– В чем? – удивилась она. Соня вдруг насторожилась, и сердце ее упало и ухнуло куда-то в темноту отчаяния. Ее накрыло ужасное предчувствие. Она внезапно испугалась, что он сейчас вежливо, но спокойным деловым тоном скажет, что ему не нужны никакие отношения, тем более с бывшей работодательницей. А может и еще что-то. Она лишь стояла, тяжело дыша, еще чувствуя его поцелуй и ждала свой приговор. Соня приготовилась к правде, вдруг поняв, что пусть это будет больно, но зная эту правду, она теперь сможет сама принять решение, что ей дальше делать и как быть. Это было так странно и волнующе, а для Сони ощущалось, как необходимость.
– Говори, – спокойно сказала она.
– Ты помнишь день, когда выпила почти весь графин виски? – неожиданно спросил он.
– Да, – удивилась Соня столь резкой смене темы, пока не понимая, к чему он клонит.
– Я еще тогда отнес тебя в спальню, – произнес Кира, смотря на нее, как в последний раз, осознавая, что еще секунда, и она уйдет.
– Я, честно говоря, не очень хорошо это помню, – сказала Соня, нахмурившись.
– Я понимаю, ты много выпила тогда, – кивнул он.
Соне стало стыдно. Она вспомнила, как пыталась в алкоголе забыться и исправить то, что нужно было просто менять.
– Да уж… – с ужасом вспомнила Соня, сама поражаясь себе.
– Соня, это был я, а не Виктор тогда, – вдруг выдохнул Кира с обреченностью человека, стоящего и ждущего смертельный приговор. Он прекрасно понимал, что такое простить нельзя, и потому был готов ко всему. Даже к ее ненависти, как бы больно ему не было от этого. – Я пойму, если ты никогда не захочешь меня больше видеть, – произнес он обреченно, и его плечи безнадежно поникли. Кира уже внутренне был готов собрать вещи и уйти, чтобы только ей было хорошо, а он найдет себе угол. И не дожидаясь ее ответа, Кирилл быстро произнес, уже поворачиваясь собирать вещи:
– Я оставлю тебя здесь, а сам уйду жить к другу, – сказал он, видя, как Соня смотрит на него с потрясенным лицом и одинокая слеза стекает по ее щеке. – Прости, но ты была в таком отчаянии! Я пытался уговорить тебя, но, впрочем, все равно вся вина лежит на мне, – со стоном страдания произнес он, уверенный, что теперь она ненавидит его и никогда не простит.
Соня стояла, замерев со стеклянным взглядом. И вдруг тихо, уже почти в спину Кире тихо прошептала, даже не осознавая этого.
– Так это был ты, а не Виктор!
Она стояла как будто ледяная статуя, ничего не видя перед собой, а Кирилл, услышав ее, выдохнул и резко повернулся лицом к Соне, пытаясь понять, к чему она сказала это.
– Да – понуро произнес Кира, слыша в ушах лишь звук своего разбившегося сердца.
Вдруг Соня начала истерично смеяться и не могла остановиться в приступе истерики. Кира понял, что боится за нее, испугавшись, что новость на фоне всех событий в ее жизни за последнее время довела ее до психического истощения.
– Соня!! – в волнении воскликнул он, схватив ее за плечи, все еще истерично хохочущую, но ее смех плавно переходил во всхлипы. Вдруг она, как будто отмерзла, посмотрела на него и уткнулась мокрым от слез лицом ему в грудную клетку, где судорожно билось его сердце.
– Слава Богу! – тихо-тихо произнесла она голосом, в котором слушалось счастливое облегчение. Кира ничего не понимал, а главное, ее состояние и что она думает, но не смел верить своим ушам, чувствуя надежду.
– Что ты сказала?! – он не очень понимал, что происходит.
В это время Соня подняла к нему счастливое лицо и, улыбаясь, сказала:
– Я беременна. Я так переживала, что это ребенок Виктора. И это точно не ребенок Игоря, потому что еще тогда, она сказал мне, пытаясь уговорить на первый секс, что переболел свинкой и бесплоден.
– Что?! – выдохнул Кира, только и чувствуя, как земля уходит у него из под ног, а он проваливается в какую то пропасть. – Что ты сказала?!
– Я беременна и боялась, что от Виктора, – повторила Соня, уже напряженнее.
Кирилл теперь уже не мог сдержать себя. Он сгреб ее в объятия, стараясь защитить ото всех бед, каких мог и лишь прошептал:
– Боже мой, любимая!
И тут же услышал ее счастливый смех.
– Так ты любишь меня? – задорно, словно возрождаясь от каждого его слова и вздоха, касания до нее, спросила Соня, и Кира даже не поверил, сколько уверенности, счастья, кокетства и невыразимой женственности было только в одном ее голосе, не говоря про всю ту новую Соню, которая сейчас была в его объятиях.
– Безумно! – только и выдохнул он.
– Я думаю, я тоже, – тихо прошептала Соня, прижавшись к нему, где-то ближе к любящему ее сердцу Киры.
И тут он, сам не веря своему счастью, подхватил ее на руки, закружил, а затем посмотрел в любящие и любимые глаза.
– Я так люблю тебя и хочу показать, как это может и должно быть, когда идет от всего сердца! Когда искренне и до головокружения хочется сделать любимого счастливым.
– Покажи! – затаив дыхание от силы его чувства, светящего в глазах этот момент, сказала Соня, и Кира, не разжимая объятий, порывисто понес ее в спальню.
Там они не могли насытиться друг другом до утра, а заснули счастливые, измотанные и одновременно насыщенные взаимной любовью. Уже засыпая в объятиях любимого, Соня поняла разницу, между любовью Виктора и Киры, как бы нежно не делали это оба. Только испытав, как это может быть по-другому, она осознала, как расчетливо муж заманивал ее в сети, а она попалась, как так самая бабочка, запутавшись в паутине любви, которую испытывала только одна она.
PS.
Виктора посадили за махинации и мошенничество, Ира навсегда исчезла из жизни Сони, а имущество, включая бизнес Виктора и наследство, после долгих разбирательств и юридических коллизий перешло к Соне. А она через месяц после признания и ночи любви вышла замуж за Киру и в назначенный срок родила ему очаровательную двойню: мальчика и девочку.
Уже спустя годы счастливой жизни и брака с Кирой, Соня как-то невольно задалась вопросом, что было бы с ней, если бы в какой-то момент своей жизни она не нашла бы в себе сил вырваться из хрустального замка чудовища, так похожего на прекрасного принца, чтобы порвать его паутину лжи и обмана.
