Первый кусок исчезает у него во рту, появляется выражение восторга и удивления, и меня это очень радует.
— Это похоже на то, как изображал трапезу Караваджо в своих картинах — римляне, поедающие зажаренную в печи дичь, — говорит он.
— Правда? — в эту минуту я даю себе обещание, изучить искусство и музыку, чтобы стать такой же культурно образованной, подстать ему, чтобы у него никогда не было причины стыдиться меня перед своими друзьями.
Остаток ужина напоминает сказочный вечер, который всегда будет эхом отражаться в моем сердце. Все идеально. Я смотрю, как ест Блейк, и со стороны похожа, наверное, на мать, наблюдающую, как ест ее ребенок, покровительственно и с гордостью.
Он ест не останавливаясь, оставив свой контроль и чрезмерную безопасность, не разрезая мясо на десяток маленьких кусочков, и не ковыряется их тщательно рассматривая, как будто они представляют из себя какую-то опасность для него. Он ест с неподдельным удовольствием, облизывая соус с пальцев, восхищаясь каждым новым ароматом.
В заключение, среди остатков нашего пира, Блейк макает лимонное печенье в десертное вино и подносит его, со стекающими золотыми каплями, к моим губам. Я быстро наклоняюсь к его руке и откусываю. Сладкий вкус взрывает мои вкусовые рецепторы, каплями стекая по стенкам моего рта. Прежде чем я собираюсь обмакнуть салфеткой губы, он наклоняется и облизывает уголок моего рта. Он, словно волк или какое-то другое животное, которое использует свой язык, чтобы вылизать тело своей самки.
Он продолжает усердно лизать, пока не остается следов от сладкого вина на моем подбородке и продолжает слизывать две крошечные капли, случайно упавшие на мою шею. Я смотрю на него широко открытыми глазами, он такой близкий и такой незнакомый, и он — вся моя жизнь. Я не собиралась влюбляться в этого мужчину, но сейчас даже не представляю свою жизнь без него.
Он поднимает на меня глаза.
— Я никогда не мог понять поглощение еды на голой женщине, сейчас могу, — он скользит рукой по внутренней части моего бедра. — Грация человеческой фигуры, изящество форм и является самой идеальной тарелкой. Я бы с удовольствием накрыл твое тело превосходной едой, несмотря на нравы, и медленно слизывал бы ее. — Его пальцы тянутся к моему лобку, я с готовностью раздвигаю ноги. — Суфле из фруктов де-ла-страсти на сосках, соус сабайон на животе, карамель на лобке и бананы ан папилот между твоих ног, — его длинный палец входит в меня.
Мои щеки заливаются румянцем, как будто он не проделывал со мной гораздо более возмутительные вещи. Возможно от того, что, представив себя, лежащей на столе и представляющей из себя изысканное блюдо с едой, которая будет поглощаться с моего тела, невероятно возбуждающая. И мысль о том, как Блейк медленно слизывает ее с меня, на самом деле, делает меня полностью мокрой.
Палец выходит из меня, я вздыхаю.
Он кладет его в рот, я тихо выдыхаю.
Я наливаю два бокала самбуки, добавляю три кофейных зернышка и поджигаю. Над синим пламенем я ловлю взгляд Блейка, и в отсвете его глаза становятся настолько темными, почти черными. Страсть его взгляда заставляет меня задержать дыхание. Я забываю о стоящих горящих бокалах, он наклоняется вперед, не нарушая зрительного контакта и задувает пламя.
Окунает палец в самбуку и смазывает мои губы, молча поднимает меня со стула и несет в спальню, словно похищая.
— Самбука...
— Достаточно.
— Тарелки, — шепчу я в его шею.
— Завтра.
— Свечи...
— Позже.
Я просыпаюсь то ли от крика, то ли от стона, поворачиваю голову, его нет рядом. Я скатываюсь с постели и иди в комнату Сораба. Блейк качает его на руках и тихо в пол голоса напевает, чтобы он заснул. Наши глаза встречаются, его – стали мягче, нежнее, я никогда их не видела такими.
Мне бы хотелось запомнить этот момент навсегда.
Он подносит указательный палец к губам, чтобы я ничего не говорила. И я просто запоминаю этот волшебный момент. Насколько прекрасная у мужчины душа, которая раскрылась благодаря его сыну. Мы все связаны друг с другом — он, Сораб и я.
9.
— Сегодня вечером тебе предстоит познакомиться с моим братом. Мы вместе ужинаем.
Я удивленно смотрю на Блейка.
— Куинным?
— Нет, Маркусом, — он внимательно смотрит на меня.
Я кусаю губу, вспоминая холодные, голубые глаза его брата, которые навсегда запечатлелись в моей памяти.
— Я знакома с ним. В больнице, когда ты лежал в коме.
— Он говорил мне. Но это было недолго, правда?
— Да, невероятно быстро.
— Все было не слишком хорошо, да?
— Неа. Он не хотел, чтобы я была в курсе дел.
Его губы сжимаются в одну резкую линию.
— Но теперь ты в курсе, и ему лучше привыкнуть к этому.
— Может быть, тебе стоит пойти одному в этот раз. Я уверена, что мне удастся встретиться с ним при другом случае.
Он поднимает мой подбородок.
— Ты пойдешь сегодня вечером.
Я рано отсылаю Сораба к Билли, принимаю ванну и начинаю собираться, у меня еще достаточно времени, прежде чем вернется Блейк. Я примеряю с десяток нарядов, но ни на чем не останавливаюсь, потому что все они выглядят не совсем так, как мне бы хотелось. Смотрю на часы, Блейк уже скоро будет дома. Черный. Черный всегда выглядит отлично. Я ищу что-то черное и нахожу простое черное платье с вырезом сердечком на шее, застегиваю молнию на себе.
Я окидываю себя в зеркало грустным взглядом, так как выгляжу слишком уж какой-то бледной. Решение приходит само — красная помада. Я пробую разные, потом останавливаюсь на одной, которая действительно подходит. И даже после этого я не выгляжу и не чувствую себя на «отлично». Мой живот сжимается так, словно я проглотила мяч. Такое ощущение, будто я собираюсь войти в зал, где проводится экзамен, совершенно не подготовленной. Я буду держаться за Блейк, прилипну к нему словно клей, и тогда буду чувствовать себя в безопасности. Занятая своими мыслями, я поднимаю глаза в зеркало и вижу Блэйка, прислонившегося к двери спальни.
— Ах! – испуганно вскрикиваю я. — Я не слышала, как ты пришел.
Он усмехается.
— Я хотел сделать тебе сюрприз.
Я резко прижимаю руки к груди.
— Тебе удалось. Я чуть не выпрыгнула из этого платья.
Он несет пакет, который бросает на кровать, когда идет ко мне, берет меня под локти и говорит:
— Ты выглядишь очень, очень...очень...очень прекрасной, но сегодня ты оденешь не это.
— Нет?
Он медленно качает головой и разворачивает меня к нему спиной. В один короткий момент, я чувствую его пальцы, скользящие по моей обнаженной коже, потом слышится звук открывающейся молнии. Он разворачивает меня к себе лицом, и осторожно тянет рукава вниз, они болтаются внизу на моей талии. Он подмигивает мне.
