Она повернулась – чуть-чуть, только чтобы видеть его лицо.
– Скажи мне, Брайан, а почему ты живешь здесь? Ты ведь тоже мог бы поехать в любой из названных тобой городов, управлять кухней в роскошном отеле или открыть собственный ресторан. Почему ты этого не делаешь?
– Мне там ничего не нужно. Все, что мне нужно, здесь.
– И со мной так же. – Керби снова прижалась щекой к покрывалу. – А теперь уходи и оставь меня в покое.
Брайан поднялся и постоял, глядя на нее сверху вниз. Он казался себе большим и неуклюжим. И ничего не мог понять. Засунув большие пальцы в передние карманы джинсов, он отошел, уставился в окно, потом снова посмотрел на нее. Она не шевелилась, молчала. Брайан выругался про себя, с шумом выдохнул, направился к двери… И вернулся.
– Керби, я врал тебе. Я ничего не прекратил. Я хотел, но не мог. И мне не только казалось… я действительно влюбился. Прямо тебе говорю: лучше бы этого не случилось. Лучше бы я не влюбился, потому что все равно это хорошо не кончится. Но это есть.
Керби смахнула слезы со щек и села. Да. Он и в самом деле не выглядит счастливым. В глазах возмущение, губы упрямо сжаты, вся фигура так и пышет раздражением.
– Это твой обворожительный способ признаваться в любви?
– Понимай как хочешь…
– Ты вышибаешь меня из своей жизни, унижаешь, застав в момент слабости, оскорбляешь, заявляя, что я не способна на чувства и лишена индивидуальности, а потом заявляешь, что любишь меня? – Она покачала головой и откинула с лица влажные волосы. – Что и говорить, именно о таком романтичном мгновении мечтает каждая женщина!
– Я просто объясняю тебе, как обстоят дела. Керби вздохнула. Если где-то в дальнем уголке ее сердца и зарождалась радость, то она решила пока попридержать ее.
– Ну вот что. Поскольку сейчас по какой-то непонятной причине я тоже не могу вспомнить, почему люблю тебя, хочу тебе кое-что предложить.
– Я слушаю.
– Почему бы нам не пройтись по пляжу? Возможно, свежий воздух прочистит твои мозги, и в тебе обнаружится хоть капелька обаяния. Тогда ты мог бы снова сказать мне, как обстоят дела.
Брайан смотрел на нее и чувствовал, что его мозги уже проясняются.
– Не возражаю, – сказал он и протянул ей руку.
Что-то странное творится вокруг, думал Сэм. И дело не только в удушающей жаре, не только в низких свинцовых тучах. Его волновал тайфун «Карла», в данный момент вышибавший дух из Бермуд. В прогнозах погоды сообщалось, что «Карла» уходит в океан, но Сэм знал, что тайфуны по сути своей – женщины. А женщины обычно непредсказуемы.
Вполне вероятно, «Карла» минует остров и сорвет злобу на Флориде. И все-таки воздух ему не нравился. Слишком сгущенный. Слишком упругий. Словно хочет сжать тебя в комок.
Надо проверить маленькую метеостанцию, которую Кейт подарила ему на прошлое Рождество, и послушать последние сводки погоды. Ураган надвигается, это точно. И Сэм хотел знать, откуда.
Поднявшись на холм, он увидел на краю восточного сада обнимающуюся парочку. В косых лучах солнца волосы Джо сверкали, как пламя. Она прижималась к мужчине с той страстью, которую невозможно не узнать.
Мальчишка Делани стал мужчиной, подумал Сэм. И этот мужчина в данный момент обжимал ладонями попку его дочери! Сэм выдохнул весь воздух из легких, размышляя, что он должен чувствовать по этому поводу.
Они не видели никого вокруг, плавно покачиваясь в поцелуе.
И этот жаркий поцелуй не оставлял никаких сомнений в том, что они давно уже не только целуются.
И что, интересно, он должен чувствовать по этому поводу?
Было время, когда молодые люди не обнимались так открыто. Сэм вспомнил, что, когда ухаживал за Аннабелл, они скрывались, как воришки. Они обнимались тайком. А если бы отец Белл застукал их в таком виде, им это даром бы не прошло.
Сэм приближался к ним, стараясь топать как можно громче. Этот топот разбудил бы и спящего, и мертвого. А у них даже не хватило совести отскочить друг от друга и принять виноватый вид. Они просто выпрямились, взялись за руки и повернулись к нему.
– Джо Эллен, в доме постояльцы, и они не платят за представление.
Она удивленно замигала.
– Что, папа?
– Хочешь свободно проявлять свои чувства – делай это там, где тебя никто не видит! Не то языки развяжутся до самой Саванны.
Джо мудро проглотила смешок, потупила глаза, чтобы отец не заметил веселых искорок, и кивнула:
– Да, сэр.
Сэм переступил с ноги на ногу, встал поудобнее и посмотрел на Нэтана.
– Ты кажешься мне достаточно взрослым, чтобы обуздывать свои желания в общественном месте.
Следуя примеру Джо и предупрежденный пожатием ее руки, Нэтан ответил серьезно и уважительно:
– Да, сэр.
Удовлетворенный, хотя нисколько не одураченный их ответами, Сэм хмуро посмотрел на небо.
– Шторм надвигается, – пробормотал он. – Задаст нам трепку, что бы там ни говорили метеорологи.
Он заводит светскую беседу! – поняла Джо и, отбросив изумление, поддержала отца:
– У «Карлы» вторая категория, и она нацелилась на Кубу. Говорят, что она может задеть Флориду, а потом повернет на запад, в Мексиканский залив.
– Ей плевать на то, что говорят. Она поступит так, как ей захочется. – Сэм устремил на Нэтана оценивающий взгляд. – Полагаю, ты не видал тайфунов в своем Нью-Йорке?
Что это? Вызов? – удивился Нэтан. Коварное посягательство на его мужество?
– Не видал. Правда, я был на Косумеле[6], когда на него обрушился «Гилберт».
Нэтан подавил желание упомянуть торнадо, пронесшийся по Оклахоме как возмездие, и снежную лавину, прогрохотавшую мимо швейцарского шале, в котором он тогда работал.
– Ну, в таком случае ты знаешь, – просто сказал Сэм. – Я слышал, что вы с Джифом собираетесь построить солярий, по которому тоскует Кейт.
– Это проект Джифа. Я только подбросил пару идей.
– Думаю, у тебя достаточно идей. Кстати, почему бы не показать мне, что вы задумали сотворить с моим домом?
– Конечно. Я могу дать вам общее представление.
– Прекрасно. Джо Эллен, подозреваю, что твой молодой человек рассчитывает на ужин. Пойди скажи Брайану, что ему надо накормить еще один рот.
Джо хотела ответить, но отец уже шел прочь. Она взглянула на Нэтана, пожала плечами и пошла в дом.
Когда она вошла в кухню, Брайан обезглавливал креветок. И напевал! – изумилась она. Под нос, фальшиво, но напевал.
– Что происходит в этом доме? – спросила она. – Папочка поддерживает полноценную беседу и желает увидеть чертежи солярия, ты поешь в кухне.
– Я не пел.
– Очень даже пел. Довольно паршиво исполнял «Я люблю рок-н-ролл». Хотя согласна: это можно назвать пением лишь с большой натяжкой.
