о доме, его обитателях и особенно о хозяине принципиально не отвечала, переводя тему на погоду, природу, новости и все, что угодно. Казалось ее ничем не удивить, не пробить. Абсолютно как робот.
Её помощница Катерина была ей под стать.
Обе дико меня раздражали, ведь мне так не хватало человеческого общения.
В общем мне как обычно предстояли тишина в доме, обед в полном одиночестве и совсем уж безрадостные мысли. Хоть бы утопиться что ли?
И тут меня спас звонок. Звонил Сашка. Голосом, полным отчаяния, спросил:
— Алиска, только не говори, что ты бросила сальсу?!
Звонил Сашка. Голосом, полным отчаяния, спросил:
— Алиска, только не говори, что ты бросила сальсу?!
«Нуу… как бы тебе сказать» …
— Да нет, что ты. Просто дела были, — пришлось соврать мне. Ведь сальсу я и в самом деле хотела бросать. Даже не сальсу, а Сашку. Ибо не стоит мучить парня напрасными надеждами.
— Дела? Ну-ну, — явно не поверил партнер.
— Да, дела. А что здесь такого? Ты так говоришь, будто у меня дел быть не может, — притворно обиделась я.
— Ага, — хохотнул Сашка, — поди весь день на вилле Вертелецкого грядки полола и борщи варила…
— Ну знаешь, — рассмеялась я, вмиг представив себя на грядках, которых у меня отродясь не было, — Борщи я, между прочим, неплохо варю.
— Верю-верю. В общем мы тут тебя так ждем, так ждем — Михалыч даже канкан к твоему возвращению учит.
Ого! Если Михалыч пошёл на такое, значит и правда скучают.
Наш Михалыч — завхоз дома культуры (клуба), в котором я и занимаюсь. Ему сто лет в обед, но дядя бодр, могуч и всегда на позитиве. Все тренеры с удовольствием и бесплатно приглашают его на тренировки, благо Михалыч и сам не прочь заниматься, да и народ очень рьяно агитирует за здоровый образ жизни.
Летом наш вечный двигатель живет на даче, по два часа добираясь до работы туда и обратно. Ходит в лес по грибы и ягоды, сажает цветы и помидоры и закрывает компоты и сладкое вино в банках.
Зимой Михалыч активно ходит на лыжах, купается в проруби и катается на коньках всему молодняку на зависть. А вот осенью и весной, когда заняться вроде бы особенно нечем, он как раз и посещает кружки танцев, самбо, дзюдо, шахмат и бог еще знает чего.
В общем мы все на Михалыча молимся и равняемся. И, пожалуй, только из-за него я и приду сегодня в клуб.
— А еще он три банки вина принес. По три литра. Все наши облизываются, но Михалыч говорит, пока Алиска не придет — не откроет. Так что, дорогая, придется тебе к нам топать, пока все наши за тобой не прикатили.
— Ага, а тут их Миша с Толиком назад так возвернут, что потом еще долго ходить не смогут, — веселилась я, в любом случае уже решив, что пойду к ребятам.
* * *
Вечером собралась, закинула спортивную сумку в машину и поехала в клуб. Естественно, с «любимой» охраной в виде Паши.
