Аби чуть не задохнулась от возмущения.
— Ты сошел с ума, — отрезала она. — Если ты думаешь, что какой-то чертов компьютер…
Она умолкла, заметив веселых чертиков у него в глазах. Смятение охватило ее — смесь страха, ненависти и желания. Она кинулась к задней двери, под защиту моря.
Ник задержался, чтобы улыбкой подбодрить родителей:
— Не ждите нас, — и бросился следом за ней.
Бежать по песку было неловко, но Аби не останавливалась. Она сама не понимала, что ей надо, но одно знала точно: она боится встречи с Ником наедине.
Вскоре Ник догнал ее, и оба повалились на песок. Аби хотела высвободиться и побежать дальше, но Ник крепко держал ее. Он потянулся, чтобы поцеловать ее, но она изо всех сил крутила головой и била кулаками по его плечам.
— Я-то думал, что мы можем побеседовать как цивилизованные люди, — шутливо возмутился Ник, прижимая ее руки к песку.
— Меня не интересует, что ты скажешь. Я никогда тебя не прощу, — со злостью проговорила она.
— Тогда придется довериться инстинктам, — заявил он, встал, поднял ее и перекинул через плечо.
Аби забарабанила кулаками по его спине:
— Отпусти! Это не поможет! Не хочу тебя слушать!
— Успокойся, Аби. Мне совсем не многое надо тебе сказать, и ты меня выслушаешь, черт тебя подери!
Ник открыл дверь Галл-коттеджа и, миновав кухню, внес Аби в гостиную, где довольно бесцеремонно бросил ее на диван. Одной рукой он потянулся, чтобы включить бра, а другой продолжал крепко удерживать Аби. Они оба тяжело дышали, и оба молчали. У нее глаза стали совсем круглые, и на лице нельзя было прочесть ничего, кроме негодования.
Аби видела, что Ник улыбается и, как загипнотизированная, смотрела на его приближающиеся губы. В последний момент она сердито отвернулась.
— В какую игру ты играешь теперь? — с обидой спросила она.
Ник убрал руки и сел на край дивана:
— Ни в какую игру я не играю и никогда не играл.
— Не ври! — Аби вскочила. — Тебе нужно только одно. Пошел ты к черту вместе со своей компанией!
Ник взял ее за плечи и вновь усадил на диван.
— Ты судишь меня, выслушав лишь лживые обвинения разъяренной женщины.
— Это факты! — взорвалась Аби и вырвалась из его рук.
— Давным-давно устаревшие, — спокойно парировал он. — К тому же я не президент "Кредита-Х". Мы продали компанию.
— Что? — она не поверила своим ушам. Сердце чуть не выпрыгнуло у нее из груди, а глаза засияли.
— Когда я повез в Нью-Йорк рукопись, то занялся и компанией. Мы с отцом больше не имеем к ней никакого отношения. Удивляюсь, как это ты ничего не знала, — ведь тебе было отправлено письмо с извинениями, — ласково проговорил он.
Аби облизала пересохшие губы, вспомнив письмо в белом конверте, которое она так и не прочитала.
— Но ведь сначала… В общем, ты приехал сюда…
— Я прилетел сюда по двум причинам. Во-первых, чтобы отдохнуть. Я чертовски устал тогда, даже заболел. Отец отстранился от дел и передал мне все свои полномочия, хотя я этого совершенно не хотел. Я писатель, а не бизнесмен. Год я занимался делами компании и сам себе опротивел…
— А другая причина? — шепотом спросила Аби, не сводя глаз с воображаемого пятна на стене.
Ник ласково взял ее за подбородок и повернул к себе залитое слезами лицо.
— "Кредит-Х" приносит мисс Абигайль Уэтэрби извинения за игнорирование ее писем. Хотя то, что ты натворила с компьютерами… Знаю, я должен был сразу тебе сказать. Но чем дольше я молчал, тем труднее становилось открыться тебе.
— А эта женщина… Мэри? — спросила Аби. — Она сказала…
— Она много чего наговорила. И все ложь, — продолжал Ник. — Ну как я мог отобрать у тебя магазин, подумай сама! На каких основаниях?
Аби кивнула, все еще не разжимая губ.
— Ты не представляешь, чего мне стоило успокоить нашего компьютерщика. Помнишь эту "покупательницу"? Мэри приехала сводить счеты со мной. Ей очень хотелось досадить мне, и она это сделала, испортив наши отношения.
— Она очень красивая, — неуверенно проговорила Аби, боясь выдать свое отношение к темноглазой блондинке.
— Знаю. Но это и все, что у нее есть, — холодно сказал Ник. — Какой же я был дурак, что связался с Мэри!
— Она сказала, что вы были любовниками.
— Да, увы, были. Но не любили друг друга. Секс — да. Но секс и любовь — разные вещи… Короче, гордиться нечем… — У него дрогнул голос, и он так преданно взглянул на Аби, как никогда еще не смотрел. — Я бы все отдал, чтобы ее не было в моей жизни. Ты меня простишь?
Аби повернулась к нему:
— Я чуть не сошла с ума. Буквально, понимаешь? Была на грани психического срыва. Эта ужасная сцена в магазине как будто забросила меня в прошлое. Я думала, что уже окончательно одолела свои кошмары, — не тут-то было! Они вернулись, и не одни, а вместе с настоящими, объединившись с ним. Ужасно! Мне было так плохо… — Она не могла говорить. Слезы ручьями текли из ее глаз.
Ник дотронулся до ее холодной дрожащей руки:
— Господи, я никогда не прощу себе того, что натворил. Если бы ты тогда вернулась! Я бы все объяснил тебе… Да знай я, как все обернется, я бы сразу, в первый день знакомства, сказал всю правду. Все эти дни я так боялся за тебя! Чуть не тронулся, — он тяжело вздохнул. — Аби, я люблю тебя. Мне кажется, я влюбился в тебя сразу же, как увидел. Я помню все до малейшей детали. Ты была в магазине. Щека испачкана. Глаза горят огнем. Вся сосредоточилась и приготовилась к бою. Да я сразу пожалел, что имею отношение к компании!
Она не хотела смотреть на него и даже закрыла глаза.
— Я боюсь тебя, — голос у нее дрожал. — Мне страшно, что ты так хорошо умеешь лгать.
Ник отпустил ее руку и встал с дивана. Подошел к окну. На сердце была пустота.
— Я тебя потерял, да?.. Аби, ты должна поверить, что я люблю тебя. Ну спроси себя, зачем я тебя ждал, почему не улетел в Нью-Йорк? Я люблю тебя. Это что-нибудь для тебя значит?
Она посмотрела на его склоненную голову, на его опущенные плечи. Он ведь тоже мучился. Как-то он посоветовал ей взять прошлое, хорошенько поглядеть на него и отбросить прочь. Не так ли надо поступить и теперь? Но может ли она доверять ему? Не будет ли она всегда сомневаться в его любви?.. Что ж делать, если она любит его по-настоящему, ей придется смириться с его слабостями. Их обоих так сильно тянет друг к другу…
Ник услышал ее шаги. Он закрыл глаза, чувствуя, как им овладевает холод одиночества, и стал ждать стука захлопнутой двери. Аби уходит. И уносит с собой его сердце.
Вдруг он почувствовал прикосновение ласковых рук. Аби прижалась к нему. Он открыл глаза. А она трясла его, словно боясь, что он исчезнет, и приговаривала: "Доминик Маквэл Бэннет! Давайте вместе забудем призраки прошлого. Я очень вас люблю. Я хочу быть с вами".
