на несколько секунд, затем кивает.
– Можно. Я выделю тебе двоих охранников, – уже было направляется в гостиную, но вдруг резко разворачивается и угрожающе произносит:
– Выкинешь какой-нибудь фокус – сдам в самый грязный притон. Будешь обслуживать извращенцев, пока не сдохнешь.
София
Местные жители считают, что озеро Комо – самое красивое на планете. У меня нет оснований с ними не согласиться. Вода переливается на солнце бесконечным количеством оттенков бирюзового, нежно-голубого, ультрамаринового, сапфирового. Величественные заснеженные горы, обнимающие озеро со всех сторон, покрыты лёгкой синеватой дымкой. Побережье Комо утопает в азалиях, гранатовых и оливковых деревьях, лаврах, кипарисах, платанах, рододендронах и каштанах.
Кажется, что природа в этом месте достигла пика своего совершенства. А человеческий гений дополнил её храмами, изысканными виллами, старинными замками.
Здесь удивительный свет, который пронизывает воздух чем-то магическим. Повсюду царит безмятежная, спокойная атмосфера. Райский уголок, из которого не хочется возвращаться в обычную жизнь.
Закрыв глаза, я сижу на скамейке под раскидистым платаном. Впитываю в себя тёплые лучи солнца и гармонию единения с изумительным пейзажем. Даже забыла про двух угрюмых, молчаливых телохранителей Лоренцо. И о самом Энцо забыла. Мне просто хорошо.
Пока я делаю зарисовки озера с натуры, в голову приходит забавная мысль: а быть заложницей Спада не так уж и плохо. Лёгкий бриз доносит до меня запах цветов и свежей пиццы. В желудке начинает урчать. Не заметила, как пролетели четыре часа на берегу Комо.
Возвращаюсь на виллу в прекрасном настроении. Созерцание красоты и эскизы унесли моё уныние в дальние дали. Ну а что? Когда ещё у меня будет возможность писать с натуры итальянские пейзажи?
Я ужасно проголодалась и радуюсь, когда на обед подают лазанью. Тонкие листы пасты пропитаны мясным соусом и соусом бешамель. Верхний слой венчает золотистая запечённая корочка пармезана. Урчу от удовольствия, доедая последний кусочек. Нет, определённо – быть пленницей Спада не так ужасно, как могло показаться сначала.
Когда прислуга приносит второе, я уже наелась. Только хочу отказаться, как понимаю, что настал час «Икс». На тарелке лежит филе телятины, щедро политое грибным соусом.
Такой шанс упускать нельзя. Забыв про все угрозы Лоренцо, запихиваю в себя соус. Вымазываю хлебом тарелку подчистую. Надеюсь, концентрации грибов хватит, чтобы вызвать аллергический приступ.
Поскольку Лоренцо нет дома, то меня вряд ли кто-то будет искать. Выхожу к бассейну, располагаюсь на шезлонге со своими карандашами и маркерами. Вроде как рисую, а вроде нахожусь на виду у охраны. Только бы заметили, когда начну биться в конвульсиях.
Лоренцо
– *лядь, ну что за херня, Массимо! – возмущаюсь на своего адвоката. – Что значит, Тассони отказался продавать акции?
– Ну то и значит, Энцо. Сказал: «Нет», – Массимо спокоен, как удав. Иногда кажется, что его даже ядерный взрыв не способен вывести из равновесия. Профессиональная деформация, что ли?
– Компания Тассони находится в полной заднице. У них долгов по налогам только за прошлый год несколько миллионов. Как при таких раскладах Гвидо может отказаться?
– Синьор Тассони аргументировал свой отказ.
– Интересно чем? – нервно прикуриваю сигарету. Был уверен, что дело с этой фирмой уже решеное, а тут хрен.
