— Когда откроемся, можешь приходить в любое время. Лучшие места — твои.
— Обязательно приду.
— Почему я тебя раньше не видел?
— Не довелось. Что-то мне нехорошо, — Марина покачнулась. Горбунчиков поспешил поддержать ее.
— Это от запаха. От запаха.
— Да, — простонала Марина и с томным вздохом положила голову Горбунчикову на плечо, — у меня голова кружится.
Она сразу уловила, как директор дрогнул всем телом.
— Давай выйдем отсюда, — пробормотал он. — Гарь, краска. Не лучшие запахи для молодой женщины. Сейчас попьем кофеечку, и тебе сразу станет легче.
Через десять минут Марина сидела в кабинете у Горбунчикова, пила кофе из маленькой чашечки и весело болтала.
— Ой, вы не удивляйтесь, что я так вот чуть не свалилась. Просто, как увидела все это, представила себе, как все горит, дымится, люди кричат, дети плачут, все рвутся к выходам, а они забиты толпой и несчастные погибают в огне и в дыму.
Горбунчиков вытаращился на Марину во все глаза.
— Ничего этого не было, дорогая! — воскликнул он. — Пожар начался утром во время первого сеанса. В зале находилось семь человек. Их сразу вывели. Никто не метался в огне и в дыму и не рвался к выходу.
Директор облегченно вздохнул и перекрестился:
— Господи, благодарю тебя за то, что это случилось не вечером, когда зал, как правило, набит битком.
— Больше всего на свете я боюсь огня, — продолжала щебетать Марина. — Когда я была маленькой, у меня в комнате чуть не случился пожар, я обогреватель за провод затащила к себе в кроватку на одеяло. Хорошо, что мама с бабушкой вовремя дым почувствовали, прибежали. Я даже не обожглась. Тогда обошлось. Потом, я раз ехала в поезде, так там первый вагон загорелся.
— Тебе прямо везет на пожары, — сочувственно вздохнул Горбунчиков, подсаживаясь к Марине. Одной рукой он приобнял ее за талию, другой подлил ей еще кофе.
— Это точно. Но это не удивительно, — махнула рукой Азарова. — У меня на роду написано — быть всегда рядом с огнем.
— На роду! — Горбунчиков даже поперхнулся кофе, чашка в его руке дрогнула, и несколько горячих капель попали ему на штаны. Он этого даже не заметил. — Что это значит?
— Все очень просто, — спокойно ответила Марина и тоже сделала вид, что не замечает внезапного волнения собеседника. — В моем гороскопе все несчастья и беды от огня и пожаров.
— В твоем гороскопе?
— Да. А что тут удивительного? Мне составил гороскоп очень хороший и опытный астролог. Там вся моя жизнь разложена по полочкам. Знаете, как интересно! И многое уже сбылось. Кстати, Наташе он тоже гороскоп составил. Я ее специально к нему сводила. Он, как только в ее карту заглянул, так сразу и сказал, что она ждет ребенка от любимого человека. Она сначала не поверила, но потом астролог как начал всю Наташкину жизнь рассказывать, да во всех подробностях, так она язык сразу и проглотила. Побежала к врачу. Ой, а про Наташку-то я забыла. Меня ведь к вам она послала. А чего это вы такой бледный?
— Кто? — выпучив глаза и хватаясь за сердце, прошипел Горбунчиков. — Кто?
— Что значит кто? Про кого вы спрашиваете? Здесь никого нет!
— Кто твой астролог? Как его имя?
— Мой астролог?
— Да!
Марина сделала вид, что вспоминает:
— Как его имя? Что-то из головы вылетело. Юрий. Да, точно! Юрий Дай. Очень знаменитый астролог. Мне его подруга рекомендовала.
Горбунчиков залпом выпил кофе. Его лицо из бледного неожиданно стало красное. Он расслабил галстук и сел на диван.
Тут Марина сделала вид, что только что заметила, как ему плохо.
— Ой, что-то вы плохо выглядите, Николай Васильевич. Что с вами?
— Плохо мне, Мариночка, — простонал Горбунчиков. — Плохо.
— А чего плохо? Может, кофе слишком крепкий выпили? В вашем-то возрасте.
При упоминании о возрасте Горбунчиков сморщился, затем достал из кармана брюк коробочку с лекарством, сбросил на ладонь таблеточку и отправил ее в рот.
— А что он тебе еще предсказывал? — спросил Горбунчиков Марину через некоторое время.
— Да многое. Сказал, что замуж в этом году выйду, — кокетливо подмигнула Марина, — за иностранца, очень богатого, но не молодого.
— А Наташке?
— Наташке?
— Да. Что он ей нагадал? Она небось рассказывала?
— Что-то она мне рассказывала… Сейчас точно не помню. Кажется, тоже что-то про замужество. Ага, вспомнила, сказал, что она выйдет замуж за отца ее ребенка, но к этому у нее большие препятствия.
— Какие препятствия? — спросил ошарашенный Горбунчиков и опять полез за таблеткой.
Марина усмехнулась:
— Он ей сказал, что будущий муж ее пока не свободен, что его жена скорее убьет его, чем разведется. И что у нее есть кто-то, кто ей в этом поможет. Ой, вы опять побледнели!
Горбунчиков несколько раз глотнул воздух и судорожным движением отправил в рот вторую таблетку. После чего схватился руками за голову и простонал:
— Все, конец! Допрыгался.
И закатил глаза.
Марина подсела к нему и стала гладить его по голове:
— Что случилось? Чего вы так убиваетесь? Мало ли что эти астрологи болтают? Я, например, им совсем не верю.
— Тут верь не верь, а когда все гадости, которые тебе напророчили, начали сбываться, во что угодно поверишь.
— Что? Вам тоже гадали? А кто, цыганка?
— Да нет! — в полном отчаянии махнул рукой Николай Васильевич. — Астролог твой!
— Мой? Какой это?
— Да Юрий Дай этот, чтоб ему пусто было. Будь проклят тот день, когда я к нему поперся.
— Ой, как интересно! Расскажите!
— Чего рассказывать? Даже вспоминать неохота! На всю мою жизнь астролог этот крест наложил.
— Не может быть!
— Еще как может. Он как меня увидал, ну, как полагается, руки друг другу пожали, а потом я назвал ему дату моего рождения. Так он сразу мрачным стал. Погрустнел, посмотрел что-то там на компьютере и сказал, что, мол, мое колесо судьбы круто повернулось, и я теперь внизу.
— Что это значит? Что-то я не совсем понимаю.
— Вот и я его о том же самом спросил. Так он сразу мне и сказал, что в ближайшее время меня ждет полный крах на работе и конец счастью в семье. Как холодной водой облил.
— Какой кошмар! — Марина изо всех сил вытаращила на незадачливого директора глаза. — Я бы с ума сошла, если бы такое услышала. Вы небось расстроились, бедненький?
— Да не особо, — шмыгнул носом Горбунчиков. — Я в эти дела не верил никогда.
— Как же вы у астролога оказались?
— Да знакомая одна меня туда затащила, — сказал директор. — Захотелось ей, видите ли, поворожить. Любопытная девочка. Хочу, говорит, гороскоп. Отведи меня к магистру, и все тут.
