— Мама, Тайтусу эта женщина как будто нравится.
— Одному Богу известно почему!
— Дети инстинктивно чувствуют доброту. Быть может, именно это качество мисс Милдмей…
Не успел Блейн Маллоу закончить фразу, как с верхней площадки лестницы женский голос прокричал:
— Блейн, что ты делаешь внизу? Что-нибудь случилось с Тайтусом?
Блейн посмотрел вверх и отвесил легкий поклон.
— Милочка, Тайтусу немножко нездоровится после вчерашнего праздника. Но он, кажется, проявил известную сообразительность при выборе гувернантки.
Амалия бегом спустилась по лестнице. Сара слышала пронзительный сердитый голос.
— Только не эту женщину, которая обманам путем проникла в дом! Я ей уже отказала.
Блейн встретил жену у подножия лестницы и взял ее за руку.
— Мне думается, моя милая, ты поторопилась. Мисс Милдмей, по всем признакам, достойная особа, а раз газета утверждает, что нам непременно нужна гувернантка, то она должна у нас быть. В Англии общественное мнение имеет важное значение.
— Блейн! Не смеши! Тебе ведь всегда было наплевать на общественное мнение.
— Возможно, и так. Но ради нашего сына… и тебя, моя дорогая… Во всяком случае, как ты видишь, Тайтус уже принял решение.
— Ты хочешь мне сказать, что собираешься принять на работу прислугу в угоду мимолетному капризу ребенка?
И снова нарочно оскорбительный тон Амалии привел Сару в ярость.
— Но ведь именно ребенку придется проводить с ней большую часть времени, — возразил Блейн. — Во всяком случае, сделаем все, как требуют условности. Будьте добры, мисс Милдмей, пройдите, пожалуйста, в библиотеку, я хочу с вами побеседовать. Тайтус, иди к няне.
Уткнувшись лицом в шею Сары, мальчик тихо плакал.
— Тайтус!
Ребенок, видимо, хорошо знал этот строгий тон, не терпящий непослушания.
По худенькому телу пробежала легкая дрожь. С печальным видом он отпустил Сару и потянул руки няне, которая быстро схватила его и поспешила вверх по лестнице, что-то бормоча себе под нос.
— Пожалуйста, сюда, мисс Милдмей, — слегка поклонился Блейн.
В комнате с множеством книг на полках вдоль стен уютно потрескивали дрова в камине, и отблески пламени дрожали на полированной мебели и на кожаных переплетах фолиантов. Блейн указал Саре на кресло.
— Мальчик избалован, — сказал он коротко.
— Он, по-видимому, немного нервный ребенок.
— Нервный? Вы так полагаете? Возможно. Я плохо разбираюсь в детях.
Сара хотела сказать, что за пять лет он вполне мог приобрести необходимые знания, но в последний момент удержалась. Возможно, он часто и надолго уходил в плавание и дети его вообще не интересовали, или он очень сожалел, что его сын не был более сильным и храбрым.
— Климат тропиков не особенно полезен маленьким детям, — сказала Сара серьезно. — В Англии Тайтус окрепнет.
— И полюбит здешние ветры с Атлантики сильнее вихрей Карибского моря.
В его глазах появилась усмешка. Будто возможность превратить сына в выносливого английского мальчика развеселила его. Быть может, в воспоминаниях о собственном детстве присутствовало не только приятное. Ведь он убежал из дома в возрасте шестнадцати лет… Нет, из дома убежал не этот, а совсем другой человек. Этот же пережил где-то еще свое детство, которое в итоге по какой-то причине побудило его стать авантюристом и обманщиком. Ей следовало постоянно напоминать себе, что он — не Блейн Маллоу, иначе какая от Нее польза Амбросу?
— Мне хочется, чтобы Тайтус всем сердцем полюбил усадьбу Маллоу, — продолжал он. — Я сам слишком много бродил по свету, чтобы чувствовать привязанность к какому-нибудь одному месту. Кроме того, детские годы, проведенные в усадьбе с отцом-тираном, не были самыми светлыми в моей жизни. Но Тайтус наследник, и было бы хорошо, если бы ему здесь нравилось. Хотелось бы, чтобы он был для его матери большим утешением, чем я когда-то для своей.
Неужели этот человек до такой степени фальшив и двуличен? Все говорило об этом.
И, тем не менее, его взгляд, обращенный на Сару, казался открытым и честным.
— Но мы собрались здесь поговорить не о Тайтусе, а о вас, мисс Милдмей. Давайте по порядку. Я намерен пригласить вас в наше семейство. Вы настойчивы и инициативны. Мне это нравится. Вы будете отличной воспитательницей Тайтусу. И хотя я не сомневаюсь в вашем благородном происхождении, признаюсь вам откровенно, что меня совсем не интересует, из какой вы семьи или у кого вы последнее время работали. Я сужу о человеке только по его личным качествам.
— Благодарю вас, сэр, — пробормотала Сара.
— Но ради удовлетворения любопытства моей жены расскажите кое-что о себе.
Наступил самый ответственный момент: нужно было импровизировать под пристальным взглядом этих черных пронзительных глаз.
— Мой отец умер, милорд. Его постигла неудача в коммерции; он разорился и оставил мою мать без средств к существованию. А потому мне и моим сестрам пришлось искать работу.
Сара не назвала размеры состояния, которое промотал ее обаятельный и беспутный отец. Перед ее мысленным взором возникла на короткое время знакомая картина: мать расстается с домом в Ричмонде, распродает великолепную мебель, слишком громоздкую для скромного деревенского коттеджа, печально прощается с прислугой, кроме пожилой Марты, оставшейся с ней, и рыдает над модными платьями и мехами, от которых приходилось отказываться вместе с прежним привычным стилем жизни. Теперь мать молилась лишь о том, чтобы каким-то образом Господь ниспослал дочерям богатых женихов. Она так страстно об этом мечтала, что Сара убедила тетю Аделаиду держать помолвку в секрете. Иначе милая мама разнесла бы эту новость по всем салонам Лондона.
«Но не теперь, когда Амброс низведен до положения простого адвоката, — подумала Сара с иронией. — Хорошо, что уберегли маму от разочарования».
— Последние два года я жила у леди Аделаиды Фицсиммонс, — продолжала Сара, не сомневаясь, что уверенность собеседника в правильности собственных оценок не позволит ему проверять подлинность сведений. Но даже если он и попытался бы, тетя Аделаида не ударит лицом в грязь.
Саре виделась только одна опасность: во время ее пребывания в семье Маллоу к ним мог прийти кто-нибудь из ее знакомых, Однако в усадьбе Маллоу на атлантическом побережье подобное совпадение представлялось маловероятным. Едва ли кто-то из ее прежних друзей поддерживал столь близкие отношения с выскочкой Амалией и ее самозванцем мужем. По делу ожидалось окончательное Решение апелляционного суда, и, насколько Саре было известно, чету Маллоу еще нигде не приняли, а общественное мнение дружно склонялось в Пользу Амброса.
