— Да… да я, Брин Келлер. Но я сейчас немного спешу. Если я могу чем-то вам помочь…
— Ну надеюсь, что это я смогу помочь вам.
— Кто это? Кто это? — спрашивал Брайан, стараясь; протиснуться мимо нее наружу.
Брин нащупала его макушку ладонью и задвинула его себе за спину.
— О чем это вы? — спросила она, с любопытством оглядывая пришельца.
Он был среднего роста и среднего телосложения. Волосы его были ни темными ни светлыми, да и его глаза были какого-то неопределенного цвета. Какие-то тускло-серые. Лет ему могло быть и тридцать, и сорок, а может, и больше. Одет он был в коричневые спортивные брюки и рубашку цвета ржавчины с короткими рукавами.
— Ну, я бы хотел купить нечто, что у вас есть.
— Купить нечто? Боюсь, у меня нет ничего ценного.
Он тихо рассмеялся:
— Ценность, как и красота, понятие относительное. Я вижу, вы спешите, так что я сразу к делу. Я знаю, что вчера вы наснимали целую кучу фотографий Ли Кондора. Я до смерти его обожаю! Я готов заплатить вам пять тысяч долларов, но хочу их все. Ну, вы понимаете — для частной коллекции.
— Пять тысяч, — повторила Брин растерянно, недоверчиво уставясь на него.
Если б она хоть на секунду могла поверить тому, что этот идиот говорит. Но вряд ли он это серьезно. И, кроме того, подумала она с огорчением, она на такое никогда бы не решилась — сколь бы ни было соблазнительным предложение. Владелец фотоснимков — Ли, и все права на них принадлежат ему. Так оговорено в контракте. И она по-прежнему считает его потенциально опасным человеком. Весьма опасным человеком. Перебегать дорогу которому в бизнесе вряд ли стоит.
— Извините. Боюсь, даже если вы предложите мне половину Тахо, мне придется отказаться. Эти фотоснимки принадлежат самому Ли Кондору.
Ухмылка незнакомца превратилась в уродливый оскал.
— Вы — дура, и сами это знаете. Просто скажите ему, что пленка засвечена или что-нибудь в этом роде, и вы окажетесь намного богаче.
— Неплохая идея, — сказала Брин устало, — но мне жаль… А теперь, извините…
Все трое мальчиков стояли у нее за спиной. Брин пропустила их вперед, и раздосадованный незнакомец под их общим напором вынужден был отступить с крыльца. Брин быстро посадила детей в машину, прыгнула на водительское сиденье и помахала рукой незнакомцу, который все еще стоял и наблюдал за ними.
— Надеюсь, я не забыла запереть дверь, — пробормотала она себе под нос.
— Заперла, тетя Брин, — уверил ее Кит. — Я сам видел.
— Хорошо, — снова пробормотала Брин. — Спасибо, Кит.
Через несколько минут она забыла про этот случай. Уличное движение было на пике своего безобразия. Она по-прежнему думала о фотографиях, но уже о том, как бы побыстрее добраться до Келли, взять у него пробные снимки и отдать их Барбаре. Хоть от этой головной боли избавиться!
Пробные снимки Келли сделал. Это был долговязый парень, который выглядел скорее на пятнадцать, чем на свои двадцать пять, но Брин благодарила судьбу за то, что та свела ее с ним год назад. Когда она зашивалась, он приходил на помощь. Кроме того, он был талантлив.
— Это, конечно, только пробники, Брин, но думаю, из них можно выбрать что-то стоящее. Фон замечательный. Похоже, тебе удалось избежать всех бликов. А этот Кондор — что за интересный субъект! Я б его тоже пофотографировал… Все эти коммерческие снимки, они выглядят такими припомаженными… А у Кондора лицо так лицо — сразу виден характер. Художник от такого лица с катушек бы съехал.
— Ну, спасибо тебе, Келли. Надеюсь, там есть хорошие кадры.
— У тебя могут быть проблемы с какими-то фигурами на втором плане, но они тоже ничего особенного из себя…
— Келли! Пожалуйста! Выразить не могу, как благодарна тебе за срочную работу, но я ужасно спешу!
На самом деле у Брин был выходной, но говорить об этом Келли ей не хотелось.
— О'кей, Брин, я просто подсчитываю… И потом… Это было совсем не сложно. Просто вспомни обо мне, когда станешь богатой и знаменитой, ладно?
— Это даже не обсуждается, Келли. Мы вместе до последнего вздоха!
Расплатившись с Келли, Брин по дороге из фотомагазина заставила себя зайти в ресторан на углу, просмотреть снимки, отобрать лучшие, попутно прихлебывая кофе и поглощая резиновые сэндвичи с топленым сыром. В час дня она завезла увесистый конверт в офис Барбары, а к двум уже была дома. У нее накопилась куча стирки — полноценный выходной она себе позволить не могла. И она усердно занялась домашним хозяйством — поскольку считала, что тяжелый физический труд поможет изгнать Кондора из ее мыслей.
Но целый час физических усилий не помог, и, переключив стиральную машину со стирки на отжим, Брин побежала в спортивный комплекс и хорошенько поплавала. Это тоже не помогло.
А вот детки помогли. Они были взбудоражены тем, что она опять забрала их пораньше, и Брин поняла, что вся вторая половина дня будет отдана им. Они ели по громадному куску шоколадного торта, а Брин читала им вслух какую-то историю про космические путешествия. Наевшись торта, от плотного обеда они отказались, поэтому Брин — молчаливо оплакивая недостаток своего опыта в качестве диетолога — решила, что на ужин им будет достаточно большой миски салата и яблок на десерт. Все прошло замечательно, и вечером, укрывая детей одеялами, Брин даже подумала, что иногда ей удается быть хорошей родительницей — или хотя бы наполовину таковой.
В девять вечера зазвонил телефон. Это была Барбара, которая звонила с работы. Все пробники и негативы были вручены Ли, он ничего не сказал, но выглядел довольным.
— До завтра! — сказала Барбара, вешая трубку.
Завтра! Еще один кошмарный день в обществе этого барабанщика-садиста!
Брин заставила себя отправиться в постель пораньше. Она чувствовала себя приятно уставшей и расслабившейся. Или, по крайней мере, так полагала.
Она действительно заснула. Она знала, что легко заснет, потому что хотела увидеть во сне его.
Брин хотела не просто увидеть во сне его глаза, или его руки, или его плечи.
Она мечтала увидеть с ним себя, лежать рядом обнаженной, всем телом чувствуя его близость.
Брин проснулась, дрожа от озноба, покрывшись капельками пота с головы до ног и в то же время как будто сгорая в огне.
— О господи! Мне нужно к психиатру! — тихо простонала она во тьму ночи.
Но психиатр ей был не нужен, и она это хорошо знала. Нравилось ей это или нет, ее влекло к Ли Кондору. И это было вполне нормально. Он был чрезвычайно сексуально привлекателен, а его аура, упругая и исполненная мощи, усиливалась обаянием его личности. Тот, кто общался с ним хоть раз, никогда его не забывал.
