перед другими. Как редкой вещью. Такая женщина незаменима в бизнесе, в карьере. Она. — как визитная карточка мужа. А при случае может и глазки состроить кому-то из вышестоящих, кто может, клюнув на приманку, посодействовать в деле. Галя была похожа не на юриста, каковым она являлась, а на модель. И это настораживало Кронина. Как любому самцу, ему было приятно ловить завистливые взгляды других мужчин. Престижно было появиться с Галей на какой-то тусовке. Но и только. Наедине с ней он скучал. И даже чувствовал какую-то неловкость, как будто рядом дорогая кукла, а не женщина. Ей нельзя было портить прическу, с ней надо было обращаться так осторожно, точно она из хрусталя. Никакой шаловливости и сумасбродства, ничего теплого и человеческого в отношениях. Галя так берегла свой внешний лоск, свою ухоженность и прибранность, что ее просто-напросто нужно было держать под стеклом витрины дорогого бутика… Кронин вздохнул и снова взялся за дневник Алины. И тотчас же наткнулся на любопытную запись:
«Что за мужик! Даже гвоздь в стену не вобьет. Молотка в доме нет…»
Значит, не врал Шиманский, молоток не их. Но чей же? Стоп! Дача. Молоток старый, у отца был такой, но он отвез его на дачу, а для работы дома купил новый… И эта потасовка на даче у Лепницких, о чем Шиманский умолчал. Итак, вопрос к Лепницкому — не пропал ли у них молоток. И вообще надо съездить на дачу, осмотреться на местности. Не там ли проходили и эти оргии со сменой партнеров? Кроме того, надо, конечно, срочно допросить и содержательницу притона, сутенершу Светлану. В общем, дракой надо заняться срочно и вплотную.
Он продолжил чтение дневника. Пропускал страницы, где Алина писала всякую ерунду, отыскивал что-то, за что бы можно было зацепиться. Вправду ли их отношения с этим неведомым Сергеем были столь пылкими, что тот ревновал ее к другим? Значит, и к мужу? Всех участников этой пирушки, а не только Сергея, также необходимо срочно вызвать и допросить…
«Сережка нравится мне больше, чем Женька».
Ага, вот оно. Всплыл неведомый любовник. Посмотрим, Кронин стал жадно читать дальше.
«И мужик настоящий, и при деньгах. И главное, к ребенку хорошо относится. Что, если правда выйти за него? Сколько же можно мучиться с этим уродом? Я его уже видеть не могу. Да мы и не живем как муж с женой все эти годы. А почему же вместе? Из-за сестры и из-за Юльки. Но он ведь Юльку не отдаст. А почему?! Ребенка суд почти всегда оставляет с матерью. Кроме того, он не работает! Значит, не может содержать ее. А я работаю. А если он надумает вдруг заявить, что я для Юльки не родная мать, а только тетка — ему же хуже! Признается, что совратил несовершеннолетнюю. Он не пойдет на это. Он же трус».
Виктор Петрович отложил дневник. Вот и мотив. Гораздо более серьезный, чем просто развод и потеря жены и квартиры. Ребенок! Дочка Юля. Ведь у Шиманского нет больше никого и ничего. Родители давно умерли, братьев и сестер не имеется. К тому же он довольно замкнут. И значит, кто же свет в окошке? Дочь. Она его поймет и оправдает, Не зря же он ее отводит в школу, готовит для нее, ходит по магазинам. Может быть, он для нее и деньги зарабатывает вот так, тайком от жены? Вполне возможно. Он совершил гнусный поступок много лет тому назад. Но следствием этого поступка явилось появление на свет дочери Юлии. Это оправдывает тот его поступок. Каждому преступившему нужен адвокат. Причем не обычный, не просто такой, который оправдает его в глазах общества, но главное — в его собственном мнении. Убедит самого преступившего в том, что чрезвычайные обстоятельства не позволили ему поступить иначе. А жизнь любимой дочери — это ли не оправдание для Шиманского?! Ведь если не было бы того самого рокового поступка, не было бы на этом свете дочери! Да, вот как должен рассуждать Шиманский. Но тогда ему очень нужна семья. Нужна и видимость супружеских отношений. И если Алина надумала порвать их, то места ей в этой жизни больше не было…
Значит, Шиманский? Нет, не надо торопиться. Не надо упираться в одну версию. Пока она еще не выглядит достаточно обоснованной и неопровержимой. Да, истерик, да, педофил в далеком прошлом, но… Сейчас он преданный отец. И это чувствуется во всем. В том, как он смотрит на ребенка — с тревогой, нежностью. В том, как ведет себя. Он ведь похож скорее на заботливую мать, чем на строгого отца. Об этом же говорила и Елена Ивановна. Мысли Кронина тотчас же переключились на пожилую актрису. Странная женщина… Чего неймется ей в этой жизни? В ее возрасте нужно смотреть телевизор, сплетничать с соседками и греться на солнышке, раз уж ей так не хотелось играть старух в театре. А вместо этого она включилась в расследование убийства. Еще и новый метод изобрела — проигрывание ситуации, реконструкцию предполагаемых событий. Быть может, потом театр и в самом деле будет полезен и в таком, утилитарном, смысле? А почему бы нет? Ведь существуют же психологические игры. Муж и жена, к примеру, находятся на грани развода, но психолог их заставляет изобразить двух лающих друг на друга собак, что они и проделывают якобы в шутку, но на самом деле нарыв прорывается, болезнь не загоняется внутрь, оба освобождаются от негативных эмоций, и пелена падает с глаз. Два человека понимают, что нужны друг другу, а временная неприязнь прошла бесследно. И оказалось, что не друг друга ненавидели они все это время, а просто жизнь их загнала в тупик, они срывали друг на друге свое плохое настроение, а вот теперь забрезжил свет, виден выход из тупиковой ситуации, и они поняли, как это важно — беречь друг друга и поддерживать…
В пользу метода старой актрисы свидетельствуют и наивные, забытые детективы начала прошлого столетия. В них ведь все сыщики преподносились авторами как гениальные актеры. Они следили за преступником, изменяя внешность и голос, парик и грим были их непременными спутниками… Даже и в наше время применяют в процессе расследования элемент некоего театрализованного действа — следственный эксперимент. И как ни странно, «проигрывая» вновь свои поступки на том же самом месте, где все и происходило преступник зачастую признается дополнительно и в не раскрытых еще преступлениях.
Кронин бросил взгляд на часы. Хорошо было бы позвонить Елене Ивановне и потолковать об этом
