Она переключила внимание на Беллека, который, нагнувшись, с пыхтением, внимательно разглядывал заросли тамариска, пытаясь отыскать в них знаки и предзнаменования. Он должен отыскать луну, поэтому нужно быть очень внимательным и обращать внимание на каждую мелочь. Один неверный шаг — и их может постичь несчастье.
Даже там, на земле своих предков, люди жили в постоянном страхе перед окружающим миром. Смерть уносила их часто, мгновенно и жестоко, поэтому даже там, среди родных скал и деревьев, на берегу родной реки, было достаточно страхов. Люди постоянно думали о том, как бы не обидеть какого-нибудь духа, постоянно повторяли заклинания, носили амулеты, делали нужные манипуляции, которым их обучали с раннего детства. Однако серьезное препятствие, с которым они столкнулись в этом странном месте, заключалось в том, что им были неизвестны названия окружающих их вещей. Им попадались незнакомые цветы и деревья, птицы с необычным оперением, рыбы, которых они никогда прежде не видели. Как же их называть? Что же делать, чтобы не повредить тем из Газельего Клана, кому удалось выжить?
Кроме того, ей подумалось, что от Беллека уже нет никакой пользы.
Алава всегда относилась к мужчинам презрительно — ведь они не могли давать жизнь, и всегда удивлялась, зачем луна дает им детей мужского пола. Может быть, там, в речной долине, мужчины и приносили домой мясо носорогов и гиппопотамов, и тяжело работали на женщин, чтобы сразу на несколько недель обеспечить клан пропитанием. Но здесь, в этом новом месте, еду можно собирать руками. Им больше не нужны охотники. Может быть, поэтому она и видела в своих снах и магических камнях знак, что они должны пожертвовать детьми? Чтобы очистить клан?
Алава вновь посмотрела на детей, которые ели, играли и сосали материнскую грудь. Особенно внимательно она разглядывала мальчиков, всех — от младенцев до тех, кто уже приближался к возрасту полового созревания. Мальчики постарше оставили матерей и присоединились к охотникам и поэтому тоже погибли в Тростниковом Море. Глядя на мальчиков, Алава вновь подумала о погибших охотниках, о потерявшейся луне и об одолевавших женщин ночных кошмарах, и страшная мысль, посетившая ее несколько дней назад, заговорила с новой силой: души утонувших мужчин несчастны и завидуют живым. Поэтому они и вторгаются в сны женщин. А как же могло быть иначе — ведь они не почтили их молчаливым сидением. Все знают, что мертвые завидуют живым, поэтому все так и боятся привидений. А разве не завидуют умершие охотники с особой силой этим маленьким мальчикам, которые, как они видят, растут и когда-нибудь займут их место?
Алава была настроена решительно, хотя ей и не хотелось делать это. До тех пор пока охотники будут завидовать мальчикам и преследовать женщин, луна не появится. А без луны клан вымрет. Поэтому маленьких мальчиков нужно принести в жертву, чтобы привидения оставили их в покое. Тогда луна вернется и вновь подарит женщинам детей. И клан выживет.
На следующем привале женщины уселись, прислонившись спиной к деревьям, чтобы покормить грудных младенцев и успокоить детей постарше. Кто-то, выбившись из сил, уже начал плакать.
Все они потеряли в Тростниковом Море своих близких — сыновей, братьев, племянников, возлюбленных. На глазах у Беллека погибли его младшие братья; Кика видела, как утонули сыновья сестер ее матери; у Алавы погибло пять сыновей и двенадцать сыновей ее дочерей; Лалиари потеряла братьев и своего любимого Дорона. Неисчислимые, невосполнимые потери. Когда прилив поглотил охотников, женщины бегали по берегу, кричали и звали, надеясь найти кого-нибудь из выживших. Две женщины бросились в бушующие воды и исчезли в них навсегда. Женщины оставались на берегу целую неделю, пока Беллек не съел волшебный гриб и, побродив в нижних сферах, не объявил, что это нехорошее место и что они должны его покинуть. Тогда они отправились на север и дошли до огромного ужасного моря, от которого пошли обратно в глубь материка, чтобы найти луну.
Они так и не нашли ее. Женщины были безутешны.
Видя, что по щекам Кики текут слезы, Лалиари достала из висевшего у нее на поясе мешочка горсть орехов и подала их своей двоюродной сестре.
До вторжения чужеземцев Кика была пухленькой. Она любила поесть. Она жила в хижине вместе со своей матерью, матерью ее матери и шестью своими детьми, и каждый вечер после общинной трапезы она спешила в свое жилище, чтобы пополнить свои запасы едой, которую она прятала под своей сплетенной из травы юбкой. Кика также любила мужчин, им не нужно было долго ее упрашивать. Охотники, которые часто заходили к ней, приносили с собой много подарков, поэтому с потолка ее жилища всегда свисали сушеная рыба, кроличьи ножки, лук, финики и кукурузные початки. Но никто не возражал против этого — в клане не было недостатка в еде.
Пока Кика, схватив орехи, с жадностью поедала их один за другим, Лалиари обернулась и посмотрела сквозь деревья на маячившую во мгле скорбную фигурку. Безымянная. Лалиари изумило то, что это несчастное создание до сих пор не умерло, — отрезанная от клана, вынужденная волочиться позади всех сквозь густой туман. Лалиари жалела ее. Люди боялись бездетных женщин, считали, что они одержимы злым духом. А как еще можно объяснить то, что луна не дарит им малышей? До вторжения чужеземцев Безымянная жила на краю поселения, ее никто не замечал, и она питалась объедками. Ей запретили прикасаться к пище, которую ели другие, пить их воду и заходить в чью-либо хижину. Ни один мужчина не смел прикоснуться к ней, как бы сильно ему ни хотелось женщину.
Безымянная вовсе не родилась под несчастливой звездой. Сначала у нее все было так же, как и у любой нормальной девушки. Лалиари помнила, как клан праздновал ее первые месячные, как к ней, по традиции, стали относиться по-особому: все ласково называли ее по имени, баловали и заваливали подарками и едой. Когда же какая-нибудь женщина в клане впервые беременела и ее статус в клане существенно повышался, это праздновали с особой пышностью. Но, когда у Безымянной стали регулярно приходить месячные, время шло, а она так и не родила, люди стали коситься на нее, пока наконец она не превратилась в парию, лишенную имени и своего положения в клане.
И, хотя Лалиари уже привыкла к бедняжке, которая следовала за ними от Тростникового Моря, теперь ее безмолвное присутствие стало вселять в нее страх. А что, если без луны все станут такими, как она?
Лалиари крепко стиснула пальцами магический амулет, который она носила на шее, — талисман, вырезанный из слоновой кости в период нарастания луны. На ней также было ожерелье, сделанное из сотни с лишним шершней, которых она отловила сама, несмотря на мучительную боль, высушила и очистила. Они были похожи на маленькие орешки и тихо постукивали при ходьбе. Она носила его не для красоты: могущественные духи шершней охраняли ее и ее клан, потому что шершни всегда яростно защищают собственное жилье. А в крошечном мешочке, подвешенном к плетеному поясу ее травяной юбки, она носила драгоценные семена и засушенные лепестки цветка лотоса, — ее собственного духа-покровителя.
