Конечно, должна. Она должна есть, и спать, и перемещаться, и дышать. Делать все эти нормальные вещи, чтобы приготовиться к ненормальным. И у нее есть еще одна обязанность.
– Пол, я должна поговорить с Брэндоном.
– Сегодня?
Поборов слезы, она отвернулась к окну, к рокоту моря.
– Я должна была сразу поехать к нему, но боялась, что не справлюсь. Я боюсь, что он услышит что-нибудь, увидит по телевизору. Я должна объяснить ему, подготовить его сама.
– Я позвоню Сесиль, а ты прими горячий душ, проглоти пару таблеток аспирина. Я буду внизу.
Когда он направился к двери, Джулия вцепилась в простыни.
– Пол… спасибо тебе. За это и за то… что было раньше. Он прислонился к дверному косяку, скрестил на груди руки, приподнял бровь.
– Ты благодаришь меня за секс, Джил? Она смущенно пожала плечами:
– Да.
– Ну, тогда я, наверное, должен сказать: всегда к твоим услугам, дорогая. Не забудь позвать меня. В любое время.
Прислушиваясь к его шагам на лестнице, Джулия делала то, на что уже не считала себя способной. Она улыбалась.
Душ помог. Помогли и те несколько кусочков омлета, что она сумела проглотить. Пол молчал, и за это Джулия была ему благодарна. Казалось, он понимал, что она должна продумать разговор с Брэндоном. Продумать, как сказать своему маленькому сыну, что его мать обвиняют в убийстве.
Когда подъехал автомобиль, Джулия ходила взад-вперед по гостиной. Сцепив руки, она повернулась к Полу.
– Думаю, было бы лучше, если бы…
– Если бы ты поговорила с ним наедине. Я буду в кабинете. Не благодари меня, Джил, – сказал он, когда она открыла рот.
Поднимаясь по лестнице, он тихо выругался.
Взяв себя в руки, Джулия открыла дверь. И увидела Брэндона. Он ухмылялся во весь рот, с плеча свисал школьный рюкзак. Он удержался, чтобы не броситься к ней и не выложить все, что делал за день. Он помнил, что делала она. Она уехала на похороны, и в ее глазах была печаль.
Из-за его спины Сесиль протянула Джулии руку. От этого безмолвного жеста поддержки, веры Джулия чуть не разревелась.
– Вы только позвоните, – сказала Сесиль. – Когда вам что-то понадобится.
– Я… спасибо.
– Позвоните, – повторила Сесиль и потрепала волосы Брэндона. – Пока, парень.
– Пока. Скажи Дастину, мы завтра увидимся в школе.
– Брэндон. – Господи, она думала, что подготовилась, но он смотрел на нее так доверчиво. Она закрыла дверь и провела его на веранду. – Давай посидим здесь минутку.
Брэндон знал о смерти все. Мама объясняла ему, когда умерли дедушка и бабушка. Люди уходят, поднимаются на небеса, как ангелы. Иногда они умирают от болезней, иногда от несчастных случаев. Или их убивают, как в фильмах ужасов. Пару недель назад они с Дастином вылезли из кроватей, прокрались к видаку и поставили «Хэллоуин».
Брэндон не любил думать о смерти, но он решил, что мама хочет поговорить именно об этом.
Она очень крепко держала его за руку и очень пристально смотрела в темноту. В доме горел свет, и он видел ее лицо.
– Мисс Би была хорошей, – начал Брэндон. – Она разговаривала со мной, спрашивала о школе и все такое.
И она смеялась над моими шутками. Мне жаль, что она умерла.
– О Брэндон, мне тоже. – Джулия набрала в легкие воздуха. – Она была очень знаменитой, и ты узнаешь о ней очень многое… в школе, по телевидению, в газетах.
– Ее называют богиней, но она была просто человеком.
– Да, она была человеком, а люди принимают решения, совершают ошибки. Влюбляются.
Брэндон переступил с ноги на ногу. От разговоров о любви ему всегда становилось неловко. В других обстоятельствах Джулия улыбнулась бы. Не сейчас.
– Давным-давно Ева влюбилась. И у нее был ребенок. Она не могла жить с мужчиной, которого любила, и поэтому решила сделать то, что считала самым лучшим для ребенка. Есть много хороших людей, которые не могут иметь собственных детей.
– Тогда они берут приемных детей, как бабушка и дедушка – тебя.
– Правильно. Я любила твоих дедушку и бабушку, / а они любили меня. И тебя. – Джулия присела на корточки, взяла Брэндона за руки. – Но я узнала несколько дней назад, что ребенок, которого отдала Ева, – это я.
Брэндон не отпрянул, но затряс головой, словно пытаясь привести ее слова в порядок.
– Ты хочешь сказать, что мисс Би была твоей настоящей мамой?
– Нет. Моей настоящей мамой была бабушка. Она любила меня, заботилась обо мне. А Ева была женщиной, которая меня родила. Она была моей биологической матерью. – Джулия вздохнула, взъерошила его волосы. – Твоей биологической бабушкой. Когда она узнала тебя, то стала гордиться тобой. Я знаю, она хотела бы сама рассказать тебе.
Его губы задрожали.
– Если ты была ее ребенком, почему она не оставила тебя у себя? У нее был большой дом, и деньги, и все-все.
– Брэндон, дело не всегда в доме и деньгах. Есть другие причины, более важные для такого решения.
– Ты меня не отдала.
– Нет. – Джулия прижалась щекой к его щеке. – Но что правильно для одного человека, не всегда правильно для другого. Она сделала то, что считала правильным. Как я могу горевать об этом, когда у меня были твои бабушка и дедушка?
Положив руки на плечи сына, Джулия посмотрела ему прямо в глаза.
– Я рассказываю тебе все это сейчас, потому что начнутся разговоры. Я хочу, чтобы ты знал: тебе нечего стыдиться. Ты можешь гордиться тем, что Ева Бенедикт была твоей бабушкой – Она мне очень нравилась.
– Я знаю. – Джулия улыбнулась и подвела сына к скамье. – Это еще не все, Брэндон, и ты должен быть очень сильным, очень храбрым и верить, что все будет хорошо… Полиция думает, что я убила Еву.
Он даже не моргнул. Его глаза наполнились гневом. Маленький рот сжался.
– Это глупо!
Джулия рассмеялась от облегчения.
– Да. Да, это глупо.
– Ты даже пауков не убиваешь. Я могу им сказать.
– Они хотят выяснить правду. Это займет какое-то время. Может, мне придется предстать перед судом.
Он уткнулся лицом в ее грудь и задрожал. Она стала укачивать его, как тогда, когда он был совсем маленьким.
– Не волнуйся. Они все выяснят.
– Почему мы не можем просто уехать? Почему мы не можем просто уехать домой?
– Мы уедем. Когда все кончится, мы уедем. Я обещаю.
Дрейк заполз в свою спальню напиться и похандрить. Ему необходимо было подготовиться к телефонному звонку. Он был чертовски рад, что его кузина увязла по самую шею, но даже без нее между ним и всеми теми деньгами стоял Пол. Может, и нет никакой возможности оспорить завещание и добраться до заработанных денег, однако всегда есть варианты, и одним он запасся.
Он пил водку и улыбался, а когда на другом конце подняли трубку, начал без всяких предисловий:
