Бармен колдовал над напитками. Желающих освежиться было достаточно. Образовалась небольшая очередь.
— Что подать?
— Я закажу коктейль, — вежливо предложил мой кавалер.
— Можно, — согласилась я, поскольку в английских напитках разбиралась слабо.
Звякнув льдом о высокий стакан, бармен приготовил кроваво-красный напиток. Он был вкусный, немного терпковатый.
— Кампари с джином, — пояснил мне брат Джека. Сам он прихлебывал виски, сильно разведенное водой.
— Бедная подружка-няня пила из кружки водку.
— Что, простите? — не понял мой спутник и, видимо подумав, что я настаиваю на этом напитке, ту же принес из бара рюмку водки.
Я рассмеялась и постаралась объяснить свою мысль. Затем сказала, что ему следует попробовать этот русский напиток. Коль скоро он учит русский язык, нужно проникнуться русским духом.
— Oh, yes, yes, — с уважением произнес брат Джека, хмуро поглядывая на рюмку, которую ему предстояло употребить.
Александра пришла ему на помощь:
— Мама, ну как он выдержал экзамен?
— Сейчас посмотрим, — в шутку отозвалась я.
Дочь стала объяснять ему, что я по профессии филолог.
Он смутился:
— Преподаватель русского языка?
— Нет, я работаю в журналистике.
Кончилось тем, что водку пришлось все же выпить мне. Никто больше не соглашался. Хоть я водку не люблю, мне стало обидно за наш национальный напиток.
— Второй раз за границей проявляю русский патриотизм, — с этими словами я опрокинула залпом грамм пятьдесят водки, чем привела в ужас своего русскоговорящего кавалера.
Вдруг неожиданно я подумала о Николае. Остро захотелось, чтобы он оказался рядом. Увидел меня в таком красивом платье. Когда еще придется надеть его! Я поймала себя на мысли, что не сомневаюсь во встрече с ним. Только в другом наряде. А жаль!
— Девочек я отправил в музей.
— Обидно, что ты обделяешь их из-за меня.
— Они мечтали о музее «Мадам Тюссо», — чуть хмурясь из-за того, что я попала в точку, возразил Николай.
— Наверное, мечтали пойти туда с тобой? — вредничая не в свою пользу, допытываюсь я.
Николай покачал головой.
— Знаешь, сколько раз мне пришлось там побывать?
— Счастливый, — честно заметила я, подумав, что мы могли пойти туда все вместе, но тут же отогнала эту мысль. — А я ни разу.
— Обязательно с тобой сходим. — Он сделал все правильно, отправив девочек одних. — Вообще выбирай что хочешь Лондон у твоих ног. — Он сделал широкий жест рукой.
Я рассмеялась. Мне было приятно это услышать. Каждой женщине было бы приятно. Особенно после такой ночи.
Мы шли по центру Лондона: дворцовые здания, знаменитая башня Биг-Бен, столько раз виденная в кинокадрах. И опять яркий солнечный день. Мы стоим на мосту через Темзу, опустив вниз головы. Туристический кораблик, кассы, словно давно забытая юность с майскими поездками по Москве-реке.
— Поедем прокатимся?
— С удовольствием.
Сбегаем по ступенькам вниз, втискиваемся в толпу на посадку. Несмотря на будний день, верхняя палуба забита до отказа. Пробираемся к носу.
Кораблик тронулся. Свежий мартовский ветер забирается под полы пальто, мерзнут руки. Николай, прижавшись ко мне сзади, обнимает за плечи в надежде согреть. Его подбородок у меня на макушке. Чувствую, что он носом вбирает запах моих волос. Пальцы больно сжимают мне локти. Я закидываю голову назад. Совсем близко его губы, подбородок, нос.
— Нос холодный, — улыбаюсь я, — ты тоже замерз.
Мимо медленно проплывают острые шпили готических зданий, на горизонте появляется знаменитый Тауэрский мост.
— Пойдем вниз, ты совсем окоченела, — шепчет он мне в ухо.
Внизу пусто, но через микрофон громко орет гид. Он развлекает туристов, рассказывая прибаутки, смеется, шутит сам с собой. Словом, честно отрабатывает свой хлеб.
Мы садимся за столик напротив бара.
— Принести тебе кофе? — спрашивает Николай.
Мы пьем горячий кофе, и он, чтобы согреть, берет мои руки в свои. Целует пальцы. У меня выступают слезы. Наклонившись, он трется своей щекой о мою щеку.
— Тебе плохо?
— Наоборот, хорошо.
— Расскажи что-нибудь о себе, — просит он.
А что ему рассказать? Самое главное он знает. Я уже поведала Николаю все в первый вечер, вернее, в первую ночь.
— Если хочешь, расскажи мне о своей работе. Все равно о чем, расскажи то, что тебе некому рассказать.
Он меня чувствует очень тонко. Действительно существуют вещи, которые дороги тебе, хочется с кем-нибудь поделиться, а они никому не интересны.
— Как-нибудь обязательно расскажу, не сейчас, — обещаю я и, забыв о слезах, улыбаюсь. Прижимаю его пальцы к своим вискам. В них пульсирует и стучит кровь, словно маятник.
Невидимый гид в динамиках заливается жутким смехом, будто арлекин. Наверное, это финал. Пассажиры в баре тоже улыбаются. Что это за человек с таким зычным голосом? Наконец он предстает воочию. В руках перевернутая фуражка с морской эмблемой, в нее кидают мелочь. Интересно, сколько Николай ему сыпанул?
Мы подплываем к знаменитой Тауэрской крепости. Здесь большой туристический центр. Причал. Часть пассажиров выходит на берег. Можно поехать дальше.
Николай вопросительно смотрит на меня. Так бы и просидела с ним в обнимку целую вечность. Но вспоминаю, что это Лондон, возможно, никогда больше сюда не попаду.
— Пойдем, — встряхиваюсь я.
Он крепко держит меня за руку, когда я иду по трапу.
Мы бродим вокруг траншей старой крепости, перед входом в тюрьму фотографируемся с часовыми, выряженными в яркую английскую форму, поднимаемся на знаменитый подвесной мост.
Словно девочка, бегу вперед по мосту, возвращаюсь так же бегом, а Николай, расставив руки, загораживает мне дорогу. Ветер с Темзы треплет мне волосы, мы снова и снова обнимаемся, глядя друг другу в глаза, и… неожиданно, без слов, оба принимаем решение.
Такси мчит нас в отель. В дообеденное время в Лондоне посвободнее, почти нет пробок. Мы целуемся, как сумасшедшие, подгоняя водителя.
В номере все наоборот. Он не спешит, начинает медленно раздевать меня, только по-мужски: сначала колготки, потом осторожно вытягивает из-под меня пальто. Я лежу на кровати не шевелясь. Мелкие пуговицы на блузке не желают расстегиваться. Но Николай педантично, не торопясь, заставляет каждую вылезти из петли. Не выдержав, я быстро срываю блузку через голову и утопаю в его огромных объятиях и своих чувствах.
— Когда вернутся девочки? — шепчу я потом, уткнувшись в его плечо. — Мне надо в ванную.
