сидеть, с деланой брезгливостью глядя на него снизу вверх. Да, он ничего не успел мне рассказать, но я то поняла, что этот человек боится даже обсуждения темы, а он понял, что я поняла это… Пусть хотя бы испытает неловкость перед женщиной, которой отказал в помощи.
– Севастьянова едва не отобрала у меня офис, – попыталась я зайти с другой стороны.
– Марта Александровна! – Он повысил голос и напомнил: – Я же сказал вам, что ограничен во времени.
– Неужели вы позволите, чтобы ещё кто-то пострадал от рук этой особы? – не унималась я.
– Я бы рад вам помочь, – стал объяснять он, – если бы был уверен, что вы в состоянии противостоять коллективу, который работает на неё…
– Представьте себе! – воскликнула я обрадованно и встала.
«Ну как же, ведь Катаев даже не подозревает, что мне и Никите удалось упрятать помощников Савостьяновой за решётку! – осенило меня. – Надо немедленно ему всё рассказать! Тогда он непременно сменит гнев на милость и пойдёт на контакт».
– Не представляю, – между тем устало пошутил он.
– Её подельники уже в следственном изоляторе, – объявила я.
– Интересно. – Катаев оживился и поинтересовался: – И как вам удалось это сделать? Ведь майор юстиции это уже величина.
Я растерялась и поспешила спросить:
– Кого вы имеете в виду?
– Ну как, вы же сами сказали, что подельники уже за решёткой, – напомнил он и сделал вывод: – Значит и Славина арестовали.
– Но среди них нет работников прокуратуры, – произнесла я и призналась: – Да и фамилии такой я ни когда не слышала.
– Отправили за решётку подельников Севастьяновой и не знаете следователя Славина? – изумился Катаев и расстроенным голосом объявил: – В таком случае, мне не о чем с вами разговаривать.
– Но…
– Я вам уже всё сказал! – этими словами он направился прочь из кабинета.
Оставшись одна, я некоторое время размышляла над услышанным. «Может Лопатин представился ему майором юстиции? – подумала я, направляясь к выходу. – Так или иначе, но это уже что-то. По крайней мере, теперь мне известно, что Севастьянова работает в купе с представителем прокуратуры по фамилии Славин, и я имею представление, как подходить к очередной жертве недобросовестного юриста. Женщина по фамилии Гаранина владела на Вернадского косметическим салоном и тоже продала свои помещения адвокатессе.
У стойки рессепшен я задержалась.
– Скажите, а ваш начальник всегда такой? – спросила я девушку с губами как у Мака из диснеевского мультфильма про уток.
– Как из тюрьмы вышел, сам не свой, – ответила утка-секретарь.
– Он был в тюрьме? – изумилась я.
– Не то чтобы, – девушка замялась и спросила: – А где держат людей, если ещё не было суда?
– В следственном изоляторе, – догадалась я и спросила: – А давно?
– Перед самым переездом сюда, – она обвела фойе взглядом.
– А до этого?
Девушка не успела ответить.
– Танечка! Вы снова за своё?
Окрик Катаева, который возник на лестнице, заставил её перемениться в лице и уткнуться в бумаги.
Но и того, что я услышала, было достаточно, чтобы сделать выводы.
– Я бы хотела увидеть вашу хозяйку, – сообщила я миловидной девушке-администратору.
– Как вас представить?
– Марта Александровна, – назвалась я официально протокольным тоном.
– Вы уверены, что я не смогу вам ничем помочь? – спросила девушка.
Я улыбнулась одними губами и с неприязнью, присущей людям, которым оказали «медвежью услугу» заверила:
– А вы мне уже и так однажды помогли!
Можно было продолжить, например словами: «да так, что волосы вылезли после вашей укладки», или «ногти стали слоиться, пульпа гноиться, и я вбухала кучу денег, чтобы исправить ваш брак». Но и этого было достаточно, чтобы девушка насторожилась. Можно сказать, она даже испугалась. Мимика, раздражение в недовольном голосе, всё красноречиво договаривало за меня и рисовало в её воображении не радужные перспективы. Уж я то знала, чего стоит провинциалке должность с громким названием «администратор». То, что она из провинции, я не сомневалась. Москвичку на такую работу калачом не заманишь. Пусть салон и в центре столицы, но судя по прейскуранту услуг, ценового диапазона на них и внешнему убранству, далеко не элитный. Так, потянет для средней руки офисных мышек… Да и возраст девушки говорил о многом. Небось только в прошлом году закончила школу. Может и вовсе, как я в своё время, приехала в поисках принца на белом коне. Мне было жаль её, но на карту поставлено слишком много, чтобы отступиться от плана.
– Напомните, пожалуйста, – попросила она, между тем.
– Вы должны знать своих клиентов! – выпалила я зачем-то.
Девушка покорно наклонила голову и показала рукой на двери.
Образ Гараниной напрочь менял сложившийся стереотип женщины-руководителя. Вместо властной, с хищным взглядом дамы, я увидела похожую на девочку-подростка молоденькую женщину. До того, пока администратор не обратилась к ней по имени-отчеству, я подумала, что это забежавшая к маме в кабинет дочка, которая заняла её кресло.
Большие, словно маслины глаза, настороженно смотрели на меня из-под длинных, словно опахала ресниц. Тонкие брови, стрижка под мальчика…
– К нам посетительница с претензиями, – начала было администратор, но я тут же строго осадила её:
– У меня между прочим имя есть! И ещё, подбирайте выражения!
– Марина, оставь нас, я сама разберусь, – попросила начальница.
Она предусмотрительно дождалась, когда девушка скроется за дверью и посмотрела на меня.
– Присаживайтесь, где вам удобно, – с этими словами Гаранина показала на кресла у стены.
Я схватила за спинку стул у стола для совещаний, нервно дёрнула его на себя, но осталась стоять. Мой запал прошёл. Что говорится, рука не поднималась, устраивать разнос этой девушке.
Я окинула кабинет взглядом, собираясь с мыслями и сообщила:
– Месяц назад мне делали у вас педикюр…
– Так, – протянула Гаранина и поднялась из-за стола.
– Через несколько дней я обнаружила у себя грибок! – выпалила я через силу.
Теперь на меня воздействовал ещё один фактор – оказалось неудобно и стыдно сообщать о такой болезни постороннему.
Я тут же представила себя с пожелтевшими и скрученными ногтями на пальцах ног и содрогнулась. Однако уже через мгновенье стало смешно от возникшего в голове образа Никиты, который снял с меня туфлю и собрался поцеловать ножку. Вернее я отчётливо увидела его глаза, округлившиеся от ужаса и недоумения. Представила так, будто смотрела прямо на него. Ну что поделаешь с моим воображением? Оно было через чур развито и не раз подводило меня. Мне стоило больших трудов скрыть некстати наступившую весёлость. Я с шумом перевела дыхание и кашлянула.
Гаранина молчала. В её внешности ничего не изменилось. Она ждала, когда я закончу говорить. Я представляла, какие аргументы хозяйка салона приведёт в защиту своего заведения, как будет рассказывать о методах обработки и дезинфекции инструментов и перечислит средства, которые
