Выпутавшись из одежды, она тоже потянулась к застёжке на его джинсах, стащила их, пытливо и уже без смущения изучая мужское тело, касаясь и лаская так, как недавно делал он, учитывая мужскую физиологию. Испытывая восторг и получая невообразимое удовольствие, когда слышала его шумное дыхание и невольные стоны. Она чувствовала, как он приподнимает бёдра ей навстречу, как делала она. Как судорожно стискивает её волосы, не отпуская голову до тех пор, пока эта часть его тела не насытится её поцелуями.
– Всё, хватит, – хрипло и неестественно прорычал он и уложил на спину.
– Стас! Кот! – воскликнула Света, когда её глаза натолкнулись на жёлтый внимательный взгляд сверху со спинки дивана.
– Ты его стесняешься?
– Да.
– Закрой глаза, – она послушно закрыла, а когда открыла, кота на спинке уже не было.
Но даже если бы и был, она не замечала ничего. Казалось, вся она состоит только из ощущений, которые дарят его волшебные руки, его волнующие губы, его плоть, дарующая божественное ощущение полноты. Она чувствовала, как кружится голова, беспомощно извивалась под ним, выгибала спину, закричала, когда острая разрядка судорожной волной пробежала по телу.
– Я всё правильно делала? – через какое-то время спросила она, когда разгорячённые и уставшие, обнявшись, лежали на узком диване.
– Ты великолепная ученица, – произнёс он, заправляя ей за ухо прядь волос.
– Кстати, я ещё хотела тебе сказать… – начала Света, запустив руку в его волосы, неосознанно повторяя его движение.
– Об этом ты тоже думала вчера вечером? – шутливо переспросил он.
– Нет, об этом я думаю, когда смотрю на тебя.
– О чём же?
– Ты всё время мне делаешь замечание по поводу моих волос.
– У тебя великолепные волосы, мне не нравится, что ты их прячешь.
– А у тебя непозволительно длинные волосы, – сказала она, отмечая его светло-русые прямые волосы, которые сзади доходили до плеч.
– Эй, осторожней! Последний, кто сделал замечание по поводу моей шевелюры, помнится, получил по носу.
– Да? И давно это было?
– По-моему, в седьмом классе. Витька Локтев сказал, что у меня девчоночья причёска.
– И ты ему врезал?
– Да. Потом, кстати, и он мне. Если бы вовремя не вмешался учитель, мне досталось бы по полной. Витька в другой весовой категории.
– Стас, я совсем не представляю тебя дерущимся.
– Знаешь, это последний раз, когда я пытался разрешить спор кулаками.
– Как же ты разрешал споры потом?
– Я стараюсь в них не вступать. Ну, или обхожусь словами.
– Ты молодец! Терпеть не могла драчливых! И всё-таки, почему у тебя такие длинные волосы?
– А чтобы ты спросила, моя Красная Шапочка! – пошутил он, – Мне так удобно.
Не признаваться же ей, что ещё в детстве он понял, что волосы служат то ли защитным экраном, то ли барьером, он не знал точно. Знал только, что чем они длиннее, тем он лучше себя чувствует, защищённые, что ли, от непрошенных вторжений.
– А я знаю, почему у тебя такая причёска, – вдруг выдала Света, – Чтобы привлекать девушек. Ты не такой, как все, и это притягивает.
– Тебя тоже именно это притянуло? – с улыбкой спросил он.
– Меня?… Не знаю, – растерянно проговорила она, так как понимала, что на волосы она смотрела в последнюю очередь.
– Хватит валяться, пойдём ужинать, – Стас поднялся с дивана и протягивал ей руку.
– Ужинать? А что, здесь можно? – удивилась она.
– А почему бы и нет? Не одному же коту здесь питаться.
– Где он, кстати?
– Наверное, забился куда-то. Думаю, он на меня обижается, – пояснил Стас.
– За что?
– Я очень бесцеремонно его прогнал!
– Как ты мог! Он же здесь хозяин!
– Вообще-то эта квартира для меня тоже как родная.
– Да?!
– Да. Я провёл в ней своё раннее детство. Бабушка работала, в садик меня нельзя было отдавать, я очень часто болел, так она меня приводила к своей подруге, и я иногда до вечера сидел с бабой Верой. Так было, пока я не пошёл в первый класс. Но и потом частенько сюда наведывался.
– Так тебя воспитывали сразу две бабушки! А родители где?
– Отца нет, и никогда не было. А у матери своя жизнь. Ей всегда было не до меня…
– Ты не должен обижаться на мать, – Света уловила резкий негативный тон, в котором прозвучала информация о матери, – Какой бы она ни была, она твоя мать. Вот мои родители тоже, очень загружены работой. Когда я лет в пять однажды пошла переночевать к бабушке, да так там и осталась, они, по-моему, даже не заметили. А может, им так удобнее, у меня младшая сестра и брат – погодки. Общий язык с матерью я так и не нашла, но я сама виновата, я почти не общалась с ней, мне достаточно было бабушки, а домой приходила, только чтобы выполнить работу: хозяйство покормить, обед приготовить, на огород, да мало ли… Я делала то, что нужно, и сразу убегала обратно. Но всё равно я маму очень люблю. Другой у меня не будет. И у тебя не будет. Стас, ты меня слышишь? – переспросила она, заметив его отстранённый взгляд.
– Да, да. Я не обижаюсь на мать, – успокоил он её, понимая, что другого ответа эта правильная всё равно не поймёт. А про себя добавил: у меня просто её нет.
– Света, как я уже сказал, мы сегодня здесь ужинаем, я принёс продукты, иду накрывать на стол.
– Стас, я немного протру пыль в комнатах и проверю цветы. А то хозяйка приедет, а здесь такое творится!
– Да ничего здесь не творится, – Стас огляделся: пыль не видна, – К тому же Вера Степановна только через неделю вернётся. Перед приездом и наведём порядок.
– Перед приездом мы тоже наведём порядок. Тряпки в ванной?
– Не знаю.
– Тоже мне, родная квартира! Ладно, сама найду.
Через некоторое время, когда Стас накрыл стол, а в квартире стало относительно чисто, Света вошла на кухню с Бароном на руках.
– Стас, с котом что-то случилось. Я его еле вытащила из-под шкафа. Он фырчит, огрызается и не идёт на ручки.
– Но ты же его держишь.
– Ты не представляешь, какими усилиями. Он норовит опять под шкаф забиться. Что с ним?
– Не знаю. Стресс, наверное. Давай его сюда.
– Да от чего стресс? – удивилась Светлана, протягивая Стасу упирающегося всеми когтями котика.
– А ты как думаешь? Он никогда в жизни не видал, как люди занимаются любовью, впрочем, как коты тоже, – Стас взял Барона. Тот, как только попал в мужские руки, сразу присмирел и повис, словно тряпка.
– Ну, ты что, Барон, успокойся, – проговорил Стас, погладил его и, отстранив от себя в вытянутых руках, взглянул в жёлтые глаза.
Кот моментально встрепенулся, Стас опустил его на пол, и кот принялся, как ни в чём не бывало, мурлыкать и тереться о ноги.
– Как ты это сделал? Я его минут пять гладила, а он только вырывался, – удивилась Светлана.
