Кусая нижнюю губу, Брин обняла подушку и вернулась к печальной действительности. Она наслаждается независимостью, но ей не хватает любви и не с кем поделиться чувствами. Когда Брин была с Джо, она отдавала ему всю себя. Преданность не была для нее какой-то особой добродетелью, это была неотъемлемая часть ее натуры. А если любить кого-то таким образом, легко можно потерять и…
Брин ворочалась в постели, зарывшись головой в подушку. Она хотела Кондора. Гораздо больше, чем когда-то хотела Джо. Но Джо любил ее, или, по крайней мере, она какое-то время в это верила. Совершенно искренне верила. А секс для нее был чем-то вроде таинства. У нее были друзья, которые считали, что женщина, перед тем как окончательно определиться, должна накопить приличный сексуальный опыт, или она конченая дурочка. Брин осознавала, что каждую ночь сотни и тысячи едва знакомых людей отправляются вместе в постель. Но для нее это было слишком интимное чувство. Людей что-то должно связывать, а иначе… Но Кондор, вероятнее всего, связывать себя ничем не желает, да и она не желает привязываться к Кондору. Никоим образом.
Так почему же она все-таки хочет его так болезненно сильно, что он даже вторгается в ее сны?
— Я его изгоню, — пообещала Брин самой себе. — И забуду его и прекращу о нем мечтать. И возможно, однажды я встречу человека, который полюбит меня и которого я смогу полюбить, который захочет иметь крепкую семью…
Брин, должно быть, все-таки заснула опять, потому что ее разбудил настойчивый звонок телефона. Он прозвенел раз десять, пока она добралась до кухни. Брин была уверена, что не успеет подойти и звонивший повесит трубку.
— Алло? — выдохнула она, совсем запыхавшись.
— Брин Келлер?
— Да, — ответила она, невольно хмурясь, поскольку пыталась стряхнуть с себя туман прерванного сна.
Голос в трубке походил на голос из киноужастика, что показывают поздно ночью. Это был хриплый шепот — даже не поймешь, мужской или женский.
— Мне нужны снимки. Вы меня слышите?
— Да, я вас слышу.
Она определенно уже слышала этот голос, но не верила этим словам. Это, должно быть, шутка. В этом голосе было что-то угрожающее. От него по всему телу пробегали холодные волны испуга.
— Фотографии, мисс Келлер. Все без исключения. Пробные снимки и негативы. Все абсолютно.
— Погодите минутку…
— Вы хотите жить, мисс Келлер?
— Я сейчас же звоню в полицию…
Ее прервал коротенький смешок, жуткий и безжалостный.
— Похоже, у вас стремление к смерти, дамочка. Мне будет искренне жаль, если с вами случится нечто… непоправимое. К тому же вы ведь не одна на свете, да? Вам не хотелось бы потерять кого-то из своих маленьких мальчиков, ведь правда?
— Нет, нет! — завопила Брин в ужасе.
Нет, это не шутка, поняла она вдруг с предельной ясностью.
— Тогда давайте фотографии…
— Погодите, пожалуйста, погодите! Я уже…
— Что?
— У меня нет этих фотографий. Я уже отдала их.
— Я вам не верю.
— Но я…
— Заткнитесь и слушайте меня. Я это все проверю. Молитесь, если вы мне соврали, леди. И очень хорошо запомните следующее. Не звоните в полицию. И ни слова никому. Я все равно узнаю. И вы действительно очень пожалеете. Сильно пожалеете. Понятно? В особенности ни единого слова Кондору. Я тоже об этом обязательно узнаю. И проверю все, что вы мне сказали.
— Да говорю же вам…
— Я с вами свяжусь.
— Подождите!
Резкий щелчок на другом конце линии и тупое попискивание дали Брин понять, что звонивший ее уже не слышит. Она глядела на трубку, онемев от страха и неверия в реальность происходящего.
— Тетя Брин?
Ее начало трясти, когда голосок Брайана вывел ее из ступора.
— Тетя Брин, что случилось?
— Ничего, ничего, — солгала она.
Она принялась расставлять чашки, вынула пакет с хлопьями из шкафа, но ее движения были неуверенными и суетливыми.
— Брайан, пойди к своим братьям. Ваша одежда на вешалке. Помоги Эдаму вместо меня, ладно? И побыстрее. А то мы сегодня поздно встали.
По мере того как испуг от услышанного понемногу проходил, Брин пыталась убедить себя, что это все-таки была шутка. Фанат, что появился перед ее дверью, применил тактику запугивания, вот и все. На самом деле никакой реальной опасности нет. И фотографий у нее нет. Они у Ли. Звонивший поймет это, и все закончится.
Должно, должно, должно закончиться…
Каким-то образом Брин удалось вести себя как обычно. Ей было не по себе, когда пришло время открывать входную дверь, но Кит крутился рядом с ней, и ей пришлось это сделать. Крик застрял у нее в горле, когда она снова увидела на пороге человека, мужчину. Но крик так и остался беззвучным, поскольку она поняла, что человек на ее крыльце — это всего-навсего Эндрю.
— Эндрю! Что ты здесь делаешь?
Он состроил гримасу, пряча лицо, потом посмотрел на нее жалкими глазами.
— Э-э, у меня… как бы это сказать, было позднее свидание. Я как бы слегка навеселе… Но я узнал твой район, вот, ну… Словом, ты меня не подкинешь до дома?
При других обстоятельствах Брин, наверное, расхохоталась бы. Эндрю, сексуальный красавчик, популярная рок-звезда, стоит у ее порога после тайного свидания с видом нашкодившего ребенка.
Но смеяться Брин не хотелось. Она была очень рада его видеть. Он был настоящий, из плоти и крови, и его присутствие позволило ей забыть о том кошмарном, говорившем хриплым шепотом призраке.
— Конечно, Эндрю! Залезай! — Она указала на свой фургон.
— Хочешь, я поведу? — спросил он.
Он что, увидел, как у нее трясутся руки?
— Не стоит, я знаю дорогу, — сказала ему Брин.
Эндрю резвился вместе с детьми, когда она сажала их в машину. Он принялся рассуждать о музыке, и Брин постепенно расслабилась.
Но что-то ее все-таки беспокоило. Эндрю сидел сзади, рядом с Китом. Она глянула на него в зеркало заднего вида.
Эндрю не выглядел человеком, бурно проведшим ночь. Он выглядел хорошо отдохнувшим. И очень тщательно одетым. На его одежде не было ни единой складочки…
Брин тихонько вздохнула. Эндрю всегда был безупречно аккуратен. Он, по всей вероятности, очень тщательно складывал свою одежду — вне зависимости от степени алкогольного опьянения. Кроме того, он был явно только что из-под душа и гладко выбрит, поскольку даже его бакенбарды были тщательно подправлены острым лезвием. Ей, конечно, дела нет до его наружности, но не тогда, когда…
Нет! Она не хочет думать об этом телефонном звонке. Это была шутка. И она закончилась.
Брин принялась безобидно подшучивать над Эндрю насчет той безумной ночи, что он провел вне дома, говоря, что рада, что он оказался рядом с ее домом, но в следующий раз ему может и не повезти.
