Он достал бумажник и вытянул из него пять стодолларовых бумажек.
– Вот, держи. Купи себе что-нибудь. И никогда, слышишь, никогда больше на пушечный выстрел не приближайся ни ко мне, ни к моей семье! Я не из тех, кого можно запугивать и шантажировать.
Он сунул деньги ей в руку и, развернувшись, зашагал прочь. Конрад не знал, что Кайли никогда не сдается.
Глотая слезы, смотрела она на скомканные в кулаке стодолларовые бумажки. Сначала ей пришла мысль вернуться, устроить сцену и на глазах у семьи швырнуть деньги ему в лицо. Но Кайли тут же остановила себя. Нет, это чересчур предсказуемо.
Так она ничего не добьется. Надо действовать хитрее. Так она и сделала.
Воспоминания – одно за другим – вставали перед внутренним взором Кайли. Вся юность ее прошла под знаком обделенности. Как она завидовала Марле, как ненавидела свою удачливую сестру! После памятной встречи в церкви она наблюдала за Марлой только издалека, но чувствовала, что та сгорает от любопытства.
Кайли все больше узнавала о сестре. Марла путешествовала по всему миру, плавала на яхте в заливе Сан-Франциско, танцевала на балах, покупала модные наряды в Париже и Нью-Йорке, проводила рождественские каникулы в Акапулько, Аспене или на Багамских островах. Она водила собственный «БМВ» и училась в престижном частном колледже, которому ее отец презентовал целую библиотеку.
Однажды Кайли удалось извлечь выгоду из сходства с сестрой. Выдав себя за Марлу, она поживилась за счет Конрада роскошным и обалденно дорогим платьем из элитного бутика. «Запишите это на папин счет», – небрежно бросила она – и продавщица, предвкушая огромные комиссионные, рассыпалась в комплиментах, уверяя, что платье сшито как раз на нее.
Что же до Марлы, она никогда не пыталась познакомиться с сестрой. Вплоть до того дня, много лет спустя, когда пришла к Кайли со своим планом.
Кайли боялась взглянуть на Ника. Мир ее рухнул. Она мечтала о богатстве, она ногтями выцарапывала себе путь в безбедную и привольную жизнь – и чем же это кончилось? Какую цену пришлось ей заплатить за исполнение своих желаний?
– Я была не слишком хорошим человеком, – прошептала она, рухнув на подушки и уставившись невидящим взором в потолок. – Да что там – я была просто стервой!
Ей вспоминалась вереница однообразных дней, отравленных завистью, вереница долгих ночей, когда она лежала в постели без сна и спрашивала себя: «Почему она, а не я? Почему отец любит ее, а не меня?» Были и другие ночи, когда в груди ее горело иное, более жестокое и безобразное чувство. Ненависть. Горячая, страстная ненависть к сестре, выросшей в тепле и холе, под крылышком у любящего отца. Кайли питалась этой ненавистью. Все, что она делала, – она делала с тайной мыслью превзойти сестру.
– Я всю жизнь ненавидела Марлу, – призналась она Нику. – Всю жизнь мечтала взять над ней верх.
– Так что же произошло? – спросил Ник. – Почему ты оказалась в доме Алекса в роли его жены?
– Только потому, что не погибла в автокатастрофе, – ответила Кайли. – Марла не могла иметь детей. И вдруг она узнала, что Конрад Эмхерст изменил завещание. Теперь все состояние после его смерти отходило не Марле, а рожденному ею наследнику мужского пола. Сисси как наследница его не устраивала.
– В наши дни такое странно слышать.
– Конрад Эмхерст жил по своим правилам, – ответила она. – Ему нравилось подчинять других своей воле. Впрочем, об этом ты и сам знаешь. Однако он не знал, что у Марлы удалена матка. И вот она обратилась ко мне и предложила выносить ребенка. Ее сына. Все, что от меня требовалось, – забеременеть, родить под ее именем и отдать ребенка ей. – Она скривилась от собственных слов. – Знаю, знаю, как это звучит. Я была просто жадной сволочью.
Подойдя к Нику, она взяла Джеймса у него из рук, вгляделась в милое личико. Сейчас ей самой не верилось, что она могла вести себя так бездушно и расчетливо.
– И это все, что от тебя требовалось? – холодно спросил Ник.
– Да. И, разумеется, держать рот на замке.
Сейчас Кайли казалось, что все это происходило с кем-то другим. Но нет – слишком хорошо помнился тот день, когда Марла изложила ей свой «грандиозный» план.
– Марла все продумала. Она знала, что у нас с ней одинаковая группа крови, и уговорила врача подделать медицинскую документацию.
– Робертсона?
– Да. Он старый друг семьи. Кроме того, ему принадлежит чуть не половина акций больницы и клиники «Бейвью». Алекс и Марла пообещали сделать благотворительный вклад на нужды больницы в обмен на его сотрудничество.
Кайли устало опустилась на свою любимую кушетку. На этой кушетке сидела Марла в тот роковой вечер.
«– У меня к тебе предложение, – объявила Марла еще в дверях.
На ней была широкополая шляпа и темные очки, закрывающие пол-лица. Не снимая пальто и шляпы, она проскользнула в комнату. Тесная квартирка Кайли, должно быть, показалась ей жалкой, но Марла оставила свое мнение при себе.
– Предложение? – переспросила удивленная Кайли.
– Да.
Марла сдернула шляпу, и волосы ее – того же медно-рыжего цвета, что и у Кайли, – рассыпались по плечам. Сощуренными зелеными глазами она пристально, оценивающе разглядывала сестру.
– Знаю, ты всегда считала, что папа поступил с тобой несправедливо. Думаю, это можно исправить.
– Откуда вдруг такое великодушие? – скептически поинтересовалась Кайли.
– Великодушие? – презрительно фыркнула Марла. – Это не для меня! Дело в том, что мне нужна твоя помощь».
Кто бы мог подумать? Принцесса является к Золушке и просит о помощи! В первый миг у Кайли возникло искушение послать эту богатенькую стерву ко всем чертям. Но любопытство взяло верх над гордостью.
– И она изложила этот свой безумный план, – рассказывала Кайли. – Я должна была забеременеть от ее мужа, выносить для нее сына, родить и отдать ей. – Господи, как ужасно звучали эти жестокие, бездушные слова! – Мне предстояло на все время беременности куда-нибудь исчезнуть. Она собиралась изображать беременность с помощью подушечек, вроде тех, какими пользуются актрисы в телесериалах, играя беременных – сперва поменьше, затем побольше. Потом, во время родов, мы с ней должны были поменяться местами.
– А если бы родилась девочка? – с нескрываемым скепсисом заметил Ник.
– Тут мы с ней разошлись. Она хотела, чтобы я в таком случае сделала аборт и начала все сначала. Я настояла на том, что сохраню ребенка. – Кайли подняла измученные глаза. – Поверь: я тогда не хотела ребенка. – Голос ее упал до шепота. – И еще – я так ненавидела Марлу, так мечтала хоть в чем-то взять над ней верх, унизить ее, что отказалась от искусственного осеменения.
