Мысли читать невозможно, но у меня возникло жуткое ощущение, что он каким-то образом проник в мой мозг и обнаружил каждую грязную, запретную мысль о нем.
Я открыла рот, отчаянно подыскивая слова – нужно было сказать хоть что-то, прервать опасно напряженную тишину.
Но прежде, чем я успела произнести хоть слово, в ночи раздался выстрел – и воцарился хаос.
БРИДЖИТ
Секунду назад я стояла. И вот уже лежала на земле, прижимаясь щекой к траве, и Рис прикрывал меня своим телом, а по парку разносились крики.
Все случилось мгновенно – мозгу потребовалось несколько секунд, чтобы догнать мой бешеный пульс.
Ужин. Парк. Выстрелы. Крики.
Эти слова имели смысл по отдельности, но объединить их в связную мысль не получалось.
Раздался еще один выстрел, за ним последовали новые крики.
Рис надо мной так тихо и резко выругался, что я скорее почувствовала, чем услышала.
– На счет «три» бежим к деревьям. – Его уверенный голос немного меня успокоил. – Поняла?
Я кивнула. Ужин грозил вернуться наружу, но я заставила себя сосредоточиться. Нельзя терять самообладание, пока мы на виду у стрелка.
Теперь я его увидела. Из-за темноты было сложно разобрать что-то кроме волос – длинных и вьющихся на затылке – и одежды. Толстовка, джинсы, кроссовки. Он был похож на многих моих однокурсников из Тайера и потому казался еще более устрашающим.
Он стоял к нам спиной, смотрел на что-то, на кого-то – на жертву, – но в любую секунду мог обернуться.
Рис подвинулся, чтобы я смогла встать на четвереньки, но продолжал держаться низко к земле. Он вытащил револьвер – угрюмый, но заботливый мужчина с обеда исчез, превратившись в хладнокровного солдата.
Сосредоточенного. Целеустремленного. Смертельно опасного.
Я впервые увидела, каким человеком он был в армии, и по спине пробежали мурашки. Я сочувствовала всем, кому приходилось сражаться с ним на поле боя.
Все тем же спокойным голосом Рис считал:
– Один, два… Три.
Я не думала. Я побежала.
Сзади раздался еще один выстрел, я вздрогнула и споткнулась о камень. Рис крепко схватил меня за руки, продолжая прикрывать своим телом, и повел к деревьям на краю парка. Добраться до выхода в обход стрелка не получалось, к тому же там вообще не было укрытия – оставалось только дожидаться полиции.
Они ведь должны вот-вот приехать, верно? Кто-то из других людей в парке наверняка им уже позвонил.
Рис потянул меня вниз, за большое дерево.
– Жди здесь и не двигайся, пока я не дам добро, – приказал он. – Главное, чтобы тебя никто не видел.
Сердце заколотилось с бешеной скоростью.
– Ты куда?
– Кто-то должен его остановить.
У меня выступил холодный пот. Нет, мне показалось, он не мог такое сказать.
– Но необязательно ты. Полиция…
– Когда они приедут, будет слишком поздно. – Я еще никогда не видела Риса таким мрачным. – Не. Шевелись.
И он ушел.
Я с ужасом наблюдала, как Рис пересек широкий газон, направляясь к стрелку – тот нацелил пистолет на кого-то, лежащего на земле. Скамья загораживала обзор, но когда я опустилась пониже, то смогла под нее заглянуть, и мой ужас удвоился.
Там был не один человек. А двое. Мужчина и, судя по размерам, ребенок.
Теперь я поняла, почему у Риса было такое выражение лица.
Кто целится в ребенка?
Я прижала кулак ко рту, сдерживая тошноту. Меньше часа назад я подтрунивала над Рисом за хлебом и вином и думала о сборах перед отъездом в Нью-Йорк. А теперь прячусь за деревом в каком-то парке, наблюдая, как мой телохранитель бежит навстречу возможной смерти.
Рис был опытным солдатом и охранником, но все-таки оставался человеком, а люди умирали. Они могли исчезнуть всего за одну минуту, оставив после себя лишь пустую безжизненную оболочку.
«Милая, боюсь, у меня плохие новости». Глаза деда покраснели, и я прижала к груди плюшевого жирафа. Мое тело сковал страх. Дедушка никогда не плакал. «Твой отец. Случилась авария».
Сморгнув воспоминание, я увидела, как человек на земле слегка повернул голову. Он заметил Риса за спиной у парня с пистолетом.
К сожалению, этого небольшого движения оказалось достаточно, чтобы предупредить стрелка – тот развернулся и выстрелил в третий раз, одновременно с Рисом.
С моих губ сорвался крик.
Риса. Подстрелили. Риса. Подстрелили.
Слова крутились в моем мозгу, как самая ужасная в мире мантра.
Стрелок рухнул на землю. Рис пошатнулся, но остался стоять.
Вдали завыли полицейские сирены.
Вся сцена, от первого кадра и до последнего, разыгралась меньше чем за десять минут, но ужас имеет свойство растягивать время до такой степени, что каждая секунда превращается в вечность.
Казалось, ужин был много лет назад. Выпускной – в прошлой жизни.
Я инстинктивно вскочила на ноги и понеслась к Рису. В груди бешено колотилось сердце. Пожалуйста, будь в порядке.
Когда я добежала до своего телохранителя, он уже обезоружил противника – тот растянулся на земле и стонал, истекая кровью. В нескольких метрах лежал раненый мужчина, в которого целился стрелок, его лицо белело в лунном свете. Ребенок, мальчик лет семи-восьми, сидел рядом на коленях и смотрел на нас с Рисом огромными, перепуганными глазами.
– Ты что, черт подери, творишь? – крикнул Рис, увидев меня.
Я принялась лихорадочно искать на нем повреждения, но он стоял, разговаривал и ворчал, как обычно, а значит, не мог быть слишком опасно ранен.
А вот мальчика явно требовалось успокоить.
Проигнорировав вопрос Риса, я присела, оказавшись на уровне глаз ребенка.
– Все в порядке, – мягко сказала я. Я не придвигалась ближе, чтобы не испугать его еще сильнее. – Мы не причиним тебе вреда.
Он крепче сжал руку своего, как я предположила, отца.
– Мой папа умрет? – тихо спросил он.
В горле встал ком. Я была примерно его возраста, когда погиб мой отец, и…
Стоп. Речь не о тебе. Сосредоточься на происходящем.
– Скоро приедут врачи, они его быстро вылечат.
По крайней мере, я очень надеялась. Мужчина то приходил в себя, то снова терял сознание, из его раны сочилась кровь, пачкая кроссовки мальчика.
Рис опустился на корточки рядом со мной.
– Она права. Врачи знают, что делать. – Он заговорил мягким голосом, которого я прежде никогда не слышала, и в груди что-то сжалось. Сильно. – Мы побудем с тобой, пока они не приедут. Договорились?
У мальчика дрожала нижняя губа, но он кивнул:
– Хорошо.
Прежде чем мы успели сказать что-то еще, нас осветил яркий свет, и по парку прогремел голос:
– Полиция! Руки вверх!
РИС
Вопросы. Медицинские осмотры. Еще вопросы, плюс несколько хлопков
