— Подразумевалось, что, взяв конверт, вы дали мне обещание.
— Так подайте на меня в суд.
Зак снова улыбнулся той беззаботной самонадеянной улыбкой:
— Не беспокойтесь, когда вы услышите эту историю, то сами захотите поучаствовать в моем расследовании.
— Назовите хоть одну причину, по которой я захочу помочь кому-нибудь из «Джи энд Джи».
— Всего лишь одну? — Он пожал плечами. — Мое расследование напрямую связано с историей вашей семьи. Пойдет?
— Вот как?
— Думаю, вы очень похожи на меня, когда дело касается контроля. Вам это по душе, и вы хорошо с этим справляетесь. Я могу поручиться, что единственный способ для вас сохранить контроль в данной ситуации, это сотрудничать со мной. Вы человек разумный и быстро все поймете. Попробуйте хоть раз, из нас выйдет команда.
— Вы расследуете дела моей семьи?
Это потрясающе, решила Рейн. Она была заинтригована.
— Косвенным образом. — Зак взглянул на черные стальные наручные часы. — Я расскажу обо всем за обедом, если мы найдем в этом городке тихое местечко, где можно поговорить.
— Я не голодна.
— Использование таланта десятого уровня взимает энергетическую дань с тела. После такой встряски мне всегда хочется есть.
Он был прав. Она вдруг поняла, что сильно проголодалась.
— Я и в самом деле не думаю, что обед — идея хорошая.
— Что показывает, насколько вы осведомлены. Да пообедать — это одна из лучших моих идей за весь день.
Спорить не было смысла. Сейчас, когда он сказал «а», она не успокоиться, пока не услышит «б». Ну, и, кроме того, она была голодной.
— Представьте, что обед со мной — что-то вроде принятия лекарства в лечебных целях, — предложил Зак.
— И каким же образом это имеет отношение к лекарству?
— Вам ведь нужен стакан красного вина?
Рейн задумалась.
— Пожалуй, вы правы. Это очень похоже на «скорую помощь».
— Тогда идемте.
Обманчиво неспешно Зак выбрался из кресла, сгреб с низенького столика конверт и направился к двери. Он даже не оглянулся на нее. Прекрасно знал, что она не сможет не пойти за ним, понимал, что ей необходимы ответы, которые мог дать ей только он.
По какой-то необъяснимой причине у нее возникло желание рассмеяться, и ей пришлось его подавить.
— Проклятье, — вместо этого произнесла Рейн. Она поднялась на ноги. — А вы хороши, ничего не скажешь.
Зак снял с крючка ее плащ и придержал его для нее.
— Я знаю, — подтвердил он. — Это дар.
Они вышли в коридор и спустились в вестибюль. Сидевший за стойкой Бартон Россер оторвался от чтения журнала. Бартон был человеком неопределенного типа, насколько может быть таковым мужчина, подумала Рейн. Даже его возраст было трудно определить точно. Она предположила, что ему около сорока, но он мог быть и моложе, и старше. Этот худосочный мужчина вечно суетился, и глаза его беспокойно бегали по сторонам. У нее создалось ощущение, что большую часть времени он оглядывался через плечо. Ей было любопытно, кто или что его преследовало.
— Удачно, что вы позвонили заранее и заказали комнату, — пробормотал Бартон Заку. — Все номера неожиданно разобрали.
Зак выглянул на небольшую парковку. Рейн проследила за его взглядом, и увидела небольшой ряд фургонов.
— Пресса не заставила себя ждать, — заметил Зак.
— Да уж, они заняли все свободные номера, — проворчал Бартон. — Тут еще копы из Сиэтла и Портленда подкатили, а у нас уже все забито. — Казалось, Бартона оживил такой поворот событий. — Пришлось послать их в мотель дальше по дороге.
Зак кивнул, взял Рейн за руку и повел к выходу.
Бартон пристально уставился на Рейн:
— Слышал, вы с Дугом Спенсером нашли ту девушку в подвале в доме ведьмы сегодня.
Рейн мгновенно остановилась и повернулась к нему лицом. Длинные полы черного плаща взметнулись вокруг ее сапожек.
Она ничего не произнесла, лишь в упор посмотрела на Бартона.
Бартон покраснел, как рак. И очень быстро замигал.
— Я… Я имею в виду, в подвале дома вашей тети, — запинаясь, пролепетал он.
Рейн не откликнулась. Когда она повернулась обратно на своих каблуках, то увидела, что Зак открыл дверь. В глазах его мерцали восторг и искреннее восхищение.
— А вы тоже хороши, — заметил он, понизив голос, когда она проплыла мимо него. — Проклятье. Не думаю, что могу устоять перед женщиной, которая способна одним взглядом сравнять парня с землей.
Рейн держала зонт достаточно высоко, чтобы укрыть их обоих от затяжного дождя. Сырой холодный ночной воздух взбодрил все ее чувства. Она чувствовала себя восхитительно живой, полной сил и чего-то жаждущей, а вот чего именно — объяснить не могла. Она только понимала, что это чувство возбуждения вызвано мужчиной, шагающим рядом с ней. Словно он каким-то образом затягивал ее в некое невидимое силовое поле.
По негласному соглашению они направились к светящемуся неоновыми окнами ближайшему ресторанчику. По узкой двухполосной улице, являющейся самой главной и оживленной магистралью города, проехали мимо пикап и внедорожник.
Шелбивилль был старым заброшенным городком, похожим на другие такие же поселения, редко разбросанные в густых лесистых окрестностях Каскадных гор. Фабрика, погубленная экономическими основами общества, давным-давно закрылась. Отчаянно пытаясь выжить, жители старались перестроиться, надеясь привлечь туристов, любителей лыжного спорта и желающих отдохнуть и провести тихие выходные городских жителей. Усилия оказались успешными лишь наполовину. Небольшое количество магазинчиков и галерей располагалось вдоль пешеходной улицы, растянувшейся на три квартала и разделенной пансионом и рестораном. Но под тонким показушным слоем обновленных витрин все еще можно было разглядеть потрепанный остов обреченного города.
— Как вы догадались, что я люблю красное вино? — спросила Рейн спустя мгновение.
— Аналитики «Джи энд Джи» отследили ваши покупки по кредитной карте за последние несколько месяцев, когда собирали о вас сведения.
— Не решаюсь вам указывать, но разве это не является в некотором роде незаконным?
— Наверно. Оставлю сие на совести Фаллона Джонса. Я свято верю в дозволение, когда оно касается ерунды, подобной этой.
— Кто такой Фаллон Джонс?
— Глава отделения «Джонс и Джонс» на Западном побережье.
— Он, значит, ваш босс?
— Ему нравится так думать.
— Всех занимающих административные посты в «Тайном обществе» зовут Джонсами? — спросила она, не стараясь даже скрыть свою неприязнь.
