– Сядь, Джил.
– Я хотела сварить кофе.
– Сядь. – Она присела на краешек стула, словно готовая вскочить, как только он подойдет к ней слишком близко. – Сегодня я получил повестку. На завтрашних слушаниях я должен давать показания.
Джулия смотрела не на него, а на какую-то точку между ними.
– Понимаю. Нельзя назвать это неожиданностью.
– Нам обоим придется нелегко.
– Я знаю. Прости. Вообще-то я думаю, что было бы лучше… легче, если бы я переехала в отель… пока все не закончится. То, что я живу здесь, – дает прессе лишние поводы для нападения и только усугубляет и без того невозможную ситуацию.
– Вздор.
– Факт. – Джулия поднялась, надеясь удалиться с достоинством, но Пол просто встал и загородил ей дорогу.
– Только попробуй. – Он схватил ее за лацканы жакета и притянул к себе. – Ты здесь надолго.
– А тебе не приходило в голову, что я хочу остаться одна?
– Приходило. Но ты не можешь исключить меня из своей жизни, я – ее часть.
– Может, у меня нет жизни! – выкрикнула Джулия. – Если завтра я узнаю, что мне предстоит судебное разбирательство…
– Ты справишься. Мы справимся. Ты будешь доверять мне, черт побери. Я не десятилетний мальчик, которого ты должна защищать. И не какое-то бесхребетное ничтожество, которое бросило тебя и сбежало в свою чистенькую жизнь.
Ее глаза вспыхнули.
– Это не имеет никакого отношения к Линкольну, – проговорила Джулия. – И к тебе. Это касается только меня. Это моя жизнь повиснет завтра на волоске в зале суда. Ты можешь бить себя в грудь и вопить что угодно, но это ничего не изменит. Мой выбор невелик. Пол, и, если я захочу уйти, я уйду.
– Попробуй, – кротко предложил он. Джулия в бешенстве развернулась, но он поймал ее на середине лестницы.
– Не смей меня трогать.
– Я еще не закончил бить себя в грудь и вопить. – Абсолютно уверенный в том, что она попытается ударить его. Пол одной рукой схватил ее за оба запястья. – Подожди, Джил. – Чтобы не скатиться вместе с ней вниз, он прижал ее к стене. – Посмотри на меня. Просто посмотри. – Свободной рукой он попытался поднять ее голову. – Ты хочешь уйти от меня?
Джулия взглянула ему в глаза и поняла, что он ее отпустит. Может быть. И если сейчас она от него отвернется, то всю жизнь будет об этом жалеть. Как говорила Ева? Уцелевшие живут со своими ошибками. Но есть ошибки, которые ты не можешь себе позволить.
– Нет. – Она прижалась губами к его губам. – Прости. Мне очень жаль.
– Не жалей. – Он жадно поцеловал ее. – Просто не уходи от меня.
– Мне так страшно, Пол. Так страшно.
– Мы все исправим. Верь мне.
На мгновение она смогла поверить.
Дрейк чувствовал себя прекрасно. На миллион долларов. Ну, пусть не на миллион, но на четверть миллиона точно. Через двадцать четыре часа у него будут наличные в руках и весь мир у ног. После предварительных слушаний Джулию точно отправят в суд и, если повезет, осудят. И тогда он сможет отхватить кусок поместья. Обидно, конечно, что половину получает Пол, но с хорошим адвокатом и со всеми этими деньгами доля Джулии будет принадлежать ему.
Закон не позволит ей воспользоваться наследством, да оно и не понадобится ей там, куда ее отправят. В конечном счете все обернулось замечательно. Преисполненный самодовольством, Дрейк включил стерео на полную катушку и занялся программой скачек. К концу недели он станет еще богаче. Никакого риска. С надежными сведениями об одной прелестной кобылке он приумножит свой капитал.
Конечно, его спонсор еще не знает, что это только первый платеж. Спокойно можно доить этот источник еще год или два. А потом он получит наследство и уедет на Ривьеру или на Карибские острова. Куда угодно, где есть пляжи и знойные женщины.
Дрейк поднял в свою честь бокал с шампанским. «Дом Периньон» – меньшего он не заслуживает. А через два часа его ждет в клубе одна сексуальная штучка.
Счастье бурлило в нем и рвалось наружу. Дрейк сделал несколько па какого-то латиноамериканского танца, выплеснул шампанское и, ликуя, облизал пальцы.
Когда в дверь позвонили, он сначала решил не открывать, потом усмехнулся. Наверное, счастливая крошка. Кто станет винить ее за нетерпение? Ну что же. Можно начать праздник прямо здесь и сейчас.
Новая трель дверного звонка. Дрейк пригладил волосы, расстегнул рубашку и с бокалом в руке открыл дверь. Хотя на пороге стояла не счастливица, он не огорчился.
– Ну-ну. Не ожидал увидеть тебя до завтра. Ничего страшного. Совершенно случайно я свободен. Заходи. Проведем нашу сделку за шампанским.
Ухмыляясь, Дрейк отвернулся и направился к бутылке.
– Может, выпьем за Джулию? – Он налил второй бокал до краев. – Дорогая кузина Джулия. Без нее мы оба тонули бы в глубоком дерьме.
– Может, сначала проверишь чистоту своих ботинок?
Отличная шутка! Расхохотавшись, Дрейк обернулся. Он все еще смеялся, когда увидел пистолет. Пули, попавшей ему в лоб, он не почувствовал.
Зеваки и репортеры толпились на широких ступенях здания суда. Пройти сквозь этот строй – только первое из сегодняшних испытаний, подумала Джулия, вспоминая инструкции Линкольна. Идти быстро, но не бежать. Не опускать голову – покажешься виноватой. Не задирать голову – покажешься высокомерной. Какие бы вопросы ни выкрикивали, ничего не отвечать, даже обычное «без комментариев».
Дождь удержал бы хоть часть любопытствующих и обвиняющих внутри. Джулия всю ночь молила о дожде, но вышла из лимузина в безоблачный калифорнийский день. С Линкольном по одну руку и с Полом по другую она приближалась к стене людей, жаждавших ее тайн и ее крови. Только страх споткнуться и упасть помогал ей игнорировать подступавшую к горлу тошноту и дрожь в ногах.
Внутри было больше воздуха, больше пространства. Скоро все кончится. Ей поверят, ей обязательно поверят. Она снова будет свободна и снова начнет жить.
Прошли годы с тех пор, как Джулия в последний раз была в здании суда. Во время летних каникул ей иногда разрешали смотреть, как работают ее родители, и они казались ей тогда необыкновенно величественными. Как актеры на сцене. Может, именно тогда в ней вспыхнуло желание стать актрисой… Нет. Это было в крови. Это от Евы.
Пол взял ее за руку.
– Пора идти в зал. Я буду сидеть прямо за тобой.
Джулия кивнула, ее пальцы словно по собственной воле коснулись золотой брошки, приколотой к лацкану жакета. Весы правосудия.
Зал был набит битком. В море лиц Джулия различила знакомые. Сесиль ободряюще улыбнулась ей. Треверс с каменным лицом застыла рядом с племянницей, глаза ее горели гневом. Нина потупилась, не желая встречаться с Джулией взглядом. Дельрико сидел между телохранителями, бесстрастно изучая ее. Глаза Глории, комкавшей в руках платок, сверкали слезами. Маркус Грант обнимал жену за плечи.
