— О, он просто чудо. У него есть то, что Рэнсом называет чутьем. Этому, говорит Рэнсом, коня не научишь, у него оно либо есть, либо нет. И если есть, как у Красавца, то на него можно положиться. Он никогда не подведет.
Дейк рассеянно кивал, лишь вполуха прислушиваясь к ее словам. Он смотрел, как загорается детским восторгом ее лицо, как искрятся глаза. Да, если когда-нибудь какой-нибудь мужчина сумеет вдохнуть в нее такое же восторженное обожание, он станет поистине счастливцем. Ему нечего будет больше желать.
Похоже, насмешливо подумал он, поймав себя на подобных мыслях, у него начинается размягчение мозгов. Что это такое, в самом-то деле? Сперва кот заставляет растрогаться и взять его с собой, а теперь еще и девушка — клиентка! — одной улыбкой начисто лишает остатков самообладания.
Пора бы тебе поумнеть, Дальтон!
Всадники подъехали к конюшне неспешной трусцой, чтобы дать лошадям остыть, и спешились. В ту же секунду, как подошвы его коснулись земли, Дейк сразу понял, каково ему будет завтра. Ноги едва сгибались.
— Побаливает? — сочувственно осведомилась Памела.
— Предполагаю, что завтра будет хуже…
— Может, стоит принести мазь? — лукаво поддразница девушка. — Вероятно, вам понадобится растирание.
Буйная фантазия Дейка, подстегнутая шутливыми словами, тотчас же нарисовала картину: руки Памелы скользят по его обнаженной ноге, массируя каждую натруженную мышцу. Но эта картина мгновенно сменилась новым видением — ее ладони уже скользят по всему телу Дейка, а потом его руки прикасаются к Памеле… и наконец губы…
— Дейк?
Его имя, произнесенное девушкой, лишь подхлестнуло сладкие видения. Но дрожь в ее голосе заставила осознать, на какую опасную почву он ступил.
— Пойду повожу лошадей, чтобы остыли, — выдавил Дейк из себя, досадуя, как неловко и напряженно это прозвучало.
— Но я…
Дейк понял, что если Памела не уйдет в следующую же секунду, то он не сможет больше удержать себя от того, чтобы не заключить девушку в объятия.
— Почему бы вам не посмотреть, как там Рэнсом? — предложил он, судорожно цепляясь за единственную тему, которая, как он знал, может отвлечь ее.
И только когда Памела кивнула и направилась к дому, Дейк облегченно вздохнул.
Спустя некоторое время он вошел в седельную комнату, таща упряжь с обоих коней и свою куртку. Там он самым тщательным образом развесил уздечки, дочиста вытер седла и аккуратно примостил их на соответствующие колышки на стене. Потом аккуратно сложив свою куртку, перевесил ее через руку. Но ни одно из этих размеренных и продуманных действий не облегчило мучительной напряженности его тела. И Дейк с отвращением зашвырнул куртку в угол.
В тот же день, ближе к вечеру, Поработав еще с двумя лошадьми из их конюшни и пообщавшись с Томом и Гарри, которые вели себя удивительно смирно и тихо, Памела вернулась в дом. Она просто с ног валилась от усталости. К ее безмерной радости, Рэнсом уже практически приготовил обед, оставалось только поставить на плиту. Сегодня это был огромный ростбиф, и Памела не сомневалась, что дядя, по своему обыкновению, щедро сдобрил его своей фирменной адской смесью перца и всяких специй, от которой даже у привычного к острой еде человека глаза на лоб лезли. Девушка приветственно похлопала Рэнсома по плечу.
— Рада, что тебе лучше.
— Да, лучше, — ответил он, кинув внимательный взгляд на племянницу, и тут же снова повернулся к плите.
Глаза Памелы сузились.
— Что еще стряслось?
— Ничего. Обед через час.
— Рэнсом…
— Смотри не опоздай, а не то я все выброшу в окошко.
— Что стряслось? — повторила она, подойдя вплотную к дяде.
Рэнсом вздохнул.
— Нынче утром здесь побывал Стикс Хоуп.
Девушка почувствовала внезапно образовавшуюся в груди пустоту.
— Он забрал Циклона?
Рэнсом кивнул.
Малкольмы ждали этого. Памеле даже казалось, что морально она готова к этому.
— Что ж, мы знали, что так и будет, — как можно спокойней произнесла она.
— Полагаю, мы не могли долго хранить все эти неприятности в тайне. В нашей среде новости распространяются чертовски быстро.
— Ничего, все будет хорошо, — ответила Памела, страстно желая поверить в свои собственные слова.
— Где Дейк?
— Не знаю. Пойду приму душ, — поспешно сменила она тему беседы и побежала к себе.
Она и в самом деле не знала, где Дейк. Да и не хотела знать. Весь день она упрямо старалась выбросить его из головы. Ей не хотелось встречаться с ним — по крайней мере, пока она не придет в себя после того, что произошло между ними этим утром.
Ей никогда еще не доводилось видеть в мужских глазах огонь, подобный тому, что вспыхнул во взгляде Дейка, когда она в шутку предложила принести ему растирание.
Опустившись на краешек кровати, Памела зажала руки между колен, стараясь унять дрожь. Ее первый сексуальный опыт в колледже стал болезненным разочарованием, а единственная попытка повторить этот опыт оказалась немногим лучше. Поэтому эротические фантазии никогда не тревожили ее покой. Так почему же сейчас ее захлестнула бурная волна жарких, неистово-страстных видений? Начинались они с того, как она растирает обнаженную спину и ноги Дейка, но этим дело не ограничивалось. Ей виделось, как она пробегает руками по всему его мускулистому телу. Всему! И не только руками.
Скинув ботинки, она свернулась клубочком на кровати. Да что же с ней такое, в конце-то концов? Неужели она до того истосковалась в уединении ранчо, что первый же мало-мальски подходящий мужчина…
Нет, ведь на ранчо часто заезжали мужчины, да и сама она выбиралась в город. Просто она сознательно не замечала их, и ей это нравилось. По крайней мере, она внушала себе это последние пять лет. Так в чем же дело? Она пять лет равнодушно смотрела на всех привлекательных мужчин, а теперь? Как она могла вдруг все забыть? Забыть, например, муки и унижения, в которых прозябала ее мать, и свою собственную надменную снисходительность. Забыть из-за того, что один из этих смазливых мужчин соизволил обратить на нее внимание.
Неужели она выставит себя на посмешище ради какого-то типа, который взбирался на скалу с такой беспечной ловкостью, что у нее дух захватывало? Ради огня, внезапно вспыхнувшего в глубинах его синих глаз?
Девушку пробрала дрожь. Она лежала без сил на постели, пока доносящийся с кухни дразнящий аромат не сообщил ей, что обед готов. Наскоро приняв душ, она распустила влажные волосы по плечам и надела длинное темно-зеленое вязаное платье. Иногда по вечерам Памела носила это платье. Когда она уже собиралась выходить, в голову вдруг пришла мысль: уж не надела ли она сегодня это платье ради Дейка? Восстав против такой глупой идеи, девушка утешилась тем, что не стала краситься. Было бы ради кого!
