Плотское удовольствие не является частью миссии. У него сильнее заболела голова. Под глазом снова начался тик. Миссия стала казаться туманной.
Исповедаться. Тебе нужно исповедаться.
Взор узницы остановился на его лице, искаженном спазмом, затем, когда он поймал ее взгляд, она отвела глаза и увидела выпуклость у него на брюках. Ужас охватил ее полностью... или же... в ее глазах читалось что-то еще – холодный расчет. Она планировала свой побег. Даже в своем затуманенном мозгу. Он щелкнул языком. Затем подумал было снова отключить ее, но все же решил позволить ей обдумать свою участь. Одна из собак дико залаяла, узница бросила на нее взгляд, и в ее глазах появился новый ужас. Она их ненавидела. И правильно.
Избранник повернулся к лестнице и услышал ее хныканье. Скоро она будет умолять его подарить ей жизнь, будет обещать сделать все, что он хочет, и у него появится над ней абсолютная власть. На третьей ступеньке он обернулся и опустил взгляд на лишенную окон пещеру с красноватым светом. Она придвинулась ближе и начала умолять.
Да, она начинала понимать. Он ее хозяин. Он один решает ее судьбу. Он ощутил слабую нежность к ней, закованной и голой. Но у него была работа. Время не стояло на месте. Он почувствовал сожаление и уколы совести. Иногда его миссия казалась ему ошибочной... в другие моменты он знал, что прав. У него в голове стучало. Помни, ты чистильщик, тот, кому господь повелел избавить землю от грешных женщин. Речь идет о чистоте. И возмездии.
Избранник боролся с болью, а его мозг пронзали сомнения. Он нуждался в совете, наставлении. Он знал, что его миссия истинна, но искал дополнительное подтверждение. Он с шумом вдохнул, борясь с агонией, бушующей в голове. В отличие от приятной остроты ударов кнута, от удовольствия, которое доставляло прикосновение кожаных ремней, сейчас он испытывал чистейшую агонию. И эта мука была абсолютно другой. Она ослепляла. Подрывала силы. Ему нужно было с кем-нибудь поговорить. С отцом Джеймсом... да...
Женщина издала еще один сдавленный крик, и Избранник отвернулся от нее. Прежде чем выключить свет, он бросил взгляд через плечо. Она испытывала только страх. Она и понятия не имела, что он собирается сделать ее бессмертной, что она станет святой.
Его бремя было тяжелым. Он погасил свет и произнес:
– Спокойной ночи, Сара.
– ...это все будет в моем рапорте, – говорил офицер Кельвин Смит, один из помощников шерифа, назначенных наблюдать за Оливией Бенчет, – но я подумал, что вам будет интересно узнать, что помимо ее подруги Сары Рестин, которая уехала в аэропорт, у госпожи Бенчет имелся еще один регулярный посетитель. Он приезжал к ней на День благодарения и затем остался у нее ночевать на следующую ночь. Я не слишком об этом беспокоился, потому что видел, как она его приветствует, и они, очевидно, знакомы друг с другом, но теперь это мне кажется странным.
Бенц весь напрягся.
– Он остался на ночь? – повторил он, и его кровь вскипела от ревности.
– Да, и вот что странно. Я недавно проверил номера его машины, и оказывается, его машина принадлежит церкви.
– Что? – прошептал Бенц, и ревность уступила место страху. – Церкви? – Нет!
– Да. Этот парень чертов священник.
Бенц вскочил на ноги. Ему хотелось попасть на другой конец линии и придушить звонящего. В глубине души его терзал страх.
– Как его зовут? – спросил он, представляя, как Оливия лежит где-нибудь связанная. И ее пытают. В его мозгу проносились яркие образы Лесли Франц, привязанной ремнями к колесу смерти, и Стефани Джейн Келлер, прикованной к раковине.
– Отец Джеймс Маккларен. – Офицер засмеялся. – Наверное, даже священникам иногда нужно оттягиваться по полной.
Бенц заскрежетал зубами.
– Почему вы не позвонили мне сразу?
– В смысле?
– Разве вы не знаете, что мы ищем священника? Что серийный убийца...
– Господи, нет! Я был в отпуске. Только что вернулся в город и заступил на дежурство. Мой напарник ничего не говорил о том, что подозреваемый священник.
– Где она сейчас?
– Не знаю. В настоящий момент я не на дежурстве.
– Проклятье. Выясните и перезвоните мне. На сотовый. И пошевеливайтесь. – Он дал этому идиоту свой номер. – Все понятно?
– Да, сэр.
– Повторите мой номер.
Смит повторил.
– Что мне делать? – спросил он.
– Молись, Смит, – ответил Бенц. – Затем сиди на месте. Думаю, ты уже сделал достаточно. – Выругавшись, Бенц со стуком швырнул трубку. Затем большими шагами вышел из кабинета и помчался вниз по ступенькам. Не прошло и пяти минут, как он уже сидел в своем джипе. Включив передачу, он постарался не думать о гротескных образах, которые преследовали его. Оливия и Джеймс... любовники... как Дженнифер и Джеймс... нет. Нет! Он стукнул кулаком по рулю и включил фары.
Проскочив на красный сигнал светофора, он обдумывал полученную информацию. Джеймс? Джеймс – убийца? Он подходил по росту, был атлетического сложения, почти подходил по возрасту, если верить профайлеру Норму Стоуэллу, и черт... у него были голубые глаза... не так ли? Но почему же Оливия связалась со священником после своих ужасных видений? Это казалось бессмысленным. Что она сказала? Что ходила в церковь Святого Луки, потому что это ближайшая церковь к месту пожара, унесшего жизнь Стефани Джейн Келлер? И она попросила отца Джеймса, приходского священника, достать список младенцев, которых крестили примерно в то время, когда родился ее брат?
Бенц обогнул припаркованный фургон. Ошибался он? Он предполагал, что убийца каким-то образом связан с Оливией, но он мог и ошибиться... и теперь Оливия, возможно, расплачивается за это своей жизнью! Он нажал на клаксон, когда немолодой водитель «БМВ» подрезал его.
Раздалось пиканье сотового телефона. Он нажал кнопку, готовясь к худшему. Что нашли еще одну жертву, что этот сукин сын сумел добраться до Оливии...
– Бенц слушает, – резко произнес он.
– Рик? Это Оливия. – Она казалась напуганной, потерявшей голову от страха. О господи. Нет...
– Где вы?
– На работе... но что-то не так... я это чувствую, – сказала она. – Он... его раздирают противоречия. Он запутался. Убийца хочет с кем-то поговорить...
– С кем? – Он успокоился. По крайней мере, она в безопасности. Цела и невредима.
– Не знаю... но у меня такое чувство, что ему нужно отвести душу, что он сделает что-нибудь еще более страшное... он в отчаянии.
– Оставайтесь на месте. Я буду у вас через пять минут. – У ближайшего светофора он развернулся и поехал к Французскому кварталу.
...Избранник осторожно крался в тенях церкви Святого Луки. Он ходил по этим залам раньше и знал скрытые ниши и входы в помещения. В случае чего он легко сможет спрятаться или убежать. Ему была знакома крытая аркада и сады, он использовал крошечную прозрачную панель в витраже, чтобы заглядывать внутрь.
