– Думаю, ты не понимаешь, насколько это опасно. Этот подонок разгуливает по кампусам колледжей. И имеется связь с колледжем Всех Святых.
– Серьезно? Или это просто теория? Мне казалось, жертвы посещали Тулейнский университет или Лойольский.
– Верно, но я думаю, что он охотится на более широкой территории.
– «Охотится»? Фу, ты пытаешься сделать так, чтобы это звучало страшно.
– Это так и есть, – серьезным тоном заметил он. – Мне и пытаться не нужно. Эти женщины были не просто убиты, Кристи. Они были принесены в жертву. Их пытали. Полиция обнародует больше информации об этом сукином сыне, чтобы предупредить общественность и попросить помощи в его поимке.
– Вот и хорошо. Ты быстрее его поймаешь. – Она забросила рюкзак на плечо. – Пусти.
– Я хочу, чтобы у тебя был телохранитель, – произнес он, используя новый подход.
– Что? Ну уж нет, блин. – Но она видела, что он говорит серьезно. – Сам подумай. За мной по всему кампусу будут ходить какие-то парни, словно я дочь президента или что-то в этом роде. Нет уж, Бенц. Такого не будет. И не вздумай втихаря заниматься проверкой моих друзей. Это не сработает. Ладно, пап, мне действительно пора возвращаться на кампус. – Затем она увидела, как напрягается его шея. – Ты уже этим занялся, да? Ты проверял кого-то – только не говори, что ты проверял Брайана. Ты бы не стал. – Она все поняла по его глазам. – Ты иногда можешь быть такой сволочью!
– Ты знала, что у него были неприятности с законом?
– Да, он мне об этом рассказывал. Половая связь с лицом, не достигшим совершеннолетия. И он не ладит со своей родней. Ладно. Да. Я знаю. А теперь пусти. – Она пулей вылетела из комнаты. – Пора повеселиться.
Собаки сводили его с ума. Они выли от рассвета до заката и потом.
Избранник напомнил себе, что ждать ему недолго. До второго декабря осталась едва ли неделя... и ему нужно провести это время, занимаясь поркой Бибианы, пока собаки будут смотреть и становиться все голоднее.
Он перекрестился у алтаря. Затем переоделся в уличную одежду, окинул взглядом свое отражение в зеркале, улыбаясь при мысли о своей следующей миссии. Она носила более личный характер, чем остальные... Бибиа-на... Сестра... пришло время встретиться... Как это случилось, что его мать, названная в честь Бернадетт из Лурда, оказалась такой шлюхой? Женщиной, способной отдать своего ребенка, единственного сына, затем выйти замуж за того самого человека, который зачал этого мальчика, и завести еще детей – девочек, – которых она сохранила. Она ни разу не попыталась с ним связаться. Ни разу не попробовала объяснить. Такое впечатление, что его вообще не существовало.
Это возмутительно, это грех.
Кому был отдан этот сын? Деревенским жителям! Провинциалам! Паре фермеров, которая не могла иметь собственных детей. Им он был нужен лишь для работы. Он трудился от восхода до заката. Строгое толкование католической догмы у этих людей было искажено необходимостью выживать. Его, сына, которого так отчаянно желали, они пороли и проклинали, держали как в рабстве. Ему постоянно твердили, как дорого обошлось родителям его приходское образование, на котором, конечно, они настояли. Он учился в строгой школе, учебном заведении, где не было девочек, никаких развлечений, в школе, где все было сосредоточено на учебе и высшем образовании. Там он блистал, и ему удалось получить стипендию. Там же он узнал, что у него было иное призвание, что господь выбрал его для страданий. Бог во всей своей мудрости выбрал его для избавления земли от грешников... сначала от родителей, но медленно... чтобы это казалось естественным.
Сначала «несчастный случай» с трактором, который сделал его отца калекой. Затем через некоторое время он принялся подмешивать добавки к удобрениям в его лекарства, в высокий стакан с приятными на вкус и отпускаемыми без рецепта средствами от всех болезней, начиная от кашля и заканчивая запором. С его «матерью» тоже было легко. Она верила в «природные» травы, пилюли, в которые с легкостью можно было что-нибудь подмешать, капсулы, которые было так просто подменить. Она была полуслепой, такой доверчивой. Никто ничего не подозревал. Когда они усыновили его, им обоим было далеко за сорок, и затем, когда он обрел свое призвание, когда господь впервые заговорил с ним, их здоровье уже начало ухудшаться.
Фрида умерла за просмотром «Опасности!»[29] в раскладном кресле! Том – от сердечного приступа меньше чем через год.
Просто.
Красиво.
Аккуратно.
И это лишь начало, подумал он сейчас, когда услышал, как собаки завыли на фоне мягкого звучания классической музыки. Бах. Обычно успокаивающий. Но не сегодня.
Сегодня вечером он взволнован. Ему нужно найти Бибиану, чтобы убедить ее встретиться с ним. Она будет настороженной, поэтому ему нужно действовать осмотрительно. Но, с другой стороны... у него была приманка.
Приведя в порядок куртку, он спустился по ступенькам в подвал, где горела одинокая красная лампочка, из-за которой от старых цементных стен исходило слабое темно-красное свечение.
Лежащая на соломе голая женщина все еще была без сознания. Ее руки были связаны у нее за спиной, одна из ее лодыжек прикована к стене. Он оставил ей ведро на тот случай, если ей нужно будет испражняться, и дал ей достаточно воды, чтобы она осталась живой. Она была неподвижна, ее лицо утратило свой естественный цвет. Он не ожидал, что она будет бороться. Глупая сучка, а не женщина. Шлюха. Пьющая... флиртующая... замужняя женщина. Он будет держать ее. Живую. Некоторое время. Пока он не заманит сюда святую Бибиану. Его руки сжались при мысли о сестре. Оливия Бенчет. Привилегированная.
Скоро она будет принесена в жертву.
Господь ждал ее.
У каждой из двух собак была конура. Они лаяли и рычали. Он заметил, что у них начинают показываться ребра. Из пасти капала слюна. Он бросил каждой по кости с мясного рынка... и они, щелкая зубами, рыча и сверкая темными глазами, накинулись на эту легкую закуску.
Женщина застонала. Ему придется позаботиться о ней. Вынуть у нее кляп, чтобы она могла напиться воды... глупая развратная шлюха...
Она открыла один глаз, моргнула и на секунду сосредоточилась. Затем резко дернулась и отчаянно попыталась подползти к стене. От страха у нее расширились глаза. Одна из дворняжек зарычала, и женщина, быстро повернув голову, увидела собак и стала прижиматься к стене.
Его член дернулся, когда он увидел ее ужас. Он подумал о том, что мог бы заставить ее сделать... сексуальные акты, которые он рисовал в своем воображении, его член внезапно стал твердым. Будет так просто переспать с ней. Унизить ее. Показать ей, какая она грязная шлюха... но он не мог. Это будет нечисто. Недостойно.
