Дана оглянулась на безлюдный двор и зябко поежилась. Звать на помощь было некого, да и нападающего, собственно, не было. Она еще постояла так некоторое время, вздохнула и нерешительно шагнула в темный подъезд – кто-то в очередной раз выкрутил лампочку.
– Поздновато возвращаешься, – послышался знакомый голос почти у самого уха.
– Вадим! Боже мой, Вадим! Как я рада!
Вадим стоял у лестницы, и теперь даже в темноте была видна его сияющая улыбка.
– Ну, почему ты так долго не приезжал? – она прижалась щекой к его плечу.
– Я приехал, дорогая, идем домой.
Они поднялись на третий этаж и вошли в квартиру.
Дана оглянулась.
– Раздевайся, давай помогу расстегнуть плащ. Да брось ты эти пакеты. Господи, Вадим, мне порой казалось, что ты уехал навсегда. Как же долго тебя не было, – женские руки нежно обвили крепкую мужскую шею.
– Данка, моя Данка, ты не представляешь, как я по тебе скучал. Ты снилась мне каждую ночь, – он целовал ее, крепко прижимая к себе. – Я звонил тебе много раз на городской и мобильный, но телефон почему-то молчал, – Вадим немного отстранился и обеспокоено взглянул в ее лицо. – У тебя все в порядке?
– Теперь да. Ты приехал и у меня все в самом лучшем порядке.
– А где девочки? Я им привез сумку подарков. Надеюсь, понравится.
– О, девочки, принимают самое активное участие в спортивной жизни института. Сейчас они в лагере, на днях должны вернуться. Ты есть хочешь? – спросила Дана.
– Есть уже поздновато, – он посмотрел на часы. – А чаек попить можно.
Они перешли на кухню, и она принялась хлопотать у стола.
– А что за лагерь перед сессией? – обеспокоенно спросил Вадим.
– Как обычно. Очередные сборы перед соревнованиями, только в этом году они почему-то весной. А, знаешь, мне все же не нравится, что девчонки так много времени отдают спорту.
– Ну, дорогая, поверь, это гораздо лучше, чем ночами зависать на дискотеке в сомнительной компании, курить травку и пить пиво. Тут уж нужно выбирать.
Она вздохнула. Вадим, как всегда, был прав.
– Я понимаю, честь университета и все тому подобное… но ведь главное – учеба. Экзамены скоро. Может, все же поешь? – спросила заботливо, заглянув в его влажные, оттаявшие после разлуки, глаза.
– Спасибо, не хочу. Ничего не хочу, кроме тебя. Как там, в сказках? Герою всегда положено три желания. Я согласен объединить их в одно, но самое большое.
Дана нежно погладила его по небритой щеке, отчего глаза Вадима мгновенно вспыхнули. Он поймал ее руку и поцеловал в ладонь.
– Ну, что же, пусть исполнится твое желание, дорогой, – глаза ее горячо блеснули в ответ его обжигающему взгляду.
С возвращением Вадима жизнь не просто изменилась, но и наполнилась совсем другими событиями.
На самом деле Дана любила этого мужчину. Он был надежным и серьезным. Врожденная деликатность и хорошее воспитание делали его неуязвимым, поэтому они никогда не ссорились. Если она все же срывалась, ему достаточно было просто заглянуть в ее глаза, погладить по плечу или поцеловать, после чего снова наступали мир и полное согласие.
– Да вы же созданы друг для друга, – часто говорила Жанна Георгиевна, мама Вадима. – Сам Бог велел вам быть вместе.
Они были знакомы шесть лет, пять из которых фактически жили вместе. Жанна Георгиевна давно считала Дану своей невесткой и даже смирилась с их отношениями, хотя и оставалась непреклонна в своих консервативных убеждениях: муж и жена должны жить под одной крышей.
Вдвоем им действительно было хорошо – работать, отдыхать, молчать и просто находиться в одной комнате. Возможно, определенную роль в этом играло отсутствие повседневного быта, зачастую уничтожающего даже самую крепкую семью. С годами их встречи и чувства не теряли своей остроты и романтичности. Они успевали соскучиться друг по другу от понедельника до пятницы. Зато в пятницу вечером «Форд» Вадима подъезжал к подъезду дома, где жила Дана, и увозил ее с девчонками на два дня за город. Иногда среди недели они ужинали где-нибудь в тихом и уютном месте, танцевали в клубе или ходили на концерт в филармонию. Тогда Вадим оставался ночевать в ее маленькой уютной квартире. Такая жизнь устраивала обоих. Но в последнее время Вадим все настойчивее звал ее замуж. В этом чувствовалось влияние Жанны Георгиевны. Дана ничего не хотела менять. И, тем более, не торопилась идти в ЗАГС. Что-то ее удерживало и подсказывало, что еще не пришло это время.
Сегодня как раз и была пятница. Вадим освободился немного раньше обычного. Настя с Дашей быстро собрали учебники и, прихватив купальники, устроились на заднем сиденье машины. Они с нетерпением ждали маму и Вадима.
Дана была задумчива и рассеянно складывала вещи в сумку.
– У тебя что-то случилось? – обеспокоено спросил он. – Неприятности, или плохо себя чувствуешь?
– Как-то мне немного не по себе, – прозвучал неопределенный ответ.
Всю неделю она находилась в каком-то странном предчувствии и не могла найти этому объяснение. Вернее, объяснение было, но Дана решительно не хотела об этом думать. То, чем она жила в отсутствие Вадима, как-то само собой отошло в сторону, и теперь казалось далеким и уже незначительным. Хотя, на самом деле…
– Вечно ты что-то придумываешь, – он нежно привлек ее к себе. – Обычное переутомление, дорогая. Конец учебного года. Студенты самым наглым образом сели тебе на голову. Надо положить этому конец.
– Вадим, давай не будем сейчас об этом, – она отстранилась и отошла к столу.
– Ну, хорошо. Обещаю сегодня больше не говорить на эту тему. Впереди два выходных. Отдохнешь, погуляешь по лесу, покатаемся на лодке, и все придет в норму. И не вздумай взять с собой эту необъятную папку. Что там? – он отодвинул большую папку, лежащую на краю стола. – Можешь не отвечать. Я и сам хорошо знаю, что в ней нескончаемые переводы, курсовые, дипломы. Скажи, пожалуйста, почему ты такая упрямая? Почему отказываешься от моей помощи? Мы давно уже вместе и будет вполне нормально, если я возьму на себя заботу о вас. Можешь, вообще, оставить работу и помогать маме по дому и в огороде, – при этих словах он незаметно усмехнулся.
Дана предпочитала покупать фрукты и овощи на рынке, а на земле работала лишь под настроение или в том случае, когда Жанне Георгиевне требовалась помощь.
Но сейчас, похоже, она не услышала его слова, поэтому промолчала.
– Что-то ты сегодня странная. Я уже не знаю, что и думать… – Вадим прикоснулся к ее руке, чем вернул к действительности.
– Наверное, ты прав, – ответила она и грустно улыбнулась. – Может возраст?
– Какой возраст? О чем ты говоришь? Надо же такое придумать? Даже моя мама вслух не произносит это слово. Успокойся. Все будет хорошо, только ты должна быть рядом со мной каждый день. И незачем по понедельникам возвращаться в город. Давай распишемся. Зачем ты упрямишься? Я тебя так люблю. Мне больше нечего просить у жизни.
