Чего нельзя было сказать обо мне.
Я подняла кружку и вылила ее содержимое прямо на фотографию. На столе образовалась некрасивая лужа.
– Эй! Ты что? – спохватился Сергей.
Он схватил газету и побежал стряхивать ее над раковиной. Поздно: жидкость уже испортила страницы. Муж повернулся ко мне с выражением обиды на лице.
– Зачем? Я же специально с утра в киоск сбегал! Для тебя ее принес!
– Слов «Я виновен» более чем достаточно, – я со стуком вернула кружку на стол.
Сергей скорчил непонимающую гримасу.
– Ты о чем, маська?
– Он признался. Почему бы не оставить все, как есть?!
– Потому что… – осторожно протянул муж, – богатеям некуда девать деньги, и они хотят поделиться ими с нами.
Я уронила лицо в ладони.
– Деньги, деньги. Тебя что-нибудь еще интересует в этой жизни?
– Маська, да я же о тебе забочусь…
– Заботишься? Зачем тогда трепался с этой репортершей? «Моя жена уже почти готова дать однозначный ответ. Ждите сенсацию», – я исказила голос, передразнивая мужа, потом добавила уже без кривляний: – Какую, на хрен, сенсацию? Я ничего не готова ответить! Я вообще не хочу больше разбираться в том, кто и за что убил Андрея Викторовича! Все равно его не вернуть. А без него вся программа «Синий Код» – всего лишь сборище дилетантов. И я чувствую себя дилетанткой, когда сталкиваюсь с ситуацией, которую не понимаю и не могу объяснить.
Внезапно Сергей тоже начал выходить из себя.
– Ну сообщи всем, что он стрелял просто из любви к убийствам, – развел муж руками, – мы же так и договаривались изначально. Просто отработай тот кусок, который мы уже получили. Что, так трудно вскрыть воспоминания этого чувака? Ты же сама говоришь, что они прорываются. Выбери нужное.
– Сережа! Это тебе не планшеты в магазине выбирать!
– Ну конечно же нет, Анечка! – в тон выпалил муж. – Куда мне до этого. Не для средних умов.
– Ох, не начинай.
– Это ты не начинай! Нравится, когда я унижаюсь? Мне опять на колени встать?
Злобно прищурившись, мы уставились друг на друга. Наконец, я хлопнула ладонью по столу и встала.
– Ты куда? – удивился муж.
– За телефоном, – я отправилась в спальню.
– Маська! Не твори глупостей!
– Каких глупостей например, Сереж? Я звоню адвокату Велсов.
– Маська… – не сводя глаз с телефона в моей руке, муж беспомощно замер на пороге.
Я демонстративно набрала номер и ответила ему вызывающим взглядом. Стояла так до тех пор, пока Вронская очень сонным голосом не ответила на звонок.
– Анита? – прокаркала она. – Сегодня же суббота. Что-то случилось?
– Я хочу встретиться с заказчиком, – грубо перебила я.
– С Максимом? – опешила адвокат.
– Вам Максим деньги платит?
– Нет… Даша… его сестра.
– Вот с ней я и хочу встретиться. Организуйте мне встречу. Сегодня же. Или я бросаю это дело.
Вронская на том конце провода охнула одновременно с Сергеем, который стоял передо мной. Я отключила звонок и с силой сжала телефон в кулаке. Не хотела признаваться мужу, но он загнал меня в ловушку. Все, кто прочел его слова в утренней газете, теперь ждут от меня ответа. Сенсации. И мне придется ее дать.
* * *Вронская заехала за мной в обед на своем новеньком «Ниссане». Я уж подумала, не прикупила ли адвокат машину на те деньги, которые и ей вручили в качестве задатка, но удержалась от комментариев. Одетая в нежно-розовый брючный костюм, который на любой другой женщине мог бы показаться вульгарностью, Вронская прекрасно выглядела для своих лет. Возрастные морщины на шее прикрывал легкий газовый шарфик, под большими очками в поллица прятались «гусиные лапки», губы были тщательно подкрашены так, чтобы помада не скапливалась в складках.
– Марина, скажите честно, что заставило вас взяться за защиту Максима? – спросила я чуть позже, когда мы проезжали городской парк.
– Судьба, – пожала она плечами, не отрывая взгляда от дороги, – я – их семейный адвокат.
– Даже так… и вам уже приходилось защищать его в суде?
– По обвинению в убийстве? – она слабо улыбнулась, словно прочла мои мысли. – Нет.
Я тут же мысленно одернула себя. Ну конечно, глупо интересоваться компроматом на человека у его адвоката. Вронская хоть и выглядела в данный момент мягкой и дружелюбной, но, конечно, дурой не была и не стала бы по доброте душевной выбалтывать мне всю подноготную своего подзащитного.
– Вы верите, что он невиновен? – все же спросила я.
Адвокат пристально взглянула на меня.
– Пока идет это дело, разбудите меня среди ночи, и я в ту же секунду отвечу «да».
– Пока идет это дело? А по-настоящему? Когда дело закончится?
– Когда дело закончится, вы, Анита, уже будете знать все сами.
Разговор затух сам собой. Вронская продолжала защищать интересы Макса, а меня – держать на расстоянии.
Когда из-за верхушек деревьев показалась крыша жилого строения, я невольно затаила дыхание. Дом, увиденный мной изнутри, снаружи оказался большим и серым, с темно-красной черепичной крышей. Покрышки автомобиля зашуршали по гравию подъездной дорожки, а Вронская вдруг сдернула с шеи шарфик и бросила мне на колени.
– Анита, прикройте лицо.
– Что?
Я проследила за ее взглядом и увидела несколько автофургонов, похожих на тот, который преследовал нас с Сергеем вчера вечером. Люди с камерами и микрофонами скучали в ожидании кого-то или чего-то. Некоторые поглощали фастфуд. Другие болтали между собой. Скучающая девушка сидела на веревочной качели, укрепленной на нижней ветке ближайшего к дому дерева.
– Стервятники, – бросила Вронская, вытягивая шею, чтобы найти место для парковки.
Мне хватило вчерашнего столкновения, чтобы испытать солидарность с адвокатом. Хотя будь на моем месте Сергей, его бы встреча порадовала.
– Они… ждут нас? – я быстро накинула на голову шарфик, пахнущий терпкими духами Вронской, и обмотала его вокруг лица наподобие паранджи.
– Они просто ждут. Чего угодно. Пожалуйста, не вздумайте вступать в разговоры. Каждое слово может быть использовано против нас.
– О, не волнуйтесь, – поспешила заверить я, – мне самой публичность сейчас ни к чему. Надеюсь, меня не узнают.
Едва машина остановилась, как люди бросились к нам. Защелкали вспышки фотокамер. Прикрывая голову руками, я выскочила из машины и бросилась к дому. Интересно, как хозяева относятся к такому дежурству под дверями? Неужели их это не напрягает? На секунду мне стало страшно, что если дело затянется, подобная вахта раскинется и возле моего жилища. И тогда я точно сойду с ума.
– Без комментариев! Без комментариев! – кричала где-то за моей спиной Вронская, точно так же протискиваясь через толпу репортеров.