– Компания Тассони – семейное предприятие. Наследие трёх поколений. Гвидо не хочет пускать в него чужаков. Боится, что дело его семьи растащат по кусочкам, будут диктовать условия, которые пойдут вразрез с основной концепцией бизнеса. В общем, дело не в деньгах.
– *лядь, Массимо, ты как первый день на свет родился! Конечно же, дело в деньгах! Всегда дело в деньгах! Только в них, родимых, и ни в чём больше! Просто предложи Тассони больше и всё на этом.
– Предлагал. Не соглашается.
– Значит, предложи столько, чтобы Гвидо на сдачу станцевал стриптиз на центральной площади Милана. Ясно?
– Мне кажется, Тассони в курсе, что мы выкупили часть акций у его брата. Он боится потерять контроль над компанией.
– Да он его уже давно потерял. Вернее, сначала про*бал бизнес, а теперь вспомнил о наследии семьи.
– Ну, строго говоря, сам Гвидо старался спасти компанию, как мог. Развалил её отец – Джерардо Тассони.
– Значит, хреново старался, – тушу окурок в пепельнице.
– Слушай, Энцо, если мы предложим в два раза больше реальной стоимости фирмы, то нафига она нужна?
– Я покупаю не фирму, а бренд Тассони. Эта фамилия ассоциируется у людей с качеством. Пусть и в прошлом. Нанять толкового управляющего проблемы не составит. Подожди-ка секунду, – отвлекаюсь на звонок сотового. – Да, Беппе! Что там у тебя? *лядь! Срочно вызывай Леоне. Я выезжаю. Нет. Никакой скорой. Звони Леоне.
***
Ска, почему? Ну почему, как только думаешь, что всё устаканилось, случается какой-нибудь лютый п*здец? Вчера Софи прониклась моим подгоном с карандашами. Даже на поцелуй ответила. Правда, потом отыграла назад, но пофиг. Главное, лёд тронулся. А то до этого брыкалась, как дикая. Я ждал звонка от охраны с докладом, что птичка пыталась упорхнуть во время похода на озеро. Хотя там было без вариантов, разве что утопиться. Однако, судя по всему, прогулка прошла спокойно. Так какого хрена русская сейчас колотится в судорогах с пеной изо рта? Мне только её трупа на вилле не хватало.
Через час забегаю в дом. В гостиной на диване лежит Софи без сознания, рядом с ней хлопочет врач.
– Синьор Спада! Добрый день! – приветствует меня Леоне.
– Привет, дотторе! Что тут у нас?
– Судя по симптомам, сильная интоксикация организма. Синьорине повезло, что её вовремя нашли.
– Бруна!! – ору на весь дом. – Бруна!! Быстро сюда!
Из кухни прибегает раскрасневшаяся повариха. Женщина сильно нервничает, комкает передник в руках.
– Звали, синьор Спада?
– Что она ела? – киваю на Софию.
– Ничего особенного, синьор. Лазанью, телятину…
– Беппе, – обращаюсь к охраннику, толкущемуся рядом. – Кто её обнаружил?
– Я, синьор. Она сидела у бассейна. Рисовала что-то.
– Иди в её спальню, перерой все вещи. Найдёшь любые таблетки, порошки, микстуры – тащи сюда.
– Слушаюсь, капо, – Беппе уносится на второй этаж.
– Лоренцо, – подаёт голос врач. – Я сделал ей промывание желудка, но токсин уже успел попасть в кровь. Лучше всего будет отвезти синьорину в больницу.
– Об этом не может быть и речи, – отрезаю безо всяких эмоций.
– Но ей нужно обследование. Сдать анализы. Я не могу определить на глаз, что вызвало отравление.
– Доменико, ты кровь взять не можешь, что ли? Не морочь мне голову. Делай, давай.
– Так ведь вопрос не только в анализе крови. Могут быть последствия… – упирается врач, но я резко обрываю его:
– Леоне, я плачу тебе не*уёвые бабки не для того, чтобы выслушивать всякую херню. Не беси
