тебя, здесь не ворует, – вызверился он.
– И тебе здравствуй, – ответил Петр, стараясь не вспылить. Он выплеснул вино в мойку, аккуратно поставил бокал на стол. – Прости за девицу, но дверь она открыла сама. Я даже позвонить не успел. Смею предположить, она решила смотаться без моей помощи. Я только придал ей ускорение. А насчет воровки…
– Чего тебе? – перебил его Игорь.
– По поводу денег, – сказал Петр, глядя брату в глаза. – Ты давал на три года, и не было условия о досрочном изъятии. Дай хотя бы полгода на возврат. Сейчас не самый удобный момент…
– Ишь ты, каков нахал! – прохрипел Игорь. – Пришел выбить себе отсрочку, а сам оскорбляет моих гостей. Ну уж, нет! Я сказал, два месяца. Через два месяца оба поступите в мое распоряжение как два галерных раба, и отпашете все до последней копейки. Это ясно?
* * *
Выскочив из подъезда, Марго налетела на Игоря, возвращающегося с прогулки, едва не сбив его с ног. Он удачно подхватил ее, побалансировал, но выстоял благодаря колонне, кстати оказавшейся за его спиной.
– Что случилось? – успел спросить Игорь перед тем, как Марго разрыдалась у него на плече.
Она поливала его слезами, уже понимая, что придется объяснять свое странное поведение. А из объяснений ровно ничего не приходило на ум. Она почувствовала себя глупо в его квартире? Не то. Нашла фото Нинель? Опять какая-то фигня. Не смогла набрать ванну? Ну уж нет. Господи, что ему сказать? Что она сумасшедшая истеричка? Вообще-то, это неправда…
– Там какой-то человек со шрамом… испугал меня. Решил, что я воровка, – высказала она первое, что пришло в голову и выглядело более-менее вменяемо. Конечно, стыдно, что она, вроде бы, немного подставляла этого парня, но что поделаешь? Подвернулся некстати.
Игорь ласково утешил ее, на руках отнес от лифта до квартиры, уложил в постель, поцеловал, и ушел разбираться со странным посетителем, пока она приходила в себя. Лаки сопел у ее ног и действовал очень успокаивающе. Правда, какой лабрадор, оказывается, лечебный! Действует не хуже репешка, надо бабушке сказать.
Игорь вскоре вернулся, набрал ей ванну и хотел собственноручно вымыть, но тут она воспротивилась. Глупое ощущение враждебности дома совершенно улетучилось, больше ничто не пугало ее. Она спокойно полежала в джакузи, написала маме, чтоб не волновалась. Вошла в комнату, закутанная в полотенце. Игорь уже ждал, успев принять душ. «Романтично, когда в квартире два санузла», – подумала Марго прежде, чем полотенце упало к его ногам.
Глава 10
Не надо было ходить, кланяться брату. Все-равно, Игорь даже сказать ничего не дал. Не выслушал, не понял – как всегда. Как же это некстати сейчас, когда все уже готово. Петр нашел подходящую школу в Италии, где собирался продолжать обучение после Суриковки, обо всем договорился, уладил формальности, осталось только найти средства. Для этого он участвовал в выставке, на которой собирался пристроить свои работы за хорошие деньги. И вот теперь весь план под угрозой. Игорь не дает отсрочку, а значит, надо срочно продавать картины, причем не так выгодно, из-за спешки. Можно было, конечно, плюнуть на требования брата – ничего бы тот не сделал, но Петр, во-первых, привык держать слово, а во-вторых, не отдать долг казалось ему унизительным проявлением слабости.
Он шел к метро резким широким шагом, не обращая внимания на ветер и не стараясь обходить людей, попадавшихся навстречу.
– Глаза разуй, – крикнул ему мужик, которого он задел ненароком.
Петр молча кинул на мужика злой взгляд исподлобья, и тот, бормоча под нос матюки, ретировался. А жаль. Петр сейчас с удовольствием вмазал бы какому-нибудь уроду. Хорошая драка всегда оказывала благотворное влияние на его настроение.
Все из-за этой растрепанной девицы. Наврала брату, будто ее оскорбили в лучших чувствах, воровкой обозвали. Но ведь ничего такого не было. Назвал ее «сорокой-воровкой», потому что жгучая брюнетка напомнила сороку из дурацкой детской считалки. А она сразу «воровка». Что за люди? Бабы вообще исчадия ада. Недаром китайцы считали инь – женское начало – символом негативного, холодного и темного, в отличие от мужского янь – позитивного, светлого и теплого. Даже звучит мерзко: «инь». Тьфу. Предательницы и дуры. Хорошо, Игорь не знает, что творила его любимая Нинель. Буквально в койку к Петру влезла, у бабушки на даче. И не простила, гадина, что выволок ее за шкирку из своей комнаты, всю дорогу потом настраивала брата против него. И эта, новая, наверняка такая же. Нет никого хуже Игоревых баб. И еще счетоводов. Тут у Петра сжались кулаки, потому что он вспомнил бухгалтершу Машу, так ловко втершуюся в доверие к Илье.
Друг никуда не ушел, конечно. Его история любви, длившаяся всего месяц, закончилась, не успев толком начаться. Теперь Илья пребывал в депрессии, лежал в кровати лицом к стене и питался исключительно бананами, что, по его словам символизировало уничтожение своего собственного либидо, и, несомненно, являлось перверсией, связанной с неспособностью сублимировать в творческую и деловую энергию. Бизнес свой, усовый, забросил. Беда ведь, как известно, не приходит одна. У создателя кукольного оркестра проявилась аллергия на кошек, и он вернул крупную партию, затребовав деньги назад.
А денег-то нет. Потому что – одолжены богине бухучета из приюта для животных. Как только они вычисляют таких, лохов с шальным баблом?! Впрочем, наверняка, без труда. Эта Маша, внебрачный отпрыск Луки Пачоли, легко запудрила Илье мозг. Бухгалтерия, видите ли, это временно. Она стремится выше, поступает на философский факультет МГУ. А там, кроме ЕГЭ, еще дополнительный внутренний экзамен, который просто так не сдать. И вот, представьте, эта мошенница якобы нашла, у кого купить вопросы! Немыслимый бред, но Илья повелся. Не смутило его даже, что денег требуется как раз столько, сколько у него есть. Почти до копеечки.
