— И как ты себя чувствуешь, состоя в тайной связи с директором Гильдии?
Она не могла его отпустить. Без борьбы — не могла.
— Я бы предпочел, чтобы весь мир знал достоверно: эта женщина — моя. Тайны зачастую оборачиваются против их хранителей.
Есть такая возможность. И не успела она придумать иную, как входная дверь задрожала от повелительного стука — это прибыл Лакарр.
— Пора. — Оторвавшись от Дикона, она подошла к двери и впустила Лакарра со всей его свитой: Минди, Родни и, как ни странно, тот самый вампир, который просил о помощи. — Входите, прошу вас.
Она вопросительно подняла бровь, глядя на того, которого не ожидала.
— Слонялся тут рядом, — пояснила Минди, махнув рукой на этого вампира. Было видно, что ей совершенно на него плевать. — Мы решили, что он может пригодиться.
Вампир-иностранец не особенно был рад, что его втащили внутрь, но ангелам не говорят «нет».
— Где эти двое? — спросил Лакарр, держа крылья в нескольких сантиметрах от пола, чтобы не измазать перья в липком месиве стекла, крови и алкоголя.
— Один вон там. — Она показала глазами на дверь, ведущую в квартиру Марко. — Другой в подвале.
Минди провела рукой по бицепсу Дикона.
— И они оба похожи на вот этого? — спросила она похотливым голосом.
Дикон ничего не сказал, но глаза у него стали такими ледяными, что даже Сара поежилась. Он умел, хорошо умел быть страшным.
Минди отдернула руку как ошпаренная и тут же оказалась рядом с Лакарром. Родни уже спрятался за его крыльями.
— Из вас бы вышел хороший вампир, — обратился ангел к Дикону. — Я бы мог вам доверить целый город, не боясь, что он развалится.
— Предпочитаю охоту.
Ангел кивнул:
— Жаль. Родни, ты знаешь, что тебе делать?
Родни так резко высунул голову, будто она была на пружинках.
— Да, хозяин.
В нем была детская готовность слушаться.
— Давай тогда. — Сара, стараясь говорить ласково, протянула руку. — Я ведь тебе не делала больно?
Родни задумался на секунду, потом подошел и охватил ее ладонью за палец.
— Они же до меня не дотянутся?
— Нет, Родни. — Она погладила его свободной рукой по руке. — Мне от тебя нужно немного: послушай их голоса и скажи, кто из них похож на того, который тебя обидел.
Сперва они подошли к двери Марко, Лакарр и Минди следом. У Сары волосы зашевелились на затылке от мысли, что у нее за спиной стоят мощный ангел и кровожадный вампир. Выдержала она лишь потому, что сзади ее прикрывал Дикон, перед которым стоял приятель Сайласа.
— Марко! — Она стукнула в дверь. — А ну, пригрози Родни, что ты ему голову отрежешь!
Родни посмотрел вытаращенными глазами. Она прошептала:
— Это только понарошку.
В ту же секунду Марко зарычал и стал грозиться. Родни с огромными глазами отшатнулся от двери, а Сара почувствовала, как живот проваливается вниз.
— Это он? — спросила она, когда Марко затих.
Родни, весь дрожа, ответил:
— Нет, не он. Но очень страшно.
Идея спускаться в подвал Лакарру понравилась не очень, но он пошел вместе с остальными. Когда Сайлас отказался делать, что сказано, ангел спросил шепотом:
— Ты предпочитаешь, чтобы я к тебе зашел для разговора с глазу на глаз?
Ласково-шелковая, темно-шоколадная речь. И острая, как стилет между ребер.
Если бы у Сары и был соблазн стать вампиром, он бы испарился прямо на месте. Никогда не хотела бы она быть во власти того, кто может в одну фразу вложить столько силы, жестокости и боли.
Приведенный к повиновению Сайлас стал грозиться деревянным голосом, не более страшным, чем плюшевый медвежонок. Сара хотела приказать ему вложить больше чувства, но тут Родни повернулся и попытался убежать по лестнице вверх. Дикон его поймал:
— Тише, тише.
К удивлению Сары, вампир в него вцепился, как младенец в папочку.
— Это он! Тот плохой дядя, это он!
Лакарр посмотрел Родни в затылок, потом перевел взгляд на Сару.
— Приведите этого Сайласа наверх. Я выслушаю рассказ охотника о том, что случилось.
Сара держала арбалет наготове, но это оказалось излишним. Высокий, смуглый, стильный Сайлас, в драной окровавленной одежде, пошел за ними кротко, как агнец. Поставив его перед Лакарром и Минди — иностранный вампир притаился где-то на заднем плане, — Сара выпустила Марко и привела его.
Сайлас глядел на бывшего любовника исподлобья:
— Ты убиваешь и говоришь, что это я.
Марко не ответил, глядя прямо перед собой, и повторил то, что Сара считала правдой. Рассказ дошел до момента, когда он выгнал Сайласа, и тут чужой вампир ахнул:
— А я тебе поверил!
— Молчи! — выкрикнул Сайлас.
Лакарр приподнял бровь:
— Нет, говори.
— Он уже такое делал, — сказал иностранный вампир. — Тридцать лет назад. Человек, с которым у него был роман, ушел от него к другому вампиру. Тогда он убил четырех наших сородичей.
Сара посмотрела ему в глаза:
— И все это были мужчины, имеющие интенсивные контакты с людьми?
— Да, — ответил вампир дрожащим голосом. — Он мне сказал, что его обуяла жажда крови. Он был молод… и я его защитил. — Потрясенный вампир взял себя в руки и повернулся к бывшему другу спиной. — Теперь не стану.
Сайлас вскрикнул и бросился, будто хотел напасть, но Дикон свалил его одним режущим ударом по горлу — вампир рухнул, как дерево. Марко вздрогнул, но и тут не повернулся.
— Могу только повторить, — вполголоса произнес Лакарр, — что меня очень огорчает ваш отказ от Создания. Если когда-нибудь передумаете, дайте мне знать.
Дикон улыбнулся едва заметно:
— Виноват, но я предпочитаю быть сам себе хозяином.
— Я бы попытался соблазнить вас красотками вроде Минди, но мне кажется, вы уже сделали свой выбор. — Он подошел к лежащему без сознания Сайласу. — Гильдия имеет право требовать возмещения и предлагать кару. Какова будет ваша воля?
Он обращался только к Саре, будто она уже директор.
Сара посмотрела на Марко, увидела на его лице страдание и борьбу, и поняла, что ответ может быть только один.
— Милосердия, — сказала она. — Милосердной казни. — Все знали, что жить Сайласа не оставят. — Без боли и мучений.
Лакарр покачал головой:
— Как человечно!
Сара знала, что это не комплимент.
— Человечность — тот недостаток, с которым я готова в себе мириться.
Никогда она не хотела бы стать такой, как Лакарр, такой холодной. Даже сейчас, когда он глядел с очевидным интересом.
— Да будет так. — Подойдя к Сайласу, ангел нагнулся, поднял его без видимого усилия на руки. — Его казнят так, как вы просили.
