Сладко потянувшись, Бетани попыталась отогнать от себя все тревожные мысли и просто наслаждаться природой. Она закрыла глаза, подставив лицо все еще теплым лучам солнца, и глубоко вдохнула насыщенный цветочными ароматами воздух. Налетевший порыв ветра ласково, словно целуя, коснулся ее лба, но Бетани вдруг открыла глаза и резко выпрямилась.
Почему ей лезут в голову мысли о поцелуях? Разве Стивен не продемонстрировал ей, какими лживыми и бесчестными могут быть мужчины? Он бросил ее, разбив ей сердце, не оставив в нем места для любви. Теперь вся ее жизнь будет посвящена отцу. Она будет помогать ему. Они вместе будут творить историю. Один из университетских профессоров как-то назвал Бетани «настоящим мастером кисти и мелка», а сам отец всегда считал ее незаменимой помощницей. У нее была легкая рука, и она обладала способностью легко очистить от земли и грязи самые хрупкие предметы, которые у других мгновенно превращались в груду осколков.
Бетани заставила себя не думать о том, что когда-то мечтала стать художницей. Это было в прошлом, а теперь она помогала отцу, и ей это нравилось. Профессор Брейсфилд во многом зависел от нее, так как был слишком поглощен своими исследованиями. Все его коллеги говорили, что ему невероятно повезло, что у него такая заботливая дочь!
На лице Бетани появилось крайне сосредоточенное выражение. С какой стати она прохлаждается на веранде, когда впереди столько дел? Нужно заказать билеты на пароход до Перу, подготовить все необходимое для длительной экспедиции, нанять носильщиков и, конечно, договориться с проводником. Как там его зовут? Ах да, Трейс Тейлор. Хорошо бы ей в нем не разочароваться! Бетани встала с дивана, полная решимости начать подготовку к удивительному приключению.
Лима, Перу, октябрь 1889 г.
— Подъем! — Массивная дубовая дверь содрогалась от мощных ударов. — Вставай, мне нужно поговорить с тобой!
Голос громко звучал в небольшом помещении, разделенном перегородкой на некое подобие кабинета и жилую часть. На узкой кровати лежали обнаженные мужчина и женщина. Мужчина узнал голос, звучавший из-за двери, но лишь тихо выругался и натянул подушку на голову. Однако голос не умолкал, отзываясь в голове мужчины колокольным звоном. Его следующее ругательство было громче и выразительнее предыдущего. После этого наступила тишина, и он с наслаждением смежил набрякшие веки.
Но передышка была недолгой, и колокольный звон сменился настоящим набатом, после которого последовало землетрясение: кто-то тряс его за плечо. Не открывая глаз, мужчина приподнялся на кровати и в то же мгновение направил на своего мучителя появившийся, словно ниоткуда револьвер сорок пятого калибра.
Гил Фортьюн непроизвольно сделал шаг назад. От резкого движения его светлые волосы растрепались, кровь отлила от лица.
— Похоже, Тейлор, виски превратило тебя в дикаря, — промолвил он дрожащим голосом, бросив взгляд на женщину. Та испуганно вскрикнула.
Трейс Тейлор посмотрел на Гила мутным взглядом и положил оружие рядом с собой на кровать.
— Я всегда был дикарем. Просто ты раньше не обращал на это внимания, — пробормотал он сквозь сжатые зубы.
— Черта с два я не обращал! Кстати, к вопросу о чертях — ты сейчас выглядишь не лучше самого последнего из них.
— Кому до этого есть дело?
— Большинству нет, но мне и твоему будущему клиенту есть.
Выдернув из-под женщины простыню и завернувшись в нее, Трейс засунул револьвер под матрас и лег сверху.
— Хочу напомнить тебе, — сказал он, закрывая глаза, — что у меня больше нет клиентов.
Гил пододвинул стул с прямой спинкой к кровати, сел на него и, немного подумав, сообщил:
— Я это помню, но только что пришло письмо. Оно немного запоздало. В нем говорится, что пятнадцатого октября в Кальяо прибывает профессор Брейсфилд, который хочет встретиться с тобой прямо в порту.
После долгой паузы Трейс приоткрыл один глаз:
— А сегодня какое число?
— Четырнадцатое октября, — последовал незамедлительный ответ. Трейс застонал, чем вызвал улыбку на лице Гила. — Почта задержалась из-за шторма. Но лучше поздно, чем никогда. — Гил наклонился вперед и внимательно посмотрел на своего друга. — Трейс, пришло время забыть о том, что случилось так давно. Брейсфилду нужна твоя помощь, и он готов хорошо заплатить за нее. А тебе нужны деньги. Сейчас я приготовлю кофе, и мы поговорим.
Трейс весьма недвусмысленно высказал свое мнение и о кофе, и о профессоре Брейсфилде, но Гил проигнорировал это замечание и принялся греметь чайником возле небольшой плитки. Тогда Трейс свесил свои длинные ноги с кровати и посмотрел на женщину, которая попыталась прикрыть краем простыни обнаженные груди.
— У меня дела, — сказал он, обращаясь к ней. — Тебе пора уходить.
Сердито взмахнув копной густых черных волос, женщина встала с кровати и, ничуть не стесняясь своей наготы, принялась одеваться, недовольно бормоча что-то себе под нос. Не глядя на мужчин, она быстро вышла из комнаты, так сильно хлопнув на прощание дверью, что Трейс поморщился, словно от боли.
Стараясь удержать равновесие, он ухватился за край стола и посмотрел на Гила:
— Ты тоже можешь убираться отсюда! — Однако Гил продолжал колдовать над кофе, пропустив нелицеприятное замечание мимо ушей.
— Я не уйду, пока ты не протрезвеешь.
— Твоей жизни не хватит, чтобы дождаться этого, — усмехнулся Трейс. — И вообще, мне нужен не кофе, а кое-что покрепче.
— Будь спокоен, я приготовлю напиток настолько крепкий, что у тебя волосы на груди дыбом встанут, — заверил его Гил, бросив взгляд на покрытую густой растительностью мускулистую грудь друга.
— Да шел бы ты… — огрызнулся тот, почесывая живот. Затем он взял со стула штаны и натянул их. Темная ткань выгодно подчеркнула его стройные бедра и узкую талию.
— И пошел бы, учитывая, что ты самый неприветливый человек на свете. Только мне кажется, что в данную минуту тебе просто необходима дружеская поддержка.
Встретив спокойный взгляд Гила, Трейс понял, что тот прав.
— Да, — пожал плечами Трейс, — похоже, она мне действительно необходима. И ты решил мне ее предложить?
— А что, кто-то еще стучит в твою дверь? — спросил Гил с ехидной улыбкой.
— Нет, черт побери, и это хорошо, потому что я готов пристрелить любого, включая тебя.
— Да, мне здорово повезло, — заметил Гил, наливая кипящий кофе в жестяную кружку. — Любой житель Южной Америки позавидует тому, что у меня такой друг. Ну, ладно. Бери кофе, сядь и выслушай меня. Думаю, предстоящее путешествие тебя заинтересует.
