напротив неё. — Вы и эта чудесная леди, вы дружите вместе?
— Да и учимся.
— Как дела в университете? Может выписать из Австрии для вас новых книг каких? Ты дай список и это решиться в течении трех дней!
— Да, это нужно было бы. Я напишу, ваше сиятельство. А что у вас за изменения, вы слегка обеспокоены. Это заметно.
— Да, милая моя. Я вот готовлюсь к аукциону. Через два дня состоится. Будет продаваться завод по машиностроению в Кечкемете. Я хочу купить и давно собирался сделать это, все бумаги готовы, но у меня неожиданно возник конкурент, князь Войцеховский. Я и не предполагал, что этот упадочный завод кого-то еще заинтересует. А теперь драка за него сильно поднимет на него цены. Я не ожидал таких обстоятельств. Но… леди эта тема не увлекательна ничем. Давай о тебе. И… Анни, а о какой помощи ты упомянула?
— Ну… кто-то оплатил мою учебу в университете до конца. Я тоже не ожидала. Я думала это вы, Граф.
Он немного помолчал. Все это озадачивало.
— Нет. Нет. И мне стыдно за мою невнимательность.
Лекции по математике Анни больше не посещала. И наивно полагала, что освободилась от наваждения «Князь Войцеховский». Жизнь вернулась в свою колею. Она избавилась от страха быть отчисленной из университета за неуплату, но покой не приходил. Она иногда издалека в коридоре учебного заведения видела фигуру князя Артура и легкий трепет охватывал все её члены тела. Хелен же пропадом пропадала каждый день на лекциях по математике и потом по вечерам зудела Анни, какой он красивый, какой мужественный и какой умный. И все, все в одном человеке!
Анни как-то спросила её:
— А как ты думаешь сдавать химию и биологию, ты так увлеклась математикой! Помниться …, ты лекарем стать собиралась?
Хелен легкомысленно подняла глаза вверх и съехидничала:
— Ах, ах, я замуж в первую очередь удачно выйти собираюсь. И потом… ты же не знаешь, что председателем комиссии на экзамене по химии будет князь Войцеховский.
Анни впала в ступор:
— С чего это?
— Анни, ну ты как всегда… умная, но не осведомленная. Он же химик в первую очередь, а математика, так, хобби! И потом, деньги то в наш университет вливает его престарелая супруга. Перед ним здесь все расшаркиваются в благодарности.
— Ну, скажешь тоже — хобби, мозги сушить!
— Почему же тогда он лекции по химии не читает?
— Да читает иногда, не на нашем курсе. У него много статей в научных журналах по металлургии, он инвестирует много новаторских идей в этой отрасли.
— Смотри какая разносторонность… Анни была ошеломлена этой новостью, и сама не понимала, радость или разочарование она сейчас испытывает.
— Когда же он спит-то? А лет ему сколько?
Хелен пожала плечами:
— Не знаю. Никто пока не знает. Кто говорит около тридцати пяти, а другие, что уже все сорок. Им все интересуются, но он… он странная личность, смотри, вот вроде на ладони весь, а целая тайна.
И однажды, Анни с Игном стояли у окна в коридоре университета и спорили о своем, никто из них не заметил, как рядом оказался князь Войцеховский. Услышав извинительное покашливание, Анни обернулась и глаза к глазам встретилась с преподавателем. Карие жгучие вишни словно кипятком обдали девушку. Но он тихо и спокойно проговорил:
— Господа, студенты, вас математика вообще не интересует, никак?
Анни утвердительно кивнула головой. Но спохватилась, что это слишком нагло так, смотреть в глаза преподавателю и не уважать его предмет.
— То есть не совсем — поправилась она — Больше нужны практические предметы.
— А чем вы собираетесь заняться после окончания университета?
Игн молчал, а Анни поторопилась ответить:
— Людей лечить.
— Ну, значит химия и биология вам нужны в первую очередь?
— Да, — опять кивнула студентка.
— Жаль, это так печально— тогда проговорил Артур, с большой грустью в голосе.
— А почему? — удивилась Анни и его ответом, и тоном, которым он это произнес.
— Ну. Потому, что в основе всех этих дисциплин, а я бы сказал всех этих наук, лежит, все ровно, математика. Хороший хирург знает математику, а в химии без процентов и формул обойтись никак невозможно. Массы тел, доли вещества… …Ну, думайте, господа лучше, думайте лучше. И… сегодня на семинаре я собираюсь дать задачу, которая при её решении кем-либо из студентов, позволит ему получить зачет, не сдавая его. Автоматом. Но эту задачу до сих пор еще никто не решил. — И он быстро отошел от них, оставив в легком недоумении.
Пара стояла озадаченной. Молчали. И молчание прервал Игн:
— Ну, что, что решаем?
— Слушай, Игн. Мне нужно срочно научиться целоваться… — тихо проговорила Анни. Стоя в своих мыслях, она смотрела задумчиво в окно.
— Что тебе нужно? — переспросил Игн. Ему показалось, что он не расслышал.
— Мне нужно научиться целоваться!
Он хмыкнул. Почесал затылок.
— Это как-то связано с математикой? Или ты решила преподавателя соблазнять?
— Нет, я собираюсь попробовать решить его задачу.
— Анни… — разочарованно протянул молодой человек. — Стоит ли на это тратить столько времени? Ну, зачем это лекарю? Надо рационально распределять и свои силы и свое время. Ну. Любит он математику, его дело, а я не хочу так распыляться…
— Ну, — Анни вздохнула, — это твое право. Я думаю, в медицине всего еще столько непознанного. И решать встающие каждый день задачи нам придется. Вот и проверю свои силы.
— Да, Анни, брось, он на крючок зацепил тебя, по самолюбию прокатился и ты поддалась. Надо больше внимание уделять практическим занятиям!
Тогда Анни резко выхватила торчащие из-под мышки, зажатые листы каких-то рукописей и быстро развернула.
— Вот смотри как ты лукавишь. Я давно заметила. Вот что ты читаешь! Карл Маркс! Это сосем про медицину!?
Игн невозмутимо забрал назад эти рукописи у девушки.
— Не кричи! Ты не представляешь сколько здесь всего нужного!
— Нужного для чего?
— Для жизни, дорогая, для жизни.
— Игн,
