Он не стал надевать куртку, вышел из машины и, обойдя её, уселся на багажник. Опираясь руками о влажный остывающий металл, смотрел вдаль, на сосновые кроны, за которыми угадывался его загородный дом, что он возводил и обустраивал долгие годы – и всё ради того, что происходило там сейчас.
Ждать ему пришлось недолго. Прозрачный ночной воздух над сосновыми дюнами, напитанный унявшимся дождём, вдруг задрожал, уплотнился и мгновением позже заискрился и вспыхнул, разгораясь невидимым пламенем, источник которого угадать было нетрудно.
Проводники бывшими не бывают.
Да и сила этого пламени, этой невероятной любви была такова, что не нужно было обладать сверхспособностями, чтобы почувствовать её и восхититься ею, даже будучи обычным человеком. Ради неё, ради этой чистейшей первозданной любви расцвело могучее древнее государство, через жертвы, через потери, через множество препятствий, которые стоило пройти, и трудности, которые стоило преодолеть, чтобы она сейчас алым заревом разливалась над кронами притихших в изумлении сосен.
Ради неё и Чжи Мон сделал всё, что мог, и отдал всё, что у него было. И нисколько не жалел об этом.
Почувствовав тепло, коснувшееся его щеки, Чжи Мон удовлетворённо кивнул и выпрямился, разминая затёкшие руки. Ну вот и всё. Всё получилось. Всё вернулось на круги своя.
Он улыбнулся, ещё немного постоял, подставляя лицо согревающим воздушным волнам, и вернулся в машину. Там он заблокировал двери, вытащил подушку и устроился на заднем сиденье, умудрившись вытянуть ноги. Уютно обхватив себя руками и сладко позёвывая, Чжи Мон медленно соскальзывал в сон, продолжая улыбаться.
Он всегда любил, когда его замысел удавался, начертанный ли свыше или его собственный. Собственный даже ещё лучше, что говорить!
Завтра.
Завтра он вернётся в Сеул и займётся выставкой, нужды в которой больше не было: свою роль она сыграла, а просвещать иные любопытные умы в планы Чжи Мона не входило с самого начала. Тем более что коллекцию картин, а быть может, и шкатулки с флаконами, если так пожелает госпожа Хэ, он уже совершенно точно подарит на их скорую свадьбу с Ван Со.
Завтра, разобравшись с делами и оказавшись наконец у себя дома в тишине и покое, он позвонит Бэк А и обрадует его, сообщив, что всё получилось. А тот пусть сам уже расскажет обо всём У Хи и, конечно же, Му. Это его право мужа, брата и друга, в конце концов. Наверняка Бэк А уже отыскал Ына в Японии, ведь все раздобытые ими сведения указывали на то, что тот перебрался туда сразу после свадьбы с Сун Док…
Чжи Мон, не открывая глаз, повозился и сморщил нос. Он никак не мог привыкнуть к новым именам своих прежних подопечных, поэтому и называл их так, как раньше, и намеревался делать это впредь. Могли же быть у него свои маленькие слабости?
Сейчас, например, он жутко хотел спать и собирался доставить себе это заслуженное удовольствие. А вот завтра…
По правде говоря, Чжи Мон понятия не имел, каким оно будет, это наступающее завтра. И эта неизвестность будоражила и наполняла его трепетом и каким-то простым человеческим счастьем, которое сейчас укрывало его вместо одеяла и дарило надежду.
Главное – завтра будет.
И будет оно настоящим.
