Лалиари подавила подступившее к горлу рыдание. Она не должна о нем думать. Нельзя думать о мертвецах — это может принести несчастье.
На них напали совершенно неожиданно. Лалиари и ее народ жили своей обычной жизнью в речной долине, в которой до них обитали многие поколения их предков, когда с запада по поросшим травами равнинам к ним внезапно вторглись сотни и тысячи чужеземцев, земля которых, расположенная в глубине материка, высыхала и превращалась в пустыню. Они рассказывали о своей участи, жадно озирая зеленые просторы по ту сторону реки клана Лалиари, где паслись стада, в изобилии водилась рыба и птица. Столько еды! Но они хотели, чтобы все это досталось только им. Война за землю была долгой и кровавой, и чужаки, силой и численностью превосходившие клан Лалиари, отбросили их на север, вынудив бежать вместе со всеми пожитками — массивными слоновьими костями, служившими каркасом для переносных палаток, и шкурами, которые натягивали на кости, чтобы получались палатки. Когда клан дошел до дельты реки, где она начинала разветвляться, они встретили там других людей, очень похожих на единоплеменников Лалиари, но не пожелавших делиться богатствами своей земли. Последовала очередная кровавая битва за территорию и еду, в результате которой людей Лалиари опять оттеснили, на этот раз — на восток. Они вышли на обширное пространство, покрытое топями и тростником, и стали пробираться сквозь него. Женщины пошли в другую сторону и обернулись как раз в тот момент, когда по водной глади стремительно прокатился прилив и непонятно как возникшая чудовищная стена воды поглотила ничего не подозревавших мужчин, прошедших уже половину пути.
Потрясенные женщины, стоявшие на возвышенности, видели, как их охотники мгновенно исчезли в волнах. Затем прилив так же неожиданно отступил, и женщины, которые не знали, что эти заболоченные пространства подвержены необычным приливам, из-за чего здесь время от времени происходили наводнения, решили, что они стоят на берегу нового моря.
Изумленные и потрясенные, они повернули на север и пошли вдоль восточного берега нового моря, пока не оказались у еще большего водоема, который в самом широком месте был шире их родной реки и шире этого нового моря, поглотившего болота с тростником и тела их мужчин. Он простирался до самого горизонта, и женщины не разглядели по ту сторону ни земли, ни деревьев. К тому же они впервые увидели буруны и закричали от страха, когда вода стала набегать на них огромными волнами, разбиваясь о берег и откатывая, чтобы набежать вновь, подобно нападающему зверю. И хотя женщины в изобилии находили в здешних лагунах пищу — блюдечки, боровинки и моллюсков — они все же покинули это место и направились вглубь материка, подальше от моря, которое потом назовут Средиземным, сквозь враждебные первобытные просторы, пока не вышли в туманную речную долину, так мало похожую на ту, из которой они пришли.
И здесь, отрезанные от земли своих предков, потерявшие своих мужчин и все, что было им знакомо и привычно, они скитались в поисках новой родины — группа из девятнадцати женщин, двух стариков и двадцати двух детей и младенцев.
Со страхом пережив еще одну безлунную ночь, женщины брели сквозь очередной туманный рассвет, не теряя надежды встретить духа, покровительствующего их клану, — газель. С тех пор как они покинули свою речную долину, они не встретили ни одной газели. А что если в этой земле газели не живут? И клан вымрет, лишенный своего покровителя? Лалиари, устало шагавшую вместе со своими родственниками по незнакомой долине, преследовала мысль еще более страшная: здесь есть кое-что и похуже, чем утрата покровителя клана. Кое-что похуже, чем гибель их мужчин, — в этом странном, окутанном мглой мире нет луны. Они не видели луну уже несколько недель.
Эти страхи терзали не только Лалиари. Все женщины горевали о своих мужчинах, но потеря луны наполняла их еще большей скорбью. Вот уже много дней они не видели луны и боялись, что она исчезла навсегда. Если не будет луны — то не будет детей, а если не будет детей — клан окончательно вымрет. Они уже наблюдали первые признаки вымирания: за несколько недель их странствий не забеременела ни одна женщина.
Поправив за плечами тяжелую ношу, Лалиари посмотрела на идущих впереди двух стариков, которые вели людей сквозь туман, и попыталась мысленно утешиться тем, что Алава и Беллек, обладавшие сверхъестественными способностями и тайными знаниями, отыщут луну.
Старая Алава была Хранительницей Газельих Рогов и хранительницей истории клана. Ее имя означало «та, которую ищут», потому что в детстве она потерялась, и клан искал ее несколько дней. Она удостоилась чести носить на голове газельи рога, перевязанные под подбородком сухожилиями животных. Мочки ушей Алавы с годами настолько вытянулись под тяжестью украшений, что доходили до костлявых плеч. На ее сморщенной груди висели ожерелья из раковин, и кости. Все остальное тело было сплошь увешано амулетами — не для красоты, а в ритуальных целях. Люди из клана Алавы знали, что, для того, чтобы выжить, необходимо оградить каждое отверстие в теле от вторжения злых духов. В детстве они прокалывали носовую перегородку страусовым пером, а когда вырастали, вставляли в отверстие иглу из слоновой кости, чтобы оно не зарастало. Чтобы злые духи не могли проникнуть в тело через ноздри. Также по всей длине прокалывались уши и губы. К поясу подвешивали амулеты, которые прикрывали ягодицы и лонную кость: известно, что духи могут проникнуть в человека и через нижние отверстия в его теле.
Другим стариком являлся Беллек, шаман клана и Хранитель Грибов. У него, как и у Алавы, были длинные белые волосы с нанизанными на них бусинками, тихо позвякивавшими при ходьбе. На нем была только набедренная повязка из мягкой газельей шкуры, его тело также было покрыто магическими амулетами, как и у Алавы. Беллек носил с собой мешочек с сушеными грибами, но он собирал и свежие в лесистых местах на берегу этой неизвестной реки. И хотя грибы здесь росли в изобилии и люди клана ели их в большом количестве, пробираясь через эти чужие земли, окутанные мглой и населенные призраками, Беллек искал особый гриб с длинным тонким стеблем и характерной шляпкой, напоминавшей ему женский сосок. Эти грибы переносили человека в метафизическое измерение, населенное сверхъестественными существами.
Лалиари была благодарна за то, что у клана остались Беллек с Алавой — это были самые почитаемые члены клана, и Лалиари была уверена, что вместе они обязательно отыщут луну.
Как будто ощутив на себе взгляд девушки, Алава резко обернулась и вгляделась сквозь мглу в молодую женщину. Остальные тоже остановились и с тревогой посмотрели на Алаву. Воцарившаяся тишина наводила на них ужас — такую тишину вызывали привидения, заставляя их замолкать, злые духи, готовые наброситься в любой момент. Женщины подзывали детей и крепче прижимали к себе младенцев. Этот момент длился вечность, Лалиари затаила дыхание, все ждали. И затем Алава, приняв про себя решение, отвернулась и с трудом пошла дальше.
