И он не казался свойским парнем, размышляла Дина. Нет, это была не приятная дружеская болтовня. Финн… передавал информацию, а сам каким-то образом оставался в стороне.
Хитрый фокус – ведь он тоже был в том самом самолете, о котором теперь рассказывал.
Восхищение было сильнее, чем недавняя обида.
Она повернулась к монитору, когда они пустили пленку, и увидела себя. Мокрые слипшиеся волосы, огромные глаза, лицо бледное, под цвет стены дождя. Голос звучал твердо. «Да, это у меня получилось», – подумала Дина. Но она не казалась посторонним наблюдателем. Здесь же были ее страх и отчаяние, переданные так же ясно, как и слова.
А когда в кадре появился самолет, тормозивший на посадочной полосе, она услышала свою собственную, произнесенную шепотом молитву.
Слишком много эмоций, поняла Дина и вздохнула.
Но ей стало еще хуже, когда на экране возник Финн, взяв на себя роль ведущего – всего через несколько минут после эвакуации из поврежденного самолета. У него был вид бойца, только что вернувшегося с поля боя, – бойца-ветерана, способного кратко и беспристрастно обсуждать любой удар и маневр.
Он был прав. От этого репортаж только выиграл.
На рекламе Дина поднялась в рекламную будку, чтобы посмотреть, как там дела. Бенни хихикал как дурачок, а его широкий морщинистый лоб блестел от пота. Он был толстым, с постоянно красным лицом, и у него была привычка выдергивать целыми прядями свои прямые каштановые волосы. Но Дина знала, что он чертовски хороший продюсер.
– Мы обскакали все станции в городе, – говорил он Финну в наушник. – Никто из них не снимал посадку или начало эвакуации. – Он послал Дине воздушный поцелуй. – Это просто отличная лента. Финн, через десять секунд ты опять в эфире. Переходим к интервью с пассажирами. И потом – сигнал.
Следующие три с половиной минуты Бенни что-то бормотал под нос и дергал себя за волосы.
– Может быть, надо было одеть его в пиджак? – вдруг сказал он. – Может быть, нам надо было найти ему пиджак?
– Нет. – Не было никакого смысла обижаться. Дина положила руку на плечо Бенни. – Он классно смотрится.
– В последние мгновения в воздухе некоторые, как Гарри Лайл, думали о семье. Другие, как Марсия Де Витт или Кеннет Моргенштерн, думали о несбывшихся мечтах. Для них и для всех остальных на борту рейса 1129 долгая ночь закончилась в семь шестнадцать, когда самолет благополучно сел на полосу номер три. С вами был Финн Райли, Си-би-си. Спокойной ночи!
– Заставку. Музыку. Все, мы закончили!
Взрыв веселья в контрольной будке. Бенни откинулся на спинку своего вращающегося стула и победно поднял руки. Пронзительно завизжали все телефоны сразу.
– Бенни, на второй линии Бэрлоу Джеймс.
В комнате воцарилась тишина, а Бенни так посмотрел на трубку, словно это была ядовитая змея. Бэрлоу Джеймс, президент отделения новостей, редко звонил своим подчиненным.
Все глаза были устремлены на Бенни; он прокашлялся и взял трубку.
– Мистер Джеймс? – Бенни слушал; его румяное лицо побелело, а потом опять вспыхнуло горячим пунцовым цветом. – Спасибо, сэр. – Широко раскрыв рот, Бенни поднял вверх большой палец, и вокруг опять забушевало веселье. – Да, сэр. Такой, как Финн, бывает один на миллион. Мы рады, что он вернулся. Дина Рейнольдс? – Он завертелся на стуле и вытаращил глаза на Дину. – Да, сэр, мистер Джеймс, мы гордимся, что она в нашей команде. Спасибо вам большое, я обязательно все им передам.
Бенни положил трубку, вскочил и исполнил несколько быстрых па из буги-вуги да так, что его брюшко запрыгало над ремнем.
– Ему понравилось, – пел Бенни. – Ему все понравилось. Они хотят целых восемь минут для передачи по филиалам. Ему понравилась ты! – Бенни схватил Дину за руки и закружился вместе с ней. – Ему понравился твой свежий, участливый стиль – это цитата. И то, что ты выглядела промокшей до нитки.
Подавив смешок, Дина отступила назад и полетела прямо на Финна.
– Два таких прекрасных качества в одном репортере, – резюмировал Финн, останавливая ее. В это мгновение он почувствовал слабый запах ее волос – запах дождя и цветущих яблонь. – Хорошая работа, ребята. – Отпустив Дину, он подал руки дежурной команде. – В самом деле, просто классно.
– Финн, мистер Джеймс передал тебе: добро пожаловать домой, – сказал Бенни. Он опять расслабился, и пухлое брюшко опять удобно обвисло над поясом брюк. – Он с нетерпением ждет следующей недели, чтобы обыграть тебя вчистую на теннисном корте.
– Разве что во сне. – Краем глаза Финн заметил, что Дина спускается по лестнице. – Спасибо еще раз.
Он догнал ее в комнате новостей. Дина уже натягивала куртку.
– Это был отличный репортаж, – сказал он.
– Да, правда.
– Я не любитель читать текст, но твой прочел с удовольствием.
– Сегодня в самом деле вечер комплиментов. – Она повесила сумку на плечо. – Спасибо и добро пожаловать обратно в Чикаго.
– Подвезти тебя?
– Нет, я на машине.
– А я – нет. – Он одарил ее лучезарной улыбкой. Очаровательные ямочки на щеках появились и исчезли. – В такую погоду черта с два поймаешь такси.
Дина внимательно посмотрела на него. На каблуках она была примерно такого же роста, что и он, поэтому ее глаза оказались совсем близко от его, синих и невинных. Слишком невинных, подумала молодая женщина, особенно в сочетании с мимолетной хитрой усмешкой и мелькнувшими ямочками. Он хотел выглядеть невинным, решила Дина, поэтому и выглядел. Еще один хитрый фокус.
– Похоже, что профессиональная вежливость обязывает меня подвезти тебя до дома.
Финн заметил, что ее волосы были еще влажными и она даже не побеспокоилась поправить макияж.
– Ты все дуешься на меня?
– Нет, сейчас уже только чуть-чуть сержусь.
– Я могу угостить тебя гамбургером. – Он подался вперед и поправил одну из пуговиц у нее на куртке. – Может, мы поругаемся, вот пар из тебя и выйдет понемногу.
– Со временем и так выйдет. В любом случае твое возвращение домой и так было достаточно насыщено событиями. Мне надо позвонить.
«У нее кто-то есть, – догадался Финн. – Очень плохо. В самом деле очень плохо».
– Ну, тогда просто подвези. Я буду тебе благодарен.
Для кого-то организовать вечеринку – обычное дело. Берешь еду, выпивку, музыку, хороших друзей, все это сваливаешь в одном месте, и они сами перемешиваются как хотят.
Для Дины это превратилось в целую кампанию. С того момента, как Кесси передала ей факел, едва прошло двадцать четыре часа, но ни одна деталь не осталась без внимания, ни один список – невыполненным. Как генерал, взывающий к войскам, она проверила поставщика продуктов, цветочника, бармена, горничных. Она пересчитывала фужеры, вместе с музыкантами выбирала репертуар и лично пробовала доставленных Ван Даммом цыплят кебаб в соусе из арахисового масла.
